Андрей Белый - Александр Лавров

или «Высок, но пуст племен новейших колос», «Им дочь небес гармония чужда» — эта тема враждебности и чуждости «племен новейших», каких-то новых людей «книжников» (не Белинский ли и компания) вымарывается и вновь вписывается непрерывно. Вот знаменательные (на тех же листах, что и «Посев») строфы (совсем вычеркнута 1-ая строфа) стихотворенья «Люблю я вас, богини пенья»:

Над дерзновенной головою,Как над землей скопленный пар,Нависли тучи надо мноюИ за ударом бьют удар.

Я бросил мирную порфиру,Боюсь явленья бога струн,Чтоб персты, падшие на лиру,Не пробудили бы перун[1238].

Как обещала, пришлю в ближайшее время несколько молодых, неизвестных его стихов. Вот только надо собраться и настукать их на машинке. Борис занят математикой. Очень боюсь для него опять редакторской упряжи: так хотелось бы, чтобы он сел за свою книгу о французской литературе и Пушкине. Обо всем этом так трудно писать в письме. Как здоровье? Осуществится ли Кавказ? Не забывайте нас. Мы ужасно обрадовались, узнав, что вы соберетесь к нам. Борис напишет в ближайшие дни.

Ваша И. Томашевская.

Горячий привет вашей милой маме[1239].

7 Б. В. Томашевский — Андрею Белому[1240]

Ленинград. 6 сентября 1933.[1241]

Дорогой Борис Николаевич,

Спасибо Вам за письмо по поводу моего обзора Пушкинианы. Обзор этот является для меня уже давнопрошедшим. Ведь со времени написания этого обзора прошло восемь лет, за которые изменилось очень много: и самый материал обзора (современная пушкиниана совсем не похожа на то, что было тогда), и точка зрения. Вообще, если бы пришлось теперь писать на такую же тему, то написал бы я другое. Впрочем, отмеченный Вами пункт для меня еще жив, и если обстоятельства позволят, я в этом году обязательно займусь темой «французская литература в восприятии Пушкина»[1242]. Мне всегда казалось, что писать историю чрез сознание исследователя недостаточно: как будто бы история была для исследователя. История осмысляется лишь творческим сознанием. Пушкин может быть фокусом в исторической картине литературы, и нам интересно знать, как Расин и Вольтер работали на Пушкина. С другой стороны, и в пушкинизме гораздо интереснее Пушкин как субъект исследования, а не страдающий объект.

Впрочем, боюсь, что все это одни мечтания: я уже 20 лет хожу вокруг этой темы и каждый год решаю окончательно ею заняться, а все не выходит; боюсь, что работа эта никому не нужна.

Сейчас вожусь над гранками Дельвига. Месяца через 2–3, надеюсь, он выйдет в свет[1243]. Видели ли Вы другие выпуски библиотеки поэта (Державин, поэты «Искры» и Д. Давыдов[1244])? Вообще старые стихи входят в оборот: вышел Полежаев[1245] и Козьма Прутков[1246]. Предстоит много других. Не знаю, хорошо это или плохо. То есть — оживают ли эти стихи, или читаются именно как мертвое, как мемуары?

Кроме литературы начал заниматься математикой, что, впрочем, отнимает мало времени. Преподавать одно и то же из году в год не так уж занимательно, и я отбываю свою математическую повинность без особого увлечения[1247]. Может быть, в дальнейшем получу несколько новых групп с новой программой; это будет значительно интереснее. Ирина Николаевна смотрит на мою математику недружелюбно, хотя и заявляет, что относится к ней с уважением.

Так постепенно мы втягиваемся в зиму. Время проходит как-то быстрее, чем в Коктебеле, но в то же время без заметного следа, хотя, казалось, в Коктебеле мы занимались организованным бездельем.

Надеюсь, что Ваши планы относительно приезда в Ленинград скоро начнут облекаться в реальные формы, обрисуется время и срок и проч. Держите нас в курсе Ваших решений.

Шлем Вам и Клавдии Николаевне сердечный наш привет.

Б. Томашевский. 8 Андрей Белый и К. Н. Бугаева — Б. В. Томашевскому и И. Н. Медведевой-Томашевской[1248]

Москва, 16 сентября <19>33 г.

Дорогой Борис Николаевич!

Спешу Вам ответить.

Вы пишете, что время для Вас проходит быстрее, чем в Коктебеле, но без следа. Для меня — обратно. И в Москве я продолжаю заниматься тем же организованным бездельем, предписанным доктором, взявшим в ежовые рукавицы; и время от этого точно остановилось. Ежовые рукавицы — во всем: «Делай то-то и то-то, не делай того-то». И центр устремления — делать «то-то и то-то; не делать того-то». И даже нахожу, может быть из отчаянья, своеобразную прелесть в безделье, например, прослушивании[*] этюдов Крамера (для упражнения пальцев)[1250]. Вообще: несколько чувствую себя буддийским аскетом, вперившимся в кончик носа и твердящим какие-то «мантры» или правила мудрости Дармакирти и Дармотарры[1251]. Что делать: коли безделье приказано, надо им утешаться; и видеть в нем sui generis выводы. Так, например: перечел от доски до доски всего Короленко; и пришел в восторг от диссертации по цветному слуху, не снившейся и Рэмбо; я разумею «Слепого музыканта», которого не перечитывал с отрочества. За некоторые вещи я поставил бы Короленко выше Тургенева и Гончарова.

Продолжаю читать Ваши статьи и примечания к Ирои-Комической поэме; все фактические данные о линии от В. Майкова до Шаховского[1252] поучительны и интересны весьма. Что касается до текста «поэм», то — увольте! Читать их пробовал; но чтение — не идет. Недаром Сумароков, — это мое «horribil<e> dictu», — друг и покровитель Майкова[1253].

Статьи «Французские дела» и «Фр<анцузская> литер<атура> в письмах Пушкина» — крайне мне интересны рядом деталей, с которыми я не был знаком[1254].

Очень завидую Вашим матем<атическим> занятиям; у меня — «две тоски»; одна снедала меня в молодости: «Почему я не композитор?» («О, если б душе сказаться без слов было можно»[1255]); другая тоска — тоска старости: «Почему я не овладел теорией групп, теорией комплексного переменного и т. д.», что — тоже значит: «О если б душе сказаться без слов было можно!» (сказаться в формулах). Для ряда моих познават<ельных> проблем нуждаюсь в понимании идей Клейна и Абеля[1256].

Сердечное спасибо за приглашение Вас навестить. В принципе принимаем его с благодарностью. Но время и срок зависит не от нас (от дел в будущем, от, например, квартиры и т. д. и от здоровья). Пока чувствую себя мерзко, хотя анализы всякие весьма благоприятны (нет никаких болезней, кроме давления крови). Очень хотелось бы пока поддерживать с Вами хотя бы письменные сношения.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});