Раздать сценарий - Александр Никоноров

Макс, переминавшийся с ноги на ногу, чихнул, тем самым прервав беседу. Старик обернулся к нему и улыбнулся.

— Так, что-то мы застоялись. Приглашаю вас в мой дом. Хоть и подозреваю, что именно ко мне вы и направлялись, — он подмигнул и указал направление, а после сам пошел в ту сторону. Походка его нетороплива и взвешена, спина ровная, плечи широкие и не по возрасту статные. — Нечего бродить около заброшенного дома, а то невесть что подумают.

— Как это? То есть…

— Нет, нет и нет. Старому кровожадному магу совсем не обязательно жить в устрашающем доме. Тем более, — он поежился, оглядываясь на дом, — мне от одного его вида не по себе становится.

«Вот те на», — подумал я. Это, конечно, как снег на голову, однако…

— Поздравляю, мистер Блейн, вы выиграли главный приз в номинации «тормоз года», — саркастически прошептал Библиотекарь.

Погибающая под натиском поросли дорога ведет еще дальше от города. По бокам растут молодые деревья. Меж ними — царство густого-прегустого бурьяна, потемневшего от наступающей осени. Раньше здесь были дома, но люди посъезжали, а старожилы ушли в мир иной. Изредка можно было заметить прогнившие срубы, потемневшие печи и поросшие мхом колодцы. А за старым приземистым кленом показался дом. Желтые стены, зеленые ставни и резные наличники того же цвета. Второй этаж выкрашен фиолетовым. После серого однообразия, повидавшегося нам в сердцевине Тихих Лесов, этот кусочек резко контрастирует и смотрится выгодно и уютно, как освободившееся из-под гнета туч солнце.

— Своеобразно, правда? — довольно усмехнулся Йесдум.

— Еще бы, — согласился Библиотекарь, стараясь придать выпученным глазам нормальное состояние…

Мы устроились на втором этаже за маленьким круглым столиком, пьем чай и обсуждаем тихую загородную жизнь. Несмотря на то что Тихие Леса документально считаются городом, свое проживание здесь старый лейн описывает не иначе как «сельская жизнь», что и неудивительно…

…Примечательно, что второй этаж представляет собой одну общую комнату без перегородок. Библиотекарь назвал это «студией», но я не придал значения. Преимущественно все пространство занимают четыре стола — здоровые, поражающие своей массивностью. На каждом громоздится столько всяческого хлама, что дух захватывает. Не знай я сферу деятельности хозяина — я и так не знаю, но мне хватает его прошлого, — мне бы подумалось, что кто-то схватил первый попавшийся мусор и просто-напросто водрузил его на свободные места. На одном из столов кучей сложены чертежи, поверх них линейки, перья, астролябии, транспортиры, в одном месте аккуратно начертанную фигуру украшает большое чернильное пятно; второй стол забит ретортами, склянками и всякими трубочками.

— О, самогонку варите? — восторженно спросил Макс, радуясь хитрому приспособлению и своей, надо думать, шутке.

— Хех, не-ет, — лукаво ответил Йесдум. — Мне по специфике магии не положено. Кто ж станет губить собственное оружие?..

В ожидании чая мы проходили мимо покосившихся стопок книг. Им не нашлось места на полках шкафов, отчего приходилось переступать через старые фолианты. Разглядывали все, что можно. В одном из углов была прибита полка, а на ней аккуратными рядками стояли начищенные до блеска флакончики и маленькие баночки.

— Это что в них, вино? — заморгал Библиотекарь, не понимая.

— Вино… — сдавленно пробубнил я, переключая мое — и его тоже — внимание на устилавшую комод раскрытую книгу. Левая сторона исписана, правая пустует. Нетронутый желтый пергамент не самого лучшего качества, неровная поверхность будто одинокая пустыня, ожидающая армию, смирно покоится в ожидании витиеватых маленьких букв с очень резкими штрихами и росчерками. Я вывернул шею, пытаясь прочесть текст.

«Следует отметить, что сугубо благоприятнейшими факторами эффективного использования крови являются:

— полное спокойствие организма;

— непоколебимое хладнокровие;

— умеренное сердцебиение.

Три основных меморандума. Блюсти их маг, и его заклинания будут твориться легче, сам процесс исполнения пройдет „чище“, а концентрация зиалы возрастет в несколько раз.

Важным моментом выступает гормон дофамин или по-другому „гормон любви“. Если маг испытывает теплые чувства к даме сердца, то можно раз и навсегда позабыть о том, что ты обладаешь силой. Выброс дофамина блокирует активные заклинания; маг становится беспомощным. Что можно сделать, коли чувство захватило разум и стало сильнее желания быть могущественным волшебником? Я рекомендую два простых пути. Привожу очередность в порядке предпочтения:

1. Остановиться на данном этапе психического и, как следствие, магического развития и зарабатывать всю жизнь продажей приворотных зелий. Иное дело, что капля, незаметно добавленная в напиток или еду, вызовет зависимость человека и расположит его к магу: с ним будут хотеть общаться, ему будут улыбаться, станут доверять… Так и до властелина мира недалеко. Но опустим неуместный юмор и взглянем на второй вариант, более полезный.

2. Распрощаться с этим чувством.

Дальнейшие размышления бессмысленны.

Общее ухудшение магических качеств может быть вызвано стрессом, психоэмоциональной травмой, депрессией, упадническим настроением. В такие периоды наблюдается деструктивное воздействие крови ввиду повышения кортизола с последующей невозможностью ее использования ни в качестве орудия нападения, ни в качестве защиты. Но здесь вышеупомянутый кортизол выступает неким стопором по причине перманентности подавленного состояния.

Акцентирую внимание, что в единичных критических ситуациях целесообразно использовать агрессивные атакующие заклинания сугубо пораженческого действия. Можно отметить резкий скачок показателей взрывоопасности, кислотного действия, несущего необратимые последствия. Наглядный пример, продемонстрированный студентом моего факультета: робкий субтильный молодой человек, непонятно что узревший в перспективах обучения на „красном“, проявлял пылкое рвение и несмотря на многочисленные фиаско продолжал упорствовать и предпринимать все новые и новые попытки в овладении искусством крови. На практическом занятии мною была подстроена ситуация, приближенная к боевой. Ключевым лицом стал тот самый нерадивый студент, чья кровь медленно стекала по руке, сочась из длинного надреза. В момент обострения выплеск адреналина, норадреналина и скачка кортизола — прошу заметить, здеь упоминается та самая вторая, оборотная сторона его влияния, — раз и навсегда поставили крест на бездарности юноши. Его кровь приобрела свойства абсолютного растворителя и прожгла не только толстый каменный пол, но и еще два этажа, после чего лишь усилиями трех преподавателей удалось остановить ее действие. Исходя из описанной ситуации напрашивается вывод: эмоции играют далеко не последнюю роль в магии Крови. Пожалуй, это единственный вид магии, где настроение и состояния творящего напрямую связаны с его силой.