Феномен одиночества - Деймас Рэд

была слишком слаба, а перебинтованное плечо, где больше не было руки, придавало гротескно болезненный вид, и движения стали менее ловкими, дёрганными из-за дисбаланса.

– У нас ведь раненый на борту… – Анни разглядывала пустой док в недоумении, – Беременная…

– Мне можно ещё пару конечностей оторвать без особого вреда качеству жизни, – Рей захихикала совсем по-девчачьи, – У вас ведь медстраховки нет!

Я сам вызвал медтранспорт по радиосвязи и через несколько секунд из ниши в стене появилась самоходная капсула. Рей попыталась отшутиться, что может и сама себя вылечить с помощью куска проволоки, но всё же согласилась и умчалась с мигалками в лазарет.

– Тебе отдыхать до завтра, – приказал я пилоту и отправился на поиски Тетерева – его коммуникатор молчал.

В офицерской администрации мне сказали, что капитан сейчас в центре подготовки. Пришлось заглянуть и туда. Степан Игоревич прохаживался перед строем новых курсантов и громким поставленным голосом вещал:

… – Осталось совсем немного для прямого противостояния! Вы должны понимать, что всегда будете оказываться на самом краю, в самых горячих точках. А порой придётся выполнять кровавую работу, которая покажется скучной и незначительной, но это только кажется. Поверьте мне, в нашей работе не бывает мелочей, – Капитан заметил меня и изменил темп речи, – Хотелось бы, чтобы ни один из вас не был ранен или убит, и я вывернусь наизнанку, чтобы вас обучили не только выполнять сложнейшие миссии, но и выживать. И ради этого выверну наизнанку вас самих. Удачи вам!

Курсанты ответили дружным хором, словно единый организм с сотней ртов. Многие уже получили опыт в колониях, но я разглядел среди них несколько совсем юных лиц, а в их личных делах находилась лишь информация об окончании университетов.

– Жданов, рад что вы вернулись. Все целы? – Тетерев обнял меня за плечи и довольно сильно сжал пальцами.

– Рэй оторвало руку по самое плечо. Рауль Кимбри доставлен целым.

– Так она же практически готовая омега. Стоит ли беспокоиться? Получит новое тело в любой момент.

Я подумал, что пока не стоит рассказывать все обстоятельства без согласия самой Рэйчел и ответил общей фразой:

– Ей приходилось менять тела слишком часто, и, может быть, она захочет отремонтировать это. Вы отчёт получили?

– Да, но ещё не изучил. Разведка доложила, что Смешная тоже преуспела и сейчас уже контролирует крупную группировку рейдеров. Если всё и дальше пойдёт по плану, то СЗиК начнёт поставлять ей оружие и корабли серийных образцов. Колёса закрутились на полную.

– Что наш флот?

Капитан предложил жестом пройтись и на ходу продолжил:

– Флот формирует ударные группы, чтобы заблокировать Промзону. Это дело техники. Ты же знаешь, что подготовка займёт несколько месяцев. Большинство наших планет перешли на военное положение, и рабочие трудятся в полную силу. Пока среди населения преобладает понимание ситуации и поддержка наших действий. Даже планеты, сохранившие корпоративное правительство, ускоренно сращивают свою экономику с ядром Союза и идут на беспрецедентные уступки.

Мы вошли в дендрарий, повторяющий тропический лес со множеством бабочек, мелких позвоночных и пьянящим запахом цветов. На удобных скамейках в тени деревьев-исполинов сидели курсанты и вели беседы. При виде нас они подскакивали и отдавали честь, а Тетерев добродушно махал им рукой изредка с усмешкой говоря: "Вольно!"

– Мир меняется. Мы открыли для себя факт дикой экспансии к центру галактики, открыли омег и узнали о существовании Гегемонии с её бессмертными. Всего-то несколько месяцев назад я считал, что есть только СЗиК, а дальше могут встречаться только одичалые миры первых волн колонизации. Теперь вот галактические войны ведём…

– А я был уверен, что встречу братьев по разуму…

Тетерев расхохотался так громко, что у меня засвербело в ушах. Он отсмеялся, вытер слёзы и с силой хлопнул меня по плечу:

– А мне сказали, что ты получил материалы по исследованию феномена одиночества…

– Там говорилось о низкой вероятности распространения разума…

– Там говориться о вероятности, стремящейся к нулю, даже практически нулевой… Слав, чем глубже мы изучаем этот вопрос, тем меньше эта вероятность. Мы одни, и ждать помощи неоткуда. Ни богов, ни инопланетян. Мы отвечаем за всё, а вместо этого воюем, истощаем целые планеты и выбрасываем их словно фантик от конфеты. Понимаешь?

Я оторопел от неожиданного осознания. Оно уже давно вертелось волчком в голове, а теперь выплыло из бездны на поверхность и расползлось по всем мыслям. "Никто кроме нас!" – древний девиз космодесанта внезапно стал самым подходящим для всего человечества.

– Понимаю, но пока ещё не могу поверить, что больше нет никого.

– Верь во что хочешь, только это не имеет значения: жить нужно так, словно это всё уже доказано. Иначе мы проиграем своим порокам.

Тетерев несколько раз вздохнул и уже хотел оставить меня одного, но я спросил:

– Какое будет следующее задание?

– Пока ждём. Нужно собрать информацию и максимально снизить любые потери. Ты же слышал, что я обещал новичкам. Побудь с Рэйчел.

Я смотрел на удаляющуюся спину Степана Игоревича и думал о том, что он очень похож на Роберта Майна. Если такие офицеры стали нормой, значит наше общество выздоравливает и имеет право отвечать за всё.

4.12 Ограничение свободы

– Фиксирую всплытие Тирана! Запрос на отключение защиты подтверждён, – диспетчер службы синхронизации полётов ровным голосом объявлял этапы приёма высокопоставленного лица без единого намёка на волнение или трепет перед главнокомандующим СЗиКа.

Крупные изображения быстро сменялись на голографической проекции, но скорее для наблюдателей, чем для работников – они даже не открывали глаз, принимая данные сразу на импланты.

– Жданов, веди звено сопровождения, – приказал Тетерев.

Я развернул несколько десятков беспилотных кораблей и задал маршрут следования. Тиран проявился полностью и ощетинился орудиями. Гигантский космический крейсер неторопливо разворачивался для сближения с планетоидом, а вокруг формировались рои из истребителей, дронов, штурмовиков.

– Что ж вы так суетитесь? – Герман Штайн улыбался на камеру, – Тирана перестроили в настоящую матку. Справлюсь сам.

Президент рассмеялся и подмигнул беспилотнику, который снимал его круглые сутки.

– Перехожу на орбиту и готов к высадке, – сказал он вмиг посерьёзнев.

– Слав, что ему нужно? – спросил немного растерянно Тетерев.

– А мне откуда знать? Инспектирует и проверяет боеготовность.

Крохотный по сравнению с Тираном челнок отделился и поплыл к посадочному узлу. Я смог передать управление автоматике и расслабиться – раз Герман улыбался и шутил, значит дела шли хорошо.

Для приветствия президента Союза я и Степан Игоревич спустились на уровень причалов. Штайн не любил ни показных построений, ни отвлекать от работы людей.

– Приветствую вас! – Герман пожал нам руки, спустившись с трапа, – Уверен, что мне тут личная