Некромант по вызову - Александра Лисина

Ларисса де Ривье снова усмехнулась.

— Все же вы наглец, Невзун… но я прощаю вам эту дерзость. Что-то мне подсказывает, что даже такое обещание — весьма серьезная уступка с вашей стороны… проходите, господа! — обернувшись к дверям, повысила она голос и отступила к доске, перестав обращать на меня внимание. — Занятие начинается, и я не советую вам опаздывать на него, топчась снаружи, как бедные родственники.

— Простите, госпожа магесса, — тихонечко уточнил я. — А что, если бы они были богатыми родственниками? Да еще и не вашими?

— Невзун, вы же обещали! — сердито прошипела графиня.

— Так ведь занятие еще не началось, — обезоруживающе улыбнулся я, а когда снаружи прозвенел мерзкий колокольчик, выразительным жестом захлопнул рот и поспешно плюхнулся на мягкое кресло, всем видом изображая покорность.

Она несколько мгновений сверлила меня подозрительным взглядом, особенно когда я примерно сложил руки на столе и вперил отсутствующий взгляд над головами торопливо рассаживающихся адептов. А затем, все еще сердясь на эту невинную шалость, с недовольным видом обернулась к классу.

— Добрый день, адепты. Следующие два с половиной часа мы посвятим изучению магии Огня… а если повезет, вы даже сможете увидеть, как она работает… скажем, на каком-нибудь особо говорливом добровольце.

Я заинтересованно дернул ухом, прямо-таки чувствуя на себе многозначительный взгляд преподавательницы, но рта мудро не раскрыл. И вообще, сделал вид, что меня тут нет. Только после этого она успокоилась, расслабилась и, убедившись, что сделка все еще действительна, приступила к собственно уроку.

Глава 5

Целительство — это не только лекарственные настои и теоретические знания, но еще и практика… а практика с чего начинается? Правильно, с клизмы.

Мастер Гриндер Ворг.

Свое обещание я сдержал — не произнес во время занятия больше ни слова. Но особого труда это потребовало: урок был чисто ознакомительным, так что опрос не проводился. Ни разу за целый день. Зато «домашкой» милейшая леди де Ривье наградила нас так, что я только диву дался — если готовиться как положено, надо до утра проторчать в книгохранилище, чтобы составить более или менее приемлемый доклад.

Впрочем, мне это все равно не грозило — пара по Огню была на сегодня последней, так что, когда впечатленные рассказом графини адепты поплелись за книгами, я, прекрасно помня о «наказании», бодро отправился в Лечебницу, с аппетитом поедая заранее припасенный пирожок.

Выделенное под лечебный корпус здание располагалось в самом конце громадного парка, окружающего учебные корпуса и жилые башни. Низенькое, мрачновато-серое и одноэтажное, оно, тем не менее, внутри было гораздо больше, чем казалось снаружи, отличалось гулкими, холодными коридорами и славилось своими многоуровневыми подвалами, в которых за годы существования Академии потерялось немало адептов.

Топать дотуда было минут двадцать… по прямой. Но поскольку парк, как я уже говорил, был под завязку напичкан всевозможными заклятиями, искажающими пространство — наследие магических дуэлей, регулярно происходящих на расположенных рядом учебных полигонах, — то идти бы мне пришлось целый час. Если бы, конечно, я не знал прямой дороги или не умел пользоваться телепортационной аркой.

Выйдя из портала неподалеку от Лечебницы, я проглотил последний кусок пирога и с любопытством присмотрелся к зданию. Но — увы, смотреть там было не на что: за годы моего отсутствия оно практически не изменилось. Его не покрасили, избавляя от унылого серого цвета, не вымостили утоптанные тропинки ровными аккуратными плитами; не снабдили неухоженную поляну перед входом цветочными клумбами. Даже обвивающие фасад стебли плюща выглядели такими же квелыми, как и пятьдесят лет назад. Хотя выглядывающая из-за лечебницы, заботливо покрытая заплатками из досок стеклянная крыша травянницы[15] свидетельствовала о том, что изредка тут все же заботились о сохранности помещений.

Старая, покрытая подозрительными бурыми разводами и многочисленными царапинами дверь при моем приближении искривилась и, раскрывшись посередине громадным ртом, злобно прокаркала:

— Кто там?!

— Микробов штамм, — бодро отозвался я, гадая про себя, не сменился ли пароль.

— Заходи, — неохотно скрипнула дверь и без промедления отворилась, показав мне узкий неосвещенный каменный коридор, больше похожий на тюремные казематы. — Профессор у себя в кабинете. Ученики в лаборатории. Тебе куда надо?

— Я на занятие опоздал. Явился отбывать наказание.

— Тогда спускайся в подвал, — решила дверь. — Первый поворот налево и вниз. На двери ищи цифру три.

— Спасибо, милая, — поблагодарил я артефактную вещицу. — В следующий раз краску для тебя захвачу, а то неприлично так долго оставаться без достойного оформления.

Дверь удивленно дрогнула.

— Ого. Да ты из знающих… что ж, ловлю на слове. И даю заодно добрый совет: не верь всему, что видишь, и бойся того, чего не знаешь.

— Разумно, — кивнул я, заходя внутрь, и тут же зажег крохотный магический огонек, чтобы не остаться в кромешной темноте после того, как за спиной захлопнется дверь.

— И правда, знающий, — удивился артефакт, с грохотом отрезав меня от внешнего мира. — Иди давай. Профессор тоже не любит опоздавших.

Я снова кивнул и уверенно двинулся по коридору, стараясь не прикасаться к его стенам. По опыту знаю — они всегда холодны, как лед. Если неосторожно коснуться, можно пальцы отморозить, да и других сюрпризов хватало. Ловушек, к примеру, или неожиданно провалившихся полов… так что многие, едва зайдя в это гостеприимное здание, тут же становились его постоянными жильцами, сутками дожидаясь, когда мастер Ворг найдет время, чтобы вырастить им новые руки, срастить кости, свести с кожи ожоги или избавить невезучих адептов от настойчиво вылезающих прыщей, появившихся лишь оттого, что кто-то очень неудачно чихнул в лаборатории.

Спуск в подвал, как и обещала дверь, прятался за первым поворотом налево и больше походил на вход в змеиное логово. Будь я обычным «светлым», точно бы не сунулся туда в одиночку: из дыры в стене сквозило так, будто там поселились ледяные великаны, а уж смердело до того невыносимо, что некоторые падали в обморок. Хотя тут и делов-то, что нос вовремя зажать — проскочил через порог, спустился на две ступеньки и все: вони как не бывало. Защита такая… от дураков. А вот начинавшаяся чуть дальше лестница и правда была серьезным испытанием: насколько я помню, мастер Ворг очень давно и увлеченно выращивал редкий, крайне капризный подвид целебных грибов, которые не терпят яркого света, поэтому нормального освещения в Лечебнице не было, наверное, со дня ее основания. Старожилы-то привыкли и заранее запасались слабенькими осветительными артефактами, а вот первогодки время от времени проваливались в подвал и регулярно что-то себе ломали.

Возмущенные родители писали ректору жалобы, требовали исправить ситуацию и даже надавить на упрямого мага, отказывающегося заботиться об элементарной безопасности учеников. Однако поскольку мастер Ворг являлся признанным светилом лекарского дела, в свое время был личным целителем его величества Григоара III, да и сейчас частенько консультировал королевского лекаря (своего ученика, разумеется), то надавить на него не получалось. А на любые претензии он с негодованием отвечал, что, кроме как в его подвале, эти грибы… которые, кстати, прекрасно излечивали мужское бессилие и именно поэтому были повсеместно истреблены… не обитают больше нигде в мире. И при попытке нарушить баланс проросшего в стенах мицелия мир останется без ценнейшего снадобья, стоимость которого на черном рынке порой превышала все мыслимые и немыслимые пределы.

В итоге, дело так и не сдвинулось с мертвой точки: мастер спокойно работал в промозглом, обветшалом до невозможности здании, к которому всего пару десятилетий назад пристроили теплое, снабженное всеми условиями для выздоровления пациентов помещение; в лабораториях продолжали регулярно происходить несчастные случаи; адепты по-прежнему калечились, не всегда успевая реагировать на изменение обстановки в подвалах; зато приближенные к сильным мира сего активно занимались плотскими утехами и демонстрировали дамам чудеса выносливости.

Добравшись до нужной двери, на которой красовалась полустертая табличка с номером «3», я прислушался к доносящемуся изнутри невнятному шуму, а затем без стука толкнул обветшалую створку.

Внутри было тесно — комнатка оказалась совсем небольшой; холодно — как, впрочем, и везде; но зато светло — лаборатории были единственным местом, где мастер Ворг, которого адепты, не сговариваясь, звали просто Профессором, позволял делать нормальное освещение. Магическое, естественно — чадящие факелы при практически отсутствующей вентиляции были здесь строго противопоказаны. И то, лишь по той причине, что в темноте лабы толком не сделаешь.