Весь Хайнлайн. Ракетный корабль «Галилей» (сборник) - Роберт Хайнлайн

— Может быть, вам помочь? — спросил Джим.

— Не стоит. Я вас позову, когда управлюсь.

— Ладно. Спасибо за сандвичи.

— На здоровье.

И он вышел.

Минут через десять им послышался шум двигателя. Испуганный Фрэнк бросился к окну, выходящему на канал. Скутер удалялся по направлению к югу. Фрэнк обернулся к агенту.

— Эй, он нас не дождался!

— Ага.

— Он ведь сказал, что позовет!

— Угу. — Агент продолжал читать газету.

— Но почему? — настаивал Фрэнк. — Он ведь велел нам подождать!

Агент отложил газету.

— Дело вот в чем. Клем — человек мирный. Я, говорит, не фараон и даже пробовать не стану — шутка ли, арестовать двух рослых, крепких парней, к тому же вооруженных.

— Что-о?

— То, что слышали. Только не махайте тут своими горелками, вы же видите, я без оружия, по мне — хоть всю станцию забирайте.

Джим подошел к стойке и встал рядом с Фрэнком.

— А в чем дело-то?

— Это вы мне скажите. Я знаю только, что по радио передали, чтобы вас задержать. Вас обвиняют в краже со взломом, в побеге из школы, в порче имущества Компании — чего только нет. Похоже, вы из отпетых, хотя по виду не скажешь.

— Понятно, — медленно сказал Фрэнк. — Ну и что вы собираетесь с нами делать?

— Да ничего. Ничего. Завтра утречком придет специальный скутер, и там, полагаю, будет достаточно народу, чтобы управиться с парочкой беглых. А пока можете делать, что хотите. Погуляйте, например. А как замерзнете, возвращайтесь обратно. — И он снова взялся за газету.

— Ясно. Пошли, Джим.

Они удалились в уголок на военный совет. Агента можно было понять. Станция Киния буквально на тысячи миль удалена от какого-либо жилья — это единственное человеческое становище, где можно укрыться от убийственного ночного холода.

Джим чуть не плакал.

— Прости меня, Фрэнк. Если бы мне не приспичило пожрать, ничего бы не случилось.

— Не надо трагедий, — посоветовал Фрэнк. — Ты можешь себе представить, как мы стреляем в двух безвинных людей и захватываем скутер? Я не могу.

— Ну да, тоже верно.

— Конечно. Надо решать, что делать дальше.

— Одно знаю: обратно в школу меня не затащат.

— Меня тоже. А самое главное — надо предупредить наших о том, что против них готовится.

— Слушай, а вдруг сейчас удастся дозвониться?

— Думаешь, он нам позволит? — Фрэнк кивнул в сторону агента.

— Кто его знает. Но пистолеты при нас, — а я теперь на все готов. — Джим встал и подошел к агенту. — Не возражаете, если мы воспользуемся телефоном?

Агент даже не поднял на него глаз.

— Сделайте одолжение.

Джим вошел в будку. Аппарат не был связан с местной станцией — это был радиопередатчик, настроенный на спутник. Табло светилось — значит, Деймос над горизонтом. Джим нажал кнопку вызова и попросил соединить его с Южной колонией. После необычайно длинной паузы приятный безличный голос объявил:

— По не зависящим от нас причинам станция Киния с Южной колонией не соединяется.

Джим стал спрашивать, виден ли Деймос из Южной колонии: он знал, что видимость — необходимое условие для радиосвязи на Марсе, а другие виды связи были ему неизвестны. Но станция отключилась, не отвечая на повторный вызов. Джим вышел из будки и рассказал Фрэнку о своей неудаче.

— Видно, Хоу нас засек, — заметил Фрэнк. — Я не верю, что у них повреждение. Разве что…

— Что «разве что»?

— Разве что дело не только в нас. Может быть, Бичер принял меры против утечки информации, пока не осуществит свои планы.

— Фрэнк, нам обязательно надо послать весточку своим. Держу пари: мы сможем укрыться у марсиан в Кинии. Мы ведь разделили с ними воду.

— Ну, предположим. И чего мы этим достигнем?

— Дай договорить. Можно отправить отсюда письмо — мы в нем обо всем напишем и скажем, где скрываемся. А потом будем ждать, когда наши приедут за нами.

Фрэнк покачал головой.

— Если мы оставим письмо здесь, вон та обмороженная морда тут же передаст его легавым, когда мы уйдем. И получат его не наши родители, а Хоу с Бичером.

— Ты, правда, так думаешь? Какое они имеют право вскрывать личную почту?

— Не будь ты таким наивным. Имел Хоу право заставлять нас сдавать оружие? Однако он это сделал. Нет, Джим, мы должны сами доставить новости.

На стене перед ними висела карта района, обслуживаемого станцией Киния, и Фрэнк во время разговора рассматривал ее. Вдруг он сказал:

— Джим, что это за новая станция к югу от Кинии?

— Где?

— Да вот. — На карте к югу от станции, на западном Стримоне, чернилами был поставлен крестик.

— Это? Наверное, один из опорных пунктов Проекта, — сказал Джим.

Грандиозный план насыщения атмосферы кислородом предусматривал на будущую весну создание цепочки кислородных заводов в пустыне между Кинией и Хараксом. К пуску в Ливии завода номер один было уже подготовлено несколько опорных пунктов.

— Он не дальше сотни миль отсюда.

— Ну, скажем, сто десять, — прикинул по масштабу Джим.

Глаза Фрэнка приняли отсутствующее выражение.

— Я, пожалуй, смогу пробежать это расстояние до темноты. Ты как, играешь?

— Да ты что, спятил? Все равно нам останется до дому больше семисот миль.

— Мы за день можем покрыть больше двухсот. Разве других опорных пунктов нет?

— На карте они не отмечены. — Джим задумался. — Я точно знаю, что их должно быть несколько — отец говорил.

— Если надо, мы можем бежать ночью, а днем спать. Тогда не замерзнем.

— Хм-м… ты на это не настраивайся. Я раз видел человека, которого ночь застала в пути. Он одеревенел, как доска. Ладно, когда отправляемся?

— Прямо сейчас.

Они взяли сумки и пошли к двери.

— Куда собрались-то? — спросил агент.

— Погулять.

— Сумки-то можете оставить, вы ведь вернетесь.

Джим и Фрэнк, не отвечая, вышли вон. Пять минут спустя они скользили на юг по западному Стримону.

— Эй, Джим!

— Чего?

— Давай остановимся на минутку. Хочу повесить сумку за спину.

— Я как раз об этом подумал.

Дорожные сумки мешали взмахам рук и не давали набрать нужную скорость. Но поскольку коньки были на Марсе обычным средством передвижения, сумки снабжались особыми ремнями, чтобы можно было нести их, как рюкзаки. Джим открыл сумку. Виллис выставил глазки и с укором посмотрел на него.

— Джим долго нет.

— Извини, старина.

— Виллис не говори?

— Виллису теперь можно говорить. Слушай — если я приоткрою сумку, чтобы тебе было видно, ты не выпадешь?

— Виллис хочет гулять.