Самые знаменитые реформаторы России - Владимир Казарезов

В результате к концу 1990-х гг. объем сельскохозяйственного производства к уровню 1990 г. снизился на 44%, а производительность труда упала в два раза. Главным производителем продовольствия в стране стали личные подсобные хозяйства, дающие более 60% всех продуктов питания.

Говоря о причинах провала аграрной реформы конца XX столетия, следует соотнести ее с другими, рассмотренными в нашей книге.

Ведь только за последние 150 лет прошли три великие реформы — отмена крепостного права в 1861 г., Столыпинская реформа — 1906 г., коллективизация 1930 г. И вот теперь — четвертая.

При всей разнонаправленности этих четырех реформ их объединяет главное — они ставили задачу смены отношений собственности. Почему же три первые удались, а четвертая — нет?

Во-первых, потому, что их проведением занимались первые руководители страны — Александр II, Столыпин, Сталин. Не просто занимались, а считали для себя реформирование села наиболее приоритетным делом.

Во-вторых, весь государственный аппарат был поставлен на службу реформе.

В-третьих, на нее работала экономика страны. Примеры тому — льготное кредитование крестьян, переходивших на хутора и переселявшихся в Сибирь при Столыпине и строительство заводов по производству тракторов и сельхозмашин при Сталине.

В-четвертых, направление государственного пропагандистского аппарата на информационно-идеологическое обеспечение реформы.

А что же с последней реформой?

Президент Ельцин и руководители правительства, выпуская все новые и новые указы и постановления, исчерпывали этим свое участие в руководстве реформами. Не подкрепляя его ни применением власти по отношению к саботажникам, ни экономической поддержкой, ни формированием соответствующего общественного мнения.

Наивные романтики, если не сказать авантюристы, они рассчитывали развернуть общество, на протяжении трех поколений исповедовавшее принципы уравнительной справедливости, к рыночным ценностям с помощью одних только бумаг. Так что развал аграрного сектора произошел не потому, что были осуществлены реформы, а потому, что они не проводились, будучи лишь продекларированными.

Однако не следует считать 1990-е гг. потерянными для российского села, а принесенные жертвы напрасными. В активе, хотя и болезненная, но адаптация сельхозтоваропроизводителей к рынку. Реформа показала, что село располагает необходимым людским потенциалом, кадрами, готовыми и могущими работать в новых условиях. 260 тысяч фермеров и несколько миллионов владельцев товарных подворий, приближающихся по объемам производства к фермерским хозяйствам, — основа формирующегося среднего класса на селе. За прошедшее десятилетие начала складываться, точнее — возрождаться сельская кооперация — производственная, кредитная, снабженческо-сбытовая и т.д. А главное — у людей стало формироваться чувство ответственности за себя, свою семью, будущее детей.

Итак, подведем итоги. Прежде всего, еще раз отметим, что Ельцин сумел создать государство с новой общественно-политической системой, разрушив предыдущее, только благодаря огромной работе, проведенной в этом направлении его предшественником Михаилом Горбачевым.

Одно дело чрезвычайной исторической важности совершили два человека, являющиеся не просто разными, антиподами по самым различным признакам. Если Горбачев в поисках консенсуса готов был идти на соглашения как угодно далеко, то Ельцин — сторонник четкого выбора, радикал, бескомпромиссно обозначающий позицию, принимающий сторону одних, чтобы насмерть бороться с другими.

Оглядка на возможные негативные последствия нравственного характера удерживала Горбачева от совершения непопулярных поступков, хотя и обещавших продвижение начатых реформ и самосохранение. Для Ельцина никаких ограничителей не существовало. И тем не менее, лавируя в поисках компромиссов, Горбачев просмотрел опасность и слева (ГКЧП), и справа (радикал-демократы во главе с Ельциным) и сошел с исторической сцены. Ельцин порой совершал кажущиеся самоубийственными поступки, способные привести к его падению, а ему все сходило с рук. У него было высоко развито звериное ощущение опасности, и ему удавалось принимать единственно правильное, или, по крайней мере, максимально выгодное для него решение.

Горбачев пытался развязывать узлы проблем и противоречий и запутывался в них, Ельцин разрубал эти узлы и — выигрывал.

Если Горбачев эдакий социал-демократ, меньшевик, соглашатель, то Ельцин — воинствующий антикоммунист, борющийся с большевизмом большевистскими методами.

Кто-то из великих говорил, что революцию в белых перчатках не делают. Увы, это так. Ни одна сколько-нибудь значительная революция не обходилась не только без грязи, но и без крови. Полагая возможным сменить политическое устройство в стране на основе общественного согласия, Горбачев выглядит даже не идеалистом, а утопистом. Ельцин лишен этих предрассудков и побеждает.

Главным свершением Бориса Ельцина, как и Горбачева, стало исправление исторической ошибки, совершенной в 1917 г., когда Россия пошла по особому пути развития, называемому социалистическим, а на самом деле — автократическому. Был, наконец, прекращен эксперимент по построению общества, отрицающего частную собственность, приведший Россию в тупик, изолировавший ее от цивилизованных стран. Это главное, что обеспечит Ельцину место в ряду выдающихся российских реформаторов. Хотя еще раз оговоримся, он должен разделить лавры победителя с Горбачевым.

Ельцин создал демократическую Россию. И хотя действовал зачастую далеко не демократическими методами, во многом будучи похожим на таких реформаторов-диктаторов, как Петр I, Ленин и Сталин, он и сам испил полную чашу демократических процедур и неудобств для правителя, связанных с необходимостью им подчиняться.

Ведь Ельцин — первый за всю тысячелетнюю отечественную историю всенародно избранный глава государства. Великие князья, цари и императоры российские становились таковыми по рождению, генеральные секретари — в результате аппаратной борьбы. Узкий круг членов Политбюро решал — кому быть генсеком. Даже Горбачев, отец демократизации, не избежал соблазна избраться Президентом на депутатском съезде, а не всенародно.

А Ельцин прошел горнило всенародного волеизъявления: выборы народных депутатов СССР (1989 г.), выборы народных депутатов РСФСР (1990 г.), выборы Президента России (1991 г.), референдум о доверии (1993 г.) и снова выборы Президента России (1996 г.). Как хотели в окружении Ельцина не выходить на последние выборы, ввиду его чрезвычайно низкого рейтинга, упавшей популярности и потому — опасности быть неизбранным! Ельцин не поддался искусу пролонгировать пребывание у власти без выборов, чтобы не ввергать страну в смуту. Наконец, он прошел через унизительную процедуру импичмента, что также имело большое значение для укрепления российской демократии. Состоялся прецедент — носитель верховной власти в России подсуден!

Политическая и духовная свобода, продекларированная Горбачевым, при Ельцине окончательно утвердилась. Его подталкивали к запрету деятельности оппозиции, в частности — коммунистической партии. Он отвергал подобные предложения, чем оказал великую услугу демократии. То же самое касается гласности. Что только о нем не писали и не говорили — он мужественно переносил, не позволяя холуям и угодникам, разного рода шептунам судить критиков, затыкать им рот.

Даже после вооруженных столкновений (август 1991 г. и октябрь 1993 г.) не последовало ни запрещения общественно-политических организаций, ни поддерживавших вооруженную оппозицию средств массовой информации.

Ельцин создал новую систему власти со всеми ее ветвями и на всех уровнях. Организовал разработку конституции страны, отражающей новое состояние общества, и ввел ее в действие.

Он набрался мужества начать экономические реформы, в том числе аграрную, обещавшие не только падение рейтинга, но и политическую, а то и физическую смерть, как это случалось с российскими реформаторами.

Всего сделанного Ельциным достаточно для того, чтобы занять достойное место в истории среди выдающихся реформаторов.

Однако многие граждане России считают Ельцина не созидателем, давшим народам страны исторический шанс жить так же, как на цивилизованном Западе, а разрушителем, ввергнувшим Россию в пучину бедствий, а народ в нищету. И для этого есть основания. Главное здесь то, что абсолютное большинство людей стало жить хуже, чем при социализме. И это падение уровня жизни для простого человека ни в коей мере не компенсировалось полученными свободой слова и права на инакомыслие. Большинство не ощущало дискомфорта от имевшей место при социализме несвободы.

Объяснения многих политиков и политологов относительно того, что падение жизненного уровня является естественным для переходного периода от одной системы к другой, выглядит малоубедительным.