Линия Между - Алсана Злолотце

— Ну, разумеется, — Страж скрестил руки на груди, тряхнул короткими волосами.

Сердце оборвалось и грянуло вниз. Неужели она перехитрила саму себя?! Неужели теперь, найдя ответ на главный вопрос, она никогда уже не сможет воплотить его в жизнь?!

— Разумеется, я не против. Мне, в общем-то, очень понравилась идея взять временный отпуск. Да и жизнь в поднебесном мире — давно забытое удовольствие. А в ближайшее время острой надобности во мне не предвидится, так что… — Lao специально растянул фразу, чтобы получить как можно больше удовольствия от наблюдения за своей «смертной» половиной. А Таисс едва сдержала рвущееся с языка ругательство.

— Спасибо, — сбивчиво кивнула она, стараясь испепелить Стража взглядом. Не получилось, разумеется.

Ей очень хотелось смеяться. Как, наверное, странно выглядела ситуация со стороны: сначала заявляется в Хаос разгневанное нечто, бросается заверениями, мол, «я знаю, Хаос, что ты знаешь, что тебе нужно», а потом оказывается, что проблема в общем-то Хаоса вовсе и не касается, иначе как понимать фразу Ардары про «опережение»? Не поэтому ли Хаос уже отвернулся, растеряв весь интерес?

Но оно и к лучшему, что хорошего в том, что тобой интересуется такое?

— Слово сказано, — ровно, что выдавало во фразе ритуальную формулу, произнесла Ардара, когда две почти одинаковые девушки вдоволь налюбовались отражением друг друга. — Слово услышано. Быть так.

Lao протянул ладонь.

— Не буди меня зря, маленькая. И ты же простишь мне легкие шалости, да?

Таисс коснулась обжигающих пальцев.

— Не буду. И прощу.

Страж улыбнулся в последний раз, дохнул в лицо теплом догорающего костра и растаял где-то внутри правее сердца.

Таисс закрыла глаза, привыкая к новым ощущениям. А потом обернулась к Создательнице.

— Что мне теперь делать?

Ардара молча склонила голову к плечу. Думай, мол, сама. Думай, чувствую, ощущай…

Вспомни.

Вы же обсуждали что-то, что сейчас невероятно важно. Совсем еще недавно, а может, слишком давно? Хотя что может значить линейное время для того, кто побывал в Хаосе? Что может значить время…

— А можно?..

— А ты сможешь? — строго перебила девушку Ардара. — Ты сможешь удержаться?

Таисс замерла, удивленно разглядывая непривычно серьезное лицо матери.

— От чего?

— Пойдем, я покажу тебе кое-что.

Тонкие струйки, словно текущие из невидимых песочных часов. Они ласкают подставленные ладони приятным холодком, поблескивают, когда проходишь мимо.

— Где мы?

— А ты не узнаешь? — фигура Ардары мерцает чуть впереди, легкая, совершенная.

— Нет, я никогда не бывала в этом месте раньше.

Великая мать всего живого в мире плавно ведет рукой вправо. Струи взлетают вверх, рассыпаются брызгами, чтобы тут же снова соединиться в невесомые нити тумана, переплетающиеся между собой в причудливые узоры.

— А если посмотреть по-другому?

Теперь Таисс приходится ненадолго закрыть глаза, чтобы справиться с ощущением повторения.

— Это нити судеб, да?

— Что ж, раз ты все-таки узнала это место, ты знаешь, что с ними делать, не так ли?

Колени предательски подкашиваются, в горле комом встает страх. Да, она знает. И помнит. Но тогда это был Ранхаш, живой и здоровый, тогда это был один жест, один мазок на холсте, а теперь…

— Я… Я ошиблась в прошлый раз.

— И сейчас тоже можешь ошибиться.

— Ты поможешь мне?

— Это ты любишь своего принца, а не я. И это твоя судьба. Мы можем уйти, если ты боишься.

— Нет!

Не нужно быть мудрецом, чтобы понять — второго шанса не будет. Или сейчас, или… Таисс сжала руки в кулаки и отогнала прочь мысли о страшном «или». Она же посмела сунуться в Хаос, неужели отступит сейчас?!

— Ну так что?

— Я готова. Я смогу.

Ардара обернулась.

— Хорошо.

Теперь между ними возникла тонкая стена, вытканные узоры которой напоминали пляшущие языки костра. Создательница улыбалась, и от ее улыбки на глаза наворачивались слезы, а в голове пульсировало одно: «Мама, мамочка…»

— На этот раз ты меняешь свою судьбу, доченька…

«Доченька…»

Таисс как во сне поднесла руку к золотой нити.

«Доченька…»

Пальцы заскользили вдоль, к началу, легко касаясь бирюзовых, медных, красных, черных, оранжевых, синих.

«Доченька…»

И вдруг, в последний момент дернулись в сторону, подхватывая нежно-зеленую, как первая весенняя трава, завязывая недостающий узелок, исправляя…

…Ветер Хаоса снова дунул в лицо, но сильные руки подхватили, выдернули обратно на небеса.

— Ты показал, все-таки показал… — шепот с трудом связывался в слова. Задохнувшаяся под грузом другой, исправленной судьбы, где жива была Иссилена, где Лэо был рядом, и не нашлось места Иору, Таисс не понимала, что происходит вокруг.

Ардара осторожно позволила ей сесть, успокаивающе положила ладонь на затылок.

— Вдох на десять, выдох на тринадцать.

Дриада дернулась, но привычка оказалась сильнее и дыхание девушки начало кое-как ловить ритм. Прожитое только что время, долгие-долгие годы другой жизни, постепенно разжимали свои тиски. Там погиб Ранхаш, там так и не появился Рэм, остался где-то за краем личного мира, там нарисовался откуда-то этот непонятный ин-эль, который — демоны и Хаос — даже стал ее мужем, и самое ужасное: там она не разглядела Велена, не узнала, не позволила ему быть рядом, хотя он просил, умолял, стоя на коленях. Ледяной футляр, извращенная и передернутая обида на человеческую расу, глупая, необоснованная ничем, слепая ненависть, в итоге сломавшая ладе не две, а четыре жизни. Ее, его, эльфа и маленькой девочки Сатины. Дочери идут по стопам матерей, так ведь говорят. Что ж, она прошлась дорогой собственной матери, если уж признаваться себе во всем.

— Что это было? — слова царапали горло.

— Надеюсь, ты и сама это поняла.

Конечно. Объяснение — нагляднее не придумаешь. Она сорвалась, несмотря на браваду. Стоило только Ардаре сказать «доченька» — и все полетело к демонам. Злая шутка, и хорошо, что только она, ведь Создательнице ничто не мешало оставить исправленное, как оно есть. Поменять принца и королевну местами, чтобы уж наверняка: ее — в Хаос, а его — на небеса. Итог один.

— Я оказалась слишком слабой, да?

— Нет. Признаться, я спровоцировала тебя специально, чтобы показать, к чему может привести новая ошибка.

— А он?..

— Он тоже прожил эту жизнь, таковы правила, с этим ничего не поделаешь. Но если ты все-таки не ошибешься опять, он просто увидит кошмар вместо сладкого сна. Все, что когда-то произошло, оставляет свои следы.