Чаша ярости: Мой престол - Небо - Артем Абрамов

"А если не Мастер? Если не совсем Мастер?"

"...буду руководить тебя, око Мое над тобою..."

"Я - машина самообучающаяся..."

Самое время для антракта.

ДЕЙСТВИЕ - 2. ЭПИЗОД - 10

КОНГО, КИНШАСА, 2160 год от Р.Х., месяц май

(Окончание)

Антракта не получилось. События не терпели остановки, гнали вперед по накатанной, а там уже маячил любимый беллетристами всех времен свет в конце туннеля. Правда, никто из беллетристов во все времена, лелея надежду вырваться сюжетом к свету, не задумывался о том, что именно ждет их героев на свету. Действовали по идиллическому библейскому принципу: "Сладок свет, и приятно для глаз видеть солнце". Правда, в другом библейском тексте измученный персонаж вопрошает: "На что дан страдальцу свет и жизнь огорченным душою?"...

Хотя что за фантазия - поверять все библейскими цитатами!

Известно же: Библия - книга многозначная...

Уве попросил хозяев:

– Господа, прошу оставить нас наедине с Мастером-пятнад-цать. Не обижайтесь, мистер Иешуа, я отлично понимаю ваш интерес в этом деле, но, увы, оно в первую очередь корпоративно, касается всех нас, Мастеров, и боится свидетелей.

– Я понимаю, - покладисто сказал Иешуа, а Петр машинально отметил, что самому Иешуа присутствовать на церемонии нет необходимости, он и без того услышит все, что будет происходить в его кабинете, а остальные... На остальных, если честно, и Петру и, по-видимому, Иешуа сейчас было наплевать. Перетопчутся без подробностей, подробности болезненны и непродуктивны... - я понимаю, повторил Иешуа. - Хотя без меня вы... - явно что-то хотел еще сказать, но не стал, махнул рукой и быстро вышел и кабинета.

И Петр не уловил причины столь странного поведения Мессии Расстроился он, что ли? Мари ему жаль?.. Два этих самому себе заданных вопроса привели Петра к простому и понятному ответу: расстроился и жаль. В самом деле, больше года Мари шла бок о бок с Иешуа, первой пришла к нему - да, ошарашившему мир своим явлением на парижском стадионе, да, растиражирован-ному п° всем медиа-средствам, но - одинокому до умопомешательства в этом ошарашенном им мире, ни черта в нем не понимающим, растерянным и лишь в одном уверенным: он, этот мир, плох, его надо перестроить.

Пришедшая первой Мари стала для Иешуа своего рода поводырем, и поводырем, надо отдать ей должное, умелым и, главное, верным. Стоит вспомнить: Эфиопия, Нью-Йорк, Колумбия, Югославия, опять Нью-Йорк, потом - Конго, потом частые, хотя и мгновенные по срокам перелеты из страны в страну, встречи с лидерами этих стран - чаще всего вежливые, украшенные виньетками протокольных правил, тоже отфиксированные в медиа, но, по сути, по делу, бесполезные для страны Храм, и всегда рядом была Мари. Не Петр - он строил страну Храм. Не Иоанн - он создавал ее Дух и Образ. Даже не Крис, восторженно прошедший начальный путь от Эфиопии до Конго, - теперь он лепил имидж страны Храм. Нет, всегда - Мари, даже если потом рядом возникла Соледад... Но вот закавыка: возникла-то она рядом с Иешуа, бросилась из дому за Мессией, а потихоньку-полегоньку Мари приручила ее, сказала: «К ноге!" - и та пошла рядом. А Иешуа не возразил.

Какова же сила жила в этой женщине, если Иешуа до поры ни на миг не почувствовал ее суть!.. Смог бы Петр так: изо дня в день, из часа в час, из минуты в минуту быть в постоянной боевой готовности, не расслабляясь даже во сне, ибо во сне тоже можно Раскрыть себя и - конец. Уж кто-кто, а паранорм это понимает лучше кого бы то ни было... Петр понимал, но понимал и другое: сам он так не смог бы. Видимо, поэтому - поэтому тоже! - Дэнис определил Мари, или Анну, как более сильную. Смирись, Петр, так, похоже, и есть...

А когда Иешуа ее расколол? Или иначе, но тоже прибегая к Аргону: когда она прокололась?.. Вероятно, недавно, вероятно, когда несчастья посыпались на страну Храм и ее обитателей, как из дырявого мешка, когда Дэнис активизировался вовсю - раньше-то ничего не вызывало никаких подозрений, раньше все было идилличным и радужным...

Петр полагал, что Иешуа поделится с ним, как говорят ученые мужи, историей вопроса. В том, что у данного вопроса кое-какая история имелась - ну, хоть с месяц или даже два, - сомнений не возникало. Очередной выход на Биг-Брэйн - ну, это, положим, быстро, но дальше - оживление тайм-капсул, ожидание, пока Мастера доберутся до них (ведь наверняка кто-то мог оказаться далеко от схронов), встречи и разговоры с Мастерами поодиночке и вместе (каждому - объясни, каждого - убеди...) и, наконец, финальное представление с так называемым волновым вакуумом...

Хорошо сработано! Главное - секретность соблюдена абсолютная, Петр со всей своей Службой безопасности - ни сном ни духом! Молодец Иешуа!

А с другой-то стороны: разве могло быть иначе? Иешуа работает без проколов.

Подумал так Петр и - осекся: а что такое страна Храм, если принять во внимание мнение о ней как раз самого Иешуа, последнее по времени мнение? Именно прокол. Так он думает. И это тоже требует подробного объяснения...

Впрочем, все это будет потом, позже. А сейчас - кабинет, солнце шпарит сквозь две стены окон, кондиционеры - слава богу! - заработали, дышится легко... Нет, вот тут ты врешь, одернул себя Петр, дышится как раз трудно, потому что впереди - церемония из паскуднейших, и никакие кондиционеры с солнцем пополам не помогут избежать тоже паскуднейшего чувства от негаданно свалившейся на тебя роли - роли палача. Кодекс Мастеров, созданный романтиком профессии Мастера Уве Онтоненом, всегда был ! только прекрасной теорией, которая если и подтверждалась когда, то лишь в мелочах, в не самых значительных для судеб Мастеров параграфах Кодекса.

Вот, к примеру, параграф тринадцатый: "Мастер не имеет права приносить ничего материального в реальное время из времени броска, если в реальном времени принесенное может иметь историческую ценность, а будучи связан обстоятельствами, заставившими его это сделать, не имеет права выносить означенную ценность за пределы здания Службы Времени". Оговорка была сделана потому, что Мастера чаще всего появлялись в Службе в одеждах того времени, в которое уходили. Да, латы какого-нибудь рыцаря Круглого стола в реальном времени - ценность обалденная. Но не переодеваться же Мастеру, в самом деле, перед посадкой в тайм-капсулу!..

Короче, Уве сочинил, все согласились, а спустя неделю Пьер Тамдю, кстати, вернулся на денек из броска в родную контору, а был он в те дни во Франции шестнадцатого века. Переоделся в рабочий комбинезон, что в обилии имелись в блоке прибытия, а французскую одежонку и прилагаемые аксессуары аккуратно сложил в сейф, который закрыл кодом, а ладошку к тач-панели не приложил. Забыл. Ну и сперли умельцы из сейфа шпагу с хорошим рубином на эфесе.