Один триллион долларов - Андреас Эшбах

– Почему-то все так говорят. Вы сомневаетесь, что можно провести такой референдум?

– Имея за спиной сто миллиардов долларов? Хотел бы я иметь хотя бы один из них. Нет, я не сомневаюсь, что вы сможете провести такие выборы. Я сомневаюсь только в том, что из этого что-то получится. Почему вы полагаете, что правительства будут слушать то, что скажет им Всемирный спикер?

– Потому что он или она будет иметь за собой вотум всего человечества.

Генеральный секретарь хотел возразить, но передумал, некоторое время невидящим взглядом смотрел в пустоту и, наконец, задумчиво кивнул.

– Безусловно, это сильная моральная позиция, – признал он. Поднял взгляд, посмотрел на Джона. – А как вы собираетесь избежать упрека в манипуляции голосами?

– Все, кроме самого процесса волеизъявления, будет проходить абсолютно открыто. На любой избирательный участок будут допускаться наблюдатели, подсчет голосов будет вестись открыто. Мы будем применять обыкновенные бюллетени с галочкой или крестиком – никаких компьютеров, никаких других машин, которыми можно манипулировать. Даже финансовые дела организации We The People будут вестись радикально открыто. Не будет ничего скрытого, каждый, кто пожелает, сможет через Интернет или лично заглянуть во все движения на счетах и все бухгалтерские записи.

Возникла долгая пауза, похожая на вдох мифологического чудовища.

– We The People, – задумчиво повторил Аннан.

– Да, – кивнул Джон Фонтанелли. – Люди, которые девять лет назад в Лейпциге и в других городах Восточной Германии вышли на улицы, скандировали: «Мы – народ». Это именно то, о чем здесь идет речь.

– Такого еще никто не пытался сделать, – сказал Генеральный секретарь.

– Поэтому наступило время, чтобы кто-то попытался, – ответил Джон.

Наименование фонда: We The People Organisation (WTPO).

Адрес: Уолл-стрит, 40, Нью-Йорк, штат Нью-Йорк, США.

Уставные цели фонда: Организация и проведение всемирных голосований, выборов и референдумов.

Уставной капитал: 100 миллиардов долларов США. Спонсор – Джон Сальваторе Фонтанелли. Размер уставного капитала выбран так, чтобы все ожидаемые расходы в полном объеме покрывались доходами с капитала.

Управляющий: Лайонел Хиллман.

Область основных задач: Формирование избирательных участков (в общей сложности 5,1 миллиона) во всех странах Земли. Набор и обучение местных агитаторов. Регистрация избирателей. Составление избирательных списков. Регистрация кандидатов, их публичное представление. Печать и подготовка бюллетеней. Организация и проведение голосований. Публикация результатов.

Предоставление информации: Все документы, движение денег на счетах, бухгалтерский учет и прочие процессы в Фонде – открытые. На вебсайте Фонда (www.WeThePeople.org) будут постоянно доступны все банковские счета. Заинтересованные граждане смогут в любое время ознакомиться с любыми документами, предварительно записавшись по телефону.

Исключения из открытой информации: Списки избирателей не подлежат всеобщему обозрению. Но каждый гражданин может получить информацию, касающуюся его лично: в какой список он внесен; при желании он может быть перенесен в другой список. При этом он обязан представить документы, подтверждающие его личность. Обращайтесь в Ваше региональное бюро WTPO.

Открытая информация во время голосований: Наблюдатели допускаются в любое время на все избирательные участки – как во время голосования, так и во время открытого подсчета отданных голосов. Результаты всех голосований публикуются в региональных газетах.

Принципы выборов: Все голосования проходят тайно, свободно и равно. Право на голосование имеют все взрослые не моложе 18 лет, которые на момент голосования не находятся в заключении вследствие преступления, а также не состоят под опекой вследствие душевной болезни.

Информация для туристов: Все офисы Фонда находятся на нижних пяти этажах (легко узнаваемых по яркой росписи фасада; автор росписи – чилийский художник Чико Роксас). Верхняя, покрашенная в белый цвет часть здания, начиная от 6-го этажа, подготовлена под резиденцию будущего Всемирного спикера.

Аннан сидел, откинувшись на спинку стула, сплетя чуткие пальцы и глубоко задумавшись. На лице его отражалась борьба профессионального скепсиса с восхищением.

– Подумали ли вы о том, – наконец спросил он, – что вам понадобятся кандидаты?

Джон Фонтанелли и Пол Зигель переглянулись.

– Это одна из целей нашего прихода, – кивнул Джон.

– Идеально подошел бы для работы Всемирного спикера, – сказал Пол, – бывший глава государства или человек сопоставимого положения. Известный всему миру, пользующийся уважением и уже имеющий контакты с основными правительствами.

– Мы думаем о вас, – добавил Джон.

Кофи Аннан сначала удивленно поднял брови, потом руки – жестом отказа.

– О нет. Я для этого не подхожу. – Он отрицательно покачал головой. – Нет. Спасибо.

– Почему нет? Ведь вы…

– Потому что я дипломат. Посредник между различными позициями. Администратор. – Он развел руками. – Не будем даже говорить об этом. Вы в принципе задумали выбрать президента мира. А меня не примут в качестве президента мира.

– Но вы ближе всех к этой позиции.

– Как раз нет. – Генеральный секретарь покачал головой. – Уже из принципа политической интеграции я был бы последним, кто мог бы выступать кандидатом на эту должность. Мне пришлось бы постоянно отвечать на вопрос, не поддерживаю ли я ваши начинания ради собственной карьеры. Для меня это большая честь, но я вынужден отказаться.

Джон чувствовал глубокую усталость, которая с каждой минутой завладевала им все сильнее. Неужто и это будет проблемой? Нет, видения не рушатся из-за таких пустяков. Он убрал со лба прядку волос и ощутил свою руку как выжатую тряпку.

– Но, – продолжил Кофи Аннан, – я могу вам предложить одного человека. Которым я восхищаюсь и который как никто другой подходит для этой должности.

47

Еще когда их самолет только летел над Атлантикой, соответствующие сообщения пошли в информационные агентства, и первые информационные телеканалы объявили о глобальном референдуме. И уже по дороге из лондонского аэропорта Хитроу в Сити в пиджаке Джона зазвонил телефон.

– Джон? – прогудел из трубки знакомый бас. – Вы что, с ума сошли?

Он даже отставил аппарат от уха.

– Малькольм? Это вы?

– Да, черт возьми. Скажите, вы что, действительно до такой степени ничего не понимаете? Всемирное голосование?! Чтобы это необразованное, дремучее быдло решало, чему бывать, а чему нет? У меня в голове не укладывается. Я вам годами втолковывал, как устроен мир, и стоило мне отвернуться, как вы тут же затеяли «час сказки» для детей. Как вы думаете, за что проголосует индонезийский крестьянин или перуанский горняк, если вы его спросите, как он хочет жить? За лишения и самоотречение?

– Об этом я его не спрашиваю, – холодно ответил Джон.

– Если человечеству будет позволено высказаться, какой стиль жизни ему по нутру, то вам придется застроить всю землю загородными виллами, бассейнами и торговыми центрами. Это будет конец, Джон, надеюсь, хоть это вам ясно?

– Я уверен, что для большинства людей справедливость и будущее для их детей окажутся важнее, чем бассейны.

Маккейн захлебнулся, разрываясь между желанием заорать и набрать в легкие воздуха.

– Вы фантазер, Джон!

– Моя мать тоже так говорила, – ответил Джон. – Я думаю, именно поэтому судьба сделала наследником меня, а не вас. Прощайте, Малькольм. – Он прервал связь, позвонил в секретариат и распорядился, чтобы звонки Маккейна переводили не на него, а на юридический отдел.

Музыкальная пьеса, которая доносилась из его гостиной, да еще с такой громкостью, что могла снести голову еще в прихожей, показалась Джону смутно знакомой.

Unborn childrenwant your moneyand their screamingnever stops.House on fire,god is leaving,you're not importantanymore.Wasted future, wasted future,all you offer me are tears…[4]

Дребезжащий звук, чахоточное пение – это, без сомнения, был компакт-диск Марвина. Но разве он не выбросил его тогда же, сразу?

Когда он вошел в гостиную, посреди нее стояла Франческа, закрыв глаза, обхватив себя руками, будто обнимая, и самозабвенно раскачивалась под грохочущие звуки бас-гитары. Джон уставился на нее как на восьмое и одновременно на девятое чудо света: эта глухая какофония электроинструментов ей по-настоящему нравилась!

Она встрепенулась, увидев его в дверях, и бросилась к музыкальному центру, чтобы выключить его. Внезапная тишина была оглушительна.