Кастрюлька с неприятностями - Анна Дашевская

— Возьмите чуть в сторону, Пьер, — сказала я серьезно.

— Да с какой стати!..

— Если вы собираетесь спорить со мной, то я сейчас же открою вам портал в Академию. Мне нужен помощник, слушающийся беспрекословно. Дайте им проехать.

Пьер принял вправо, и мимо промчался длинный, сверкающий свежим лаком, кабриолет. Его складная крыша была открыта, на заднем сиденье раскинулась черноволосая красотка в алом и золоте. Лицо ее было мне знакомо, совсем недавно я видела ее портрет на голопроекции в кабинете главы Службы магической безопасности.

— Ну, вот и встретились, — пробормотала я, провожая глазами пролетевший кабриолет. — Недалеко ты уехала от Лютеции, Джулия Макмердок.

— Госпожа профессор, а почему все-таки вы решили им уступить дорогу? — спросил зануда-аспирант.

— Пьер, — вздохнула я, — куда ведет эта дорога?

— Э-э-э… из Бреуля в замок Лаваль-Корнийер.

— Вот именно. В Лаваль-Корнийер, больше никуда. Это значит, что тот прекрасный экипаж тоже едет туда. Они нас видели, они нас обогнали. Более того, они над нами посмеялись. Значит, относиться к нам серьезно не будут, и мы оказываемся в выгодном положении.

— Если только эта дама не знает вас в лицо. Тогда она вполне может подготовить ловушку.

— Ну, вряд ли меня знают в лицо все авантюристы Союза королевств, — усмехнулась я. — Да и дама эта… опасна, конечно, но она не маг. Вот с ее шефом я бы пока в чистом поле встречаться не стала, а с ней, думаю, мы справимся.

Ромашка наша, вдохновленная обогнавшим ее кабриолетом, прибавила скорости и бодро застучала копытами по дороге. Через час мы уже подъезжали к поместью покойного Лаваля.

Красивая решетка ограды, солидные ворота с каменными столбами, обширный ухоженный парк — по всему было понятно, что живущая здесь семья не бедствует. Длинная подъездная аллея была окаймлена старыми платанами, их серые стволы золотились в солнечных лучах. Монжо лихо подкатил к высокому парадному крыльцу и подал мне руку, помогая сойти. Я подняла голову и посмотрела на фасад: конечно, никакой это не замок, а удобный дом — три этажа, большие окна, хозяйственные постройки, цветник у парадного подъезда. В таком хорошо жить с большой семьей, принимать гостей, варить джем и отчитывать горничных за плохо вытертую пыль в портретной галерее. Шевельнулась зеленая штора в одном из окон; кто-то наблюдал за нашим прибытием.

Монжо уже в третий раз терзал дверной колокольчик, но никто не торопился открывать. Наконец дверь распахнулась, и на пороге показалась высокая сухопарая фигура дворецкого. Лицо дворецкого было таким кислым, будто звонок в дверь оторвал его от банки с перекисшей простоквашей.

— Госпожа графиня не принимает, — объявил он и попытался закрыть дверь.

— Минуточку, — Пьер ловко подставил ногу и не дал дворецкому это сделать. — Прежде чем грубить гостям, стоило бы узнать, кто они. И захочет ли принять нас ваша хозяйка. А мне отчего-то кажется, что захочет, и немедленно.

Брови дворецкого приподнялись, а лицо сделалось невыносимо надменным, и от этого еще более кислым. Он распахнул дверь и сделал приглашающий жест.

В большом холле было прохладно и темновато после яркого солнца, несмотря на бело-золотую отделку стен и красиво изогнутой лестницы. Я положила на серебряный подносик, подставленный дворецким, свою визитную карточку, на которой надписала коротко: я знаю, кто такой Себастьен Дюрро.

Пусть Лаваль и уверял в найденном нами письме, что жена совершенно не в курсе его дел, но я-то сама женщина, и замужем была. И не раз. Я готова поспорить с кем угодно на любимый комплект метательных ножей, что графиня Лаваль знала о своем муже практически все. И уж точно понимала, куда приведет его дорожка, проложенная темным магом.

Внезапно на лестнице, ведущей из холла вверх, в жилые покои, послышался шум, и по ней буквально скатился молодой человек лет двадцати на вид. Растрепанная светлая грива волос, темные глаза, белые брюки и легкая рубашка; он явно был в своем доме. Надо полагать, десятый граф.

Молодой человек тем временем посмотрел вверх, откуда только что появился с таким шумом, и прокричал:

— Я все равно не верю! Отец не мог!..

Увидев нас, он осекся, постарался сделать равнодушное лицо и выскочил из дома. В ту же минуту дворецкий распахнул дверь справа от нас и пригласил в гостиную. Нас уже ждала женщина — лет сорока, с усталым и каким-то опустошенным лицом. Темно-синее домашнее платье было неновым, но явно очень дорогим и сшитым на заказ. Вот только хозяйка его, такое впечатление, резко похудела килограммов на пять, да и вообще, одеваясь утром, в зеркало не смотрела. Мне показалось, что она уже знала, что мы привезли печальные вести, и была ко всему готова.

— Прошу вас, присаживайтесь, — изящным жестом хозяйка показала на кресла.

Я села, Пьер остался стоять за моей спиной.

— Разрешите представиться еще раз: Лавиния Редфилд, специальный представитель его величества Луи, следователь Службы магической безопасности Союза королевств. Это мэтр Пьер Монжо, мой ассистент. — Я специально взяла максимально официальный тон. Джулия Макмердок обогнала нас на час с лишним, кто знает, чего она успела добиться от вдовы Лаваля.

— Вы привезли мне известие о смерти мужа? — спокойным голосом спросила она.

— Да, графиня. Мне очень жаль. Примите мои соболезнования.

Мы помолчали, потом она все таким же спокойным голосом спросила:

— Нам что-то оставят?

— В смысле?

— Я бы хотела знать, оставят ли нам какой-то дом для проживания? Этот, или городской в Лютеции. Если нет, я хотела бы знать об этом заранее, чтобы списаться с моими родителями, готовы ли они принять меня и моих детей.

Нет, пожалуй, я ошиблась. Это голос не спокойный, а безжизненный. Будто ей абсолютно все равно, ехать в родительский дом, оставаться здесь, или вообще головой в колодец.

Я очертила пальцем периметр комнаты, ставя защиту от прослушки — показалось мне, или при этом раздался тихий звук лопнувшей нити? — и покачала головой:

— Мои полномочия от его величества даны лишь на то, чтобы просмотреть оставшиеся здесь документы вашего мужа, чтобы найти мага, повинного в его смерти. Ни о какой выселении, конфискациях и прочем и речи не было. Более того — в вашем городском доме были найдены некоторые ценности, вот список, — я протянула ей несколько листов.

Графиня взяла бумаги, сверкнувшие магической печатью казначейства, но читать не стала, глядя мне в лицо, я же продолжила:

— Я взяла на себя смелость поместить эти ценности в банковское хранилище на ваше имя. В любой удобный вам момент вы сможете получить собственно ценности, или их денежный эквивалент в государственный расценках.