Синица в руках - Борис Петров
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Значит все? Так просто?
— Да, так просто. Тем более что ничего и не было. А про тот случай можешь забыть, ну или вспоминай. Дело твое, но только это ничего не значит, переспали и все.
— А ты стала циничной, раньше ты такой не была.
— Видишь, взрослею. Прощай, — она положила трубку, подумала и удалила его контакт.
За окном мела метель, последняя в этом году, Лена вновь посмотрела на цветы и улыбнулась. Она больше не злилась на Андрея, зная, как он бывает неадекватен, когда переберет со спиртным. «Квиты, — сказала она про себя, вспомнив, как это вырвалось у Алены, когда она прибежала к ней в больницу, а Елена, заколотая успокоительным, все ей рассказала. Хорошо, что никого не убила, машину ей было жаль, но там, как сказал Андрей, всего лишь пару царапин.
Через час пришла Алена, запыхавшаяся. Лене показалось, что у нее стал явно проглядываться живот через платье.
— Привет, — Лена встала и обняла ее. — Ну что ты так себя мучаешь, пошла бы домой, отдохнула.
— Привет! — задыхаясь, ответила она. — Да я не устала. Я же по делу пришла, меня отправили с тобой пару вопросов решить.
— Да чего со мной решать, я же заявление тебе передала. Они его приняли?
— Неа, Борис Иванович его положил к себе в стол и сказал, что ты должна сначала выйти на работу.
— Борис Иванович? Не понимаю.
— А, так я тебе не рассказала! Ой, забыла совсем, — Алена достала бутылку и стала жадно пить.
— Ты не торопись, садись, — Елена погладила ее по животу. — Чувствуешь?
— Мне кажется, да. Все время хочется есть и пить. И еще, — она побежала в туалет, расположенный в палате. Вернувшись, Алена села рядом с Еленой. — Так вот, Бориса Ивановича поставили ВРИО вместо Дмитрия Павловича.
— Ого, а его куда дели?
— Уволили, — пожала плечами Алена. — Я на прошлой неделе прихожу, а мне говорят, что его уволили. И почему я тебе ничего не рассказала, дура что ли.
— Ничего страшного. Ты, я надеюсь, заявление еще не написала?
— Нет, я хочу нормально уйти в декрет. Мне теперь на все плевать, могу расплакаться и убежать, беременная же. Очень удобно.
— Ага, а пробовала уже пару раз?
— Ха, регулярно. Меня теперь не трогают, лишь бы не плакала! — засмеялась Алена.
— Ну, ты и лиса!
— У меня был хороший учитель, — улыбнулась Алена. — Да, да, девчонки тебе гостинцы передали. Вот, это пирог от Оли, а это от Юльки, а это от меня!
Алена вытащила контейнер с пирогом с яблоками и контейнер с запеченной рыбой. Видя, как она жадно посмотрела на гостинцы, Елена взяла тарелку с тумбочки и выложила пирог и рыбу на нее.
— Я сейчас чай поставлю и мы поедим, хорошо? — Елена пошла ставить чайник, Алена только открыла рот, но Елена погрозила ей пальцем. — Ты же знаешь, меня нельзя расстраивать, да?
— Хорошо, но ты должна съесть больше меня!
— Ну, уж нет! Я как ты не смогу! — рассмеялась Елена.
— Не могу больше, такая вкуснятина! — Алена схватила кусок пирога и с жадностью голодного человека откусила большой кусок. — Так вкусно!
— Ты не торопись, а то я с трудом понимаю, что ты говоришь, — Елена достала из холодильника мясо, приготовленное Андреем, и положила перед ней контейнер с тонко порезанной слабосоленой свининой. — Ешь-ешь, я все равно все не смогу осилить. Андрей почти каждый день приходит, то продуктов понатащит, то цветы принесет.
— Ой, как я люблю тюльпаны! — заулыбалась Алена. — Мне Димка как-то нарвал их с городской клумбы, я его тогда чуть не убила! Но было очень приятно.
— Дима приезжал?
— Да, они с моим братом Пашкой на выходных заезжали. Они так волнуются, не разрешали мне ничего делать, а я и не против. Квартиру зато всю вычистили.
— Вы когда поженитесь то?
— Как на декрет уйду, так сразу и поженимся. Мы решили не праздновать сильно, лучше денег подкопить.
— И это правильно.
— Ай, вот, совсем забыла. Это Юлька просила передать, — Алена протянула пакет, в котором лежал большой фотоальбом.
— Ух, ты, это мне, а?
— Да, Юлька все волновалась, понравится ли тебе.
Елена открыла альбом и стало заворожено листать страницы, рассматривая сделанные еще тогда фотографии их прогулки по Можайску. Фотографии были крупные, яркие, совсем не такие, как на экране планшета, здесь все выглядело более живым, настоящим.
— Потрясающе, ой, а это ты, такая красивая. Ну-ка, — Елена посмотрела на смутившуюся Алену. — У тебя лицо стало покруглее.
— Что, разнесло уже?
— Да ну, какие глупости! Тебе это очень идет.
— А мне кажется, что стала толстой, — Алена подергала себя за бока, но не удержалась, и схватила еще один кусок мяса с рыбой. — Пускай другие завидуют!
— Верно! — Елена задержалась на своем портрете, вглядываясь в себя, пойманную фотографом в момент задумчивости.
— А о чем ты тут думала?
— Я? Да не помню.
— Помнишь, уверена, что помнишь.
— Да не думала, просто вспоминала, как мы с мужем познакомились. Он меня тогда часто возил по всяким усадьбам, паркам.
— Рожать тебе пора.
— Не наглей.
— А я не наглею, пора-пора.
— Поздно уже, поздно.
— Да ну брось ты! Сейчас и в шестьдесят рожают.
— Ну, я не такая старая.
— Так вот и я о том же. Давай — давай.
— Ты прямо как Андрей говоришь.
В палату быстрым шагом вошел Андрей, неся в руках пакеты с продуктами.
— Так, что тут про меня говорили?
— О, привет! — поздоровалась Алена, не до конца прожевав.
— Привет, Аленка. Хорошо выглядишь, — он поцеловал жену и сел рядом с ней.
— Я вам тут не помешал?
— Нет, мы уже закончили тебя обсуждать, — улыбнулась ему Елена. — Опять натащил всего. Ты как, пешком?
— Да, пешком. Мне через пару месяцев права вернут. Ничего, так даже веселее. Так, ну-ка, есть тарелки?
— Да ну, зачем? — запротестовала Елена.
— Ну, ты не будешь, а Аленка-то точно будет, верно?
— Буду! — воскликнула Алена.
Он достал из тумбочки, принесенные им неделю назад фарфоровые тарелки, и пошел в ванную с большим пакетом.
— Врач сказал, что мне нужны положительные эмоции, вот он и решил меня закормить, — кивнула ему вслед Елена.
— Здорово!
— Здорово, что я растолстею?
— Опять ты за старое! — махнула на нее рукой Алена. — На, держи пирог.
Она протянула ей кусок пирога и строго посмотрела на Лену.
— Так, — Андрей вернулся, расставляя на тумбочке тарелки с деликатесами. Он легко приподнял ее и поставил перед девушками. — Налетай!
— Ух, ты! Откуда ты это
