Левиафан. Человеческая природа. О свободе и необходимости - Томас Гоббс

Христос сам объявил невозможным, а именно служить двум господам. И хотя апостол в другом месте говорит: Я пишу это, отсутствуя, дабы, присутствуя, не прибегнуть к мерам строгости согласно власти, которую дал мне Господь,– это не значит, что он претендует на власть приговаривать кого-нибудь к смертной казни, тюремному заключению, изгнанию, битью кнутом или денежному штрафу, каковые меры суть наказания. Под мерами строгости может подразумеваться лишь отлучение от церкви, которое без содействия гражданской власти сводится лишь к тому, что верующие избегают общества отлученного и имеют с ним не больше дела, чем с язычником и мытарем. Во многих случаях такое отлучение могло грозить большими бедствиями отлучающему, чем отлученному.

Седьмая ссылка Беллармина – это 1 Коринф. 4, 21: С жезлом прийти к вам или с любовью и духом кротости? Но и здесь под жезлом подразумевается не власть должностного лица наказывать преступников, а лишь власть отлучения от церкви, являющаяся по своей природе не наказанием, а лишь возвещением наказания, которое наложит Христос, когда Он будет владеть своим Царством в день Страшного суда. Да и тогда оно будет не наказанием в собственном смысле, какому подвергается подданный за нарушение закона, а местью, которой подвергается враг или мятежник, отрицающий право нашего Спасителя на царство. Таким образом, и этот текст не доказывает, что епископ, не являющийся одновременно гражданским сувереном, обладает законодательной властью.

Восьмая ссылка Беллармина – это 1 Тим. 3, 2: Епископ должен быть непорочен, одной жены муж, трезв, целомудрен, что является, говорит Беллармин, законом. Я полагал, что никто не мог создавать законы для церкви, кроме ее монарха – апостола Петра. Но если мы даже допустим, что это правило было составлено властью апостола Петра, я все же не вижу основания, почему предпочтительнее называть это правило законом, чем советом, принимая во внимание, что Тимофей был не подданным, а учеником апостола Павла, и паства, порученная заботам Тимофея, состояла не из его подданных в царстве, а из его учеников в школе Христа. Если все правила, которые апостол Павел преподает Тимофею, являются законами, то почему также не считать законом наставление: Впредь пей не одну воду, но употребляй немного вина ради желудка твоего? И почему также не считать законами правила, предписываемые хорошими врачами? Однако не повелительная форма выражения делает какое-нибудь правило законом, а лишь абсолютная покорность того лица, которому это правило адресовано.

Точно так же и приводимый Беллармином девятый текст из того же послания к Тимофею (5, 19): Обвинение на пресвитера не иначе принимай, как при двух или трех свидетелях,-является не законом, а мудрым правилом.

Десятая цитата Беллармина взята из Евангелия от Луки (10, 16): Слушающий вас Меня слушает, и отвергающийся вас Меня отвергается. Нет никакого сомнения в том, что отвергающий совет тех, кто был послан Христом, отвергает этим совет самого Христа. Однако кто в наше время является посланным Христа, если не те, кто назначен пастырями законной властью? А кто является законно назначенным, если он не назначен верховным пастырем? А кто же, будучи назначен в христианском государстве верховным пастырем, не является назначенным властью суверена этого государства? Из этого текста поэтому следует, что тот, кто слушается своего христианского суверена, слушается Христа, а тот, кто отвергает учение, поощряемое его христианским королем, отвергает учение Христа (т. е. следует обратное тому, что намерен доказать на основании этой цитаты Беллармин). Но все это не имеет ничего общего с законом. Более того, если христианский король выступает в роли пастыря и учителя своих подданных, он этим не делает свои учения законами. Он не может обязать людей верить, хотя как гражданский суверен он может создать законы, соответствующие его учению, и эти законы могут обязать людей к определенным действиям, а иногда и к таким, которые люди без их законов не совершали бы и которые суверен не должен был бы предписывать. Когда такие действия предписаны, они являются законами, а те внешние действия, которые совершаются из повиновения этим законам без внутреннего одобрения, являются действиями суверена, а не подданного, являющегося в этом случае простым инструментом, лишенным всякого собственного побуждения и совершающим свои действия только потому, что Бог заповедал повиноваться законам.

Одиннадцатым доводом Беллармина является всякий текст, где апостол облекает свой совет в форму, в которой люди привыкли выражать приказание, или где апостол обозначает следование его совету словом повиновение. Поэтому прежде всего цитируется 1 Коринф. 11,2: Хвалю вас, братия, что вы… держите предания так, как я передал вам. В греческом оригинале сказано: Хвалю вас, что вы держите то, что я передал вам, так, как я передал вам, что далеко не обозначает, будто эти правила были законами или чем-либо иным, кроме добрых советов. А текст из 1 Фее. 4, 2:

Вы знаете, какие мы дали вам заповеди Наш Спаситель пришел сам не для того, чтобы судить, т. е. не для того, чтобы быть царем в этом мире, а чтобы пожертвовать собой ради грешников и оставить учителей в своей церкви, которые вели бы, но не тащили бы людей к Христу, не приемлющему никогда вынужденных действий (к которым только и приводят законы), а лишь внутреннее обращение сердца. Последнее же производится не законом, а советом и учением.

Далее кардинал Беллармин цитирует 2 Фес. 3, 14: Если же кто не послушает слова нашего в сем. послании, того имейте на замечании и не общайтесь с ним, чтобы устыдить его, где он из слова повиноваться делает заключение, что это послание было законом для фессалоникийцев. Послания императоров были в самом деле законами. Если поэтому послание апостола Павла было бы также законом, то фессалоникийцы должны были бы повиноваться двум господам. Однако слову повиноваться соответствует в греческом оригинале слово, означающее послушать или осуществлять, что применимо не только к тому, что приказано человеком, имеющим право наказывать, но также и к тому, что дано нам в качестве совета для нашего собственного блага. Вот почему апостол Павел не предлагает неповинующегося убить, или бить, или заключить в тюрьму, или подвергнуть денежному штрафу, каковые меры мог бы принять законодатель, а лишь предлагает не общаться с ним, чтобы устыдить его. Из этого видно, что христианам внушала страх не власть апостола, а его репутация среди верующих, ибо перед ним христиане испытывали благоговейный трепет.

Последняя ссылка Беллармина – это Евр. 13, 17: Повинуйтесь наставникам вашим и будьте покорны, ибо они неусыпно пекутся о душах ваших, как обязанные дать отчет. Но и здесь под повиновением