Схимники. Четвертое поколение - Сергей Дорош

– Кто таков будешь, мил-человек? – поинтересовался Зануда.

– У меня не к тебе дело, а к твоему учителю, – хрипло промолвил пришедший.

Он встряхнул свой сверток. Два меча взмыли в воздух. Один вонзился в землю у моих ног, другой – у его. Я узнал этот голос, узнал манеру движений.

– Ты что, вообще умирать не обучен? – спросил я.

– Убивать хорошо учили, а умирать – забыли, – ответил он. – Искатель, я перебил все твое поколение, искалечил твоих учеников, уничтожил возлюбленную. Почему же мы до сих пор не сошлись с оружием в руках?

– Пришел бы утром – сошлись бы, – ответил я. – А сейчас уже остыл. Вернулась способность думать.

– Я вызываю тебя на поединок.

– Это уже было. Вон Барчук не даст соврать.

– Ты не понимаешь, Искатель. Или деремся мы, или я убиваю всех, кто здесь находится, включая коней, псов и даже попугаев, если таковые имеются и если вы знаете, что это вообще такое.

– Тебе ведь надо, чтобы я первым взял меч? – Я усмехнулся. – Как ты осторожно его принес, старался даже не коснуться. Не в этом ли дело? Не оттого ли так жестоко убивал ты моих братьев и сестер? Чтобы любой схимник, когда узнает в тебе убийцу, первым схватился за оружие, не помня себя от гнева?

– Ты всегда был умен, Искатель.

– Иначе ведь у тебя ничего не выходит? И вчера камнями ты кидался, потому что думал, что боль учеников вынудит меня взяться за меч. Разочарую: я бы взялся, да не мог.

– Хватит разговоров.

– Нет, убийца. Мы с тобой будем говорить. Мало того, ты ответишь на все мои вопросы. И только тогда я возьму в руку клинок первым, обещаю тебе. Но не раньше, чем посчитаю, что разговор окончен.

– Это глупо и неуместно.

– Ты сумел убить всех, навязывая им свои условия, так ведь? Но чтобы убить меня, придется принять мои.

– Хорошо, я согласен. – Еле заметная нотка неуверенности в голосе.

– Садись.

– Зачем?

– Мне так больше нравится.

– Об этом уговора не было.

– Боишься? Ну как знаешь, а я сяду.

Присел на землю, стараясь даже краем глаза не поймать света костра, который тут же ударил в глаза моему собеседнику. Я уловил судорогу мышц. Он дернулся к мечу, решил, что я специально ослепил его, чтобы напасть, но тут же сообразил, что ошибся.

– Как тебя зовут?

– Это зачем?

Каждый вопрос настораживал его. Нетрудно догадаться, что кто-то предостерег убийцу от разговора со мной. Просто сейчас у него не оставалось выбора.

– Нет, дружок, так у нас дело не пойдет, – усмехнулся я. – На вопросы надо отвечать. Во-первых, с тебя не убудет. А во-вторых, я преподношу тебе на блюдечке жизнь последнего схимника. Неужели за это не могу удовлетворить хотя бы свое любопытство?

– Мусорщик, – тихо произнес он.

– А мы все, стало быть, мусор. – Я рассмеялся. – Кто же тебе вдолбил это в голову?

– Учитель. Другого его имени я не знаю.

Хорошо, очень хорошо. Последний вопрос был риторическим. Но Мусорщик не просто ответил на него односложно, как делал раньше, а все разъяснил. Манипуляции голосом очень сложны, не всегда надежны, я ведь это уже говорил. В десятки раз сложнее осуществлять их со схимником.

– А как тебя раньше звали, до схимы?

– А разве есть что-то до схимы? – Неподдельное удивление на лице.

– Самота, будь добр, отложи саблю и подкинь дров, а то ночь больно холодная, – небрежно бросил я через плечо.

– Учитель, а это не может сделать кто-то с двумя ногами? – возмутился он.

– И то верно, прости, забыл, ну тогда продолжай точить саблю. Зануда, сделаешь?

– Конечно, – откликнулся тот.

– Значит, ты ничего до схимы не помнишь? – задал я очередной вопрос.

– Искатель, зачем эти дурацкие вопросы? – возмутился Мусорщик. – Ты же сам знаешь, чтобы раскрыть всю мощь схимы, человека надо обучать с рождения. Ты ведь так же делал. Просто таланта учителя у тебя нет, вот и послушники твои так слабы.

– Действительно. А я думал, дело в них.

Странные идеи в голове у этого Мусорщика. Все наоборот. Но кто мог его сотворить? Третьему поколению такое точно не по силам. С младенчества. Нет, для этого надо пройти путь учителя и встать на него вновь, уже с полученным опытом. Это я чувствовал по себе. Значит, за Мусорщиком стоит кто-то из второго поколения.

– Как тебе это удается? – спросил я. – Просто не могу поверить, что все обнажали против тебя клинки первыми.

– Необязательно делать все самому. Механика, к примеру, убил один из учеников Паучихи. Я лишь помог ему пробраться к тому складу. Проще всего с такими, как Отшельник. Даже если бы он не схватился за меч, «печать убийцы» делает свое дело. Легче всего с теми, кто только что повесил на пояс оружие. Когда они делают это в первый раз, переступают через внутренний барьер. В них рождается готовность убивать. Для меня этого уже достаточно. С теми, кто носит оружие давно, чуть сложнее. Готовность эта в них потихоньку гаснет. Они сживаются с новым состоянием, находят новую точку равновесия. Ты понимаешь, о чем я?

– Да, понимаю. Запрет на убийство в них снова укрепляется, так ведь? Они со временем учатся применять оружие, не желая убить.

– Да, ты сообразителен. Но они охотнее вступают в бой. Главное – дать им почувствовать, что меня можно одолеть, распалить, а потом отрезать пути к отступлению.

– То есть повредить голосовые связки?

– Да. А если сам убить не можешь, нужно заставить сделать это других, как с Ловцом.

– Тоже неплохой способ. – Я кивнул. – Но зачем это тебе?

– Так хочет учитель. Схима – ошибка. Вместо того чтобы служить людям, вы лишаете их права выбора, создаете и рушите империи, развязываете войны. Тысячи жертв, поруганные судьбы. Вы забыли, что всего лишь люди, и корчите из себя богов.

– А ты? Разве ты не таков?

– Я не убивал простых людей. Не нападал первым на учеников. Я – всего лишь мусорщик. И дело мое – собрать мусор и выбросить на свалку.

– Значит, когда меня не станет, смерти прекратятся? – уточнил я.

– Конечно. Ты – последний, кого мне надо уничтожить. После этого мир очистится от вашей скверны, а люди заживут спокойно, совсем как до того, когда первый из нас открыл схиму.

– Твоя задача невыполнима. – Тембр моего голоса изменился едва заметно.

Это было странно и волнующе. Как проникновение лазутчика во вражеский лагерь. Мой голос крался сквозь выставленные Мусорщиком защитные барьеры мелкими шажочками. Один неосторожный звук мог все испортить.

– Моя задача почти выполнена, – возразил он.

– А ты подумай. Есть антские псеглавцы. Кто сможет с уверенностью утверждать, что им не по силам когда-нибудь пройти тот же путь, который одолел Схимник, тот самый, первый, основатель. А еще богоборцы. По моим прикидкам, у них другие способности, но они тоже от схимы. Рано или поздно найдется талантливый человек, который сам откроет то, чему мы с тобой столь долго и кропотливо учились.

Он хотел что-то возразить, но я не дал перебить себя. Только не сейчас, когда я пошел в решающее наступление.

– Ты ведь понимаешь, что всех их не уничтожить. Их слишком много. Такая охота рано или поздно откроет тебя, вызовет противодействие. Да и многие ученики, в том числе и мои, уже способны со временем открыть для себя схиму во всей ее полноте. Пусть это займет гораздо больше времени. Но если хоть один додумается, как происходит процесс омоложения…

Тонкая струйка крови потекла по щеке из-под косынки, повязанной на голове Мусорщика. Он ослабил контроль за мышцами, не дававшими открыться ранам. Значит, уже полдела сделано.

– Они не смогут! Да, Искатель, ты многому меня научил. Например, тому, что сила схимника не только в крепости рук и скорости ударов. Но еще и в умении увлечь за собой других, учеников, простых людей. Но всегда приходит момент, когда надо столкнуться с противником грудь в грудь. И тогда все твои уловки оказываются бесполезны! Зря полагаешься на учеников!

– Я еще не все сказал, Мусорщик. Ты считаешь, несмотря на все услышанное, что на мне борьба со схимой закончится?

– Так и есть! – Он уже кричал, плохо контролируя себя. – Схимник умер сам, ушел, посчитав, что его дело сделано и учение сможет развиваться без присмотра. Второе поколение пало. Остались только мы!

– А еще твой учитель, – напомнил я. – Последним падешь ты. Мусор убран – в Мусорщике нет нужды. Учитель уничтожит тебя. Ему это наверняка не составит труда. Ведь в тебе столько к нему почтения, а на руках столько крови! Но и после этого схима останется. Ведь убить себя твоему учителю не по силам.

– Это бессмыслица! Ты хотел ответов на вопросы! Зачем же все это рассказывать?

– Чтобы ты подумал – возможно, не стоит убивать тебе подобных направо и налево ради недостижимой цели? Может, не стоит играть в игру, в которой ты лишь пешка? Ты много навредил, но все еще не поздно исправить!

– Нет, я пришел убить тебя! И я убью тебя!

– Да задумайся наконец, остолоп! – Я вскочил на ноги, заставив его вновь дернуться к мечу. – Может, кроме того, что вдолбили тебе в голову, есть другие точки зрения. Может быть, стоит с них хотя бы попытаться взглянуть на создавшуюся ситуацию?