Социальная психология - Стивен Нейберг

2. Специалисты в области генетики поведения, которые используют такие методы, как изучение близнецов, чтобы определить, в какой степени человеческое поведение можно объяснить влиянием наследственности или среды, обычно обнаруживают, что склонность помогать обусловлена в равной степени генетическими и средовыми факторами.

3. Люди с большей вероятностью помогут другому, когда под влиянием своего детского опыта, а также сходства и близкого знакомства с этим человеком относятся к нему как к члену семьи (включают его в генетическое «мы»).

1. Поскольку оказание помощи обычно высоко ценят во всех культурах, люди могут помогать другим, чтобы завоевать авторитет и получить социальное одобрение.

2. Наиболее общая норма оказания помощи – норма социальной ответственности, которая гласит, что мы должны помогать тем, кто зависит от нашей помощи.

3. Очевидцы, наблюдающие возможные чрезвычайные ситуации, влияют на решение оказать помощь тремя способами: служа источником потенциальной помощи, служа источником информации о том, требуется ли помощь, и служа источником одобрения или неодобрения оказания помощи.

4. Люди, имеющие сильное желание получить одобрение, с большей вероятностью окажут помощь в присутствии свидетелей.

5. Факторы, привлекающие внимание к норме социальной ответственности (например, модели помощи), приводят к увеличению помощи.

6. В соответствии с социально одобряемой мужской гендерной ролью, мужчины помогают чаще, когда ситуация требует героической, непосредственной помощи нуждающимся в ней людям, включая незнакомцев. В соответствии с социально одобряемой женской гендерной ролью, женщины помогают чаще, когда требуется забота и поддержка близким людям.

1. Поскольку просоциальное поведение может оказывать влияние на мнение людей о себе, они могут использовать его, чтобы улучшить и подтвердить их самоопределение.

2. Люди, которые строго придерживаются религиозных правил и личных норм, касающихся оказания помощи, по-видимому, помогают, чтобы действовать в соответствии со своим Я-образом.

3. Ярлыки, которые другие наклеивают нам, оказывают влияние на наш Я-образ. Следовательно, когда нас считают щедрыми или добрыми, мы охотнее оказываем помощь.

4. Поскольку большинство людей ценит помощь, они более склонны к просоциальному поведению, когда их побуждают заглянуть внутрь себя и сосредоточиться на этой ценности.

5. На Я-концепцию влияет не только оказание помощи, но и ее получение – давая понять принимающему помощь, что он может быть некомпетентным, зависимым или неадекватным.

1. Поскольку помощь воспринимается как вознаграждение, она может использоваться, чтобы улучшить неприятное состояние помогающего.

2. В чрезвычайных ситуациях это неприятное состояние выражается в негативном возбуждении (дистрессе), которое, согласно модели «возбуждение/затраты – вознаграждения», приводит к оказанию помощи, главным образом когда (1) возбуждение достаточно сильное, (2) установилась связь «мы» между пострадавшим и помогающим и (3) ослабление возбуждения предполагает небольшие затраты и значительные выгоды.

3. В некритических ситуациях оказание помощи может облегчать неприятное состояние печали. Согласно модели облегчения негативного состояния, временно опечаленные люди помогают больше, когда они (1) видят, что личные выгоды от помощи перевешивают затраты, и (2) считают, что оказание помощи может повлиять на их настроение.

4. Люди в приподнятом настроении помогают в самых разных ситуациях, вероятно, потому, что они излишне позитивно смотрят на возможности оказании помощи.

1. Согласно модели эмпатии – альтруизма, люди, испытывающие эмпатическую заботу о человеке, попавшем в беду, готовы помочь ему, просто чтобы улучшить его благополучие (чистый альтруизм). Кроме того, принятие перспективы, благодаря чему и возникает эмпатическая забота, может вызываться тем или иным видом привязанности, испытываемой помогающим к нуждающемуся в помощи (сходство, родственные отношения, дружба, близость).

2. В поддержку этой модели говорит то, что люди, представляющие себя в положении другого человека, действительно проявляют эмпатическую заботу и, по-видимому, действительно – по крайней мере внешне – хотят помочь по причинам, связанным с чужим, а не с собственным благополучием.

3. Однако существует неальтруистическое объяснение того, почему принятие перспективы приводит к внешне бескорыстной помощи: факторы, которые естественным образом склоняют к принятию перспективы другого (сходство, родственные отношения, дружба, близость), являются традиционными признаками наличия общих генов. Таким образом, принятие перспективы другого может вызывать ощущение наличия общих наследственных черт, и в результате оказываемая помощь может преследовать цель улучшения собственного (генетического) благополучия.

Глава 10

Агрессия

Волна бессмысленного насилия

Патриция Кренвинкель состояла в герлскаутах и пела в церковном хоре. Она росла в уютном районе для среднего класса. Знавшие Патрицию описывали ее как «нормального ребенка», который был «очень послушным». После окончания средней школы она поступила в католический колледж в Алабаме, а затем переехала на запад, к сестре. Однако в Калифорнии ее жизнь резко изменилась. Патриция стала жить в коммуне, где наркотики и свободная любовь были каждодневными развлечениями, а традиционное общество презиралось. И вместе с вновь обретенными друзьями девушка, которая раньше была такой милой и состояла в герлскаутах, приняла участие в настолько шокирующих событиях, что четыре десятилетия спустя о них все еще рассказывают в обучающих фильмах о насилии и агрессии.

Печально известный случай произошел жаркой августовской ночью 1969 года, когда Кренвинкель в сопровождении трех друзей (мужчины и двух женщин) подъехала к одному из домов в богатом районе Лос-Анджелеса. В доме было пять человек, которых Патриция никогда раньше не встречала. Согласно зверскому плану, Кренвинкель и ее друзья жестоко убили пять незнакомых им людей, действуя согласно некоему ритуалу (Bugliosi & Gentry, 1974).

Одним из сообщников Кренвинкель был Чарльз Уотсон. В средней школе Чарльз был отличником и спортивной звездой. После того как Чарльза арестовали, знакомые отказывались верить в его виновность. Они описывали его как «соседского мальчика», «хорошего парнишку», у которого был «вспыльчивый характер». Но в ту ночь Уотсон стрелял в четырех человек, бил их ножом, руками и ногами. Он 13 раз ударил одного из мужчин тупым предметом по голове и 51 раз – ножом. Одной из его жертв стала беременная женщина. Когда она стала умолять сохранить жизнь еще не родившемуся ребенку, Уотсон вонзил нож в ее тело.

В отличие от Кренвинкель и Уотсона, не замечавшихся ни в каких проступках ранее, Сьюзан Аткинс, казалось, ищет неприятностей. Она бросила среднюю школу и стала танцовщицей «топлесс» и проституткой. После предыдущего ареста ее собственный отец обратился в полицию и попросил изолировать ее от общества. После убийств Аткинс написала на стене слово «свинья» кровью жертв. Позже она хвасталась совершенным, утверждая, что наслаждалась процессом.

Линда Касабиан была третьей девушкой, приехавшей с Кренвинкель на место преступления. У нее было темное прошлое, как и у Сьюзен Аткинс, но она не хотела участвовать в убийствах. Вместо этого она осталась снаружи. Когда Касабиан услышала крики, она вбежала в дом и попросила друзей остановиться, но было слишком поздно. Она столкнулась с раненым мужчиной, который, шатаясь, выходил из дома, и сказала ему: «О боже, мне так жаль». После неудачной попытки убедить друзей остановиться Касабиан побежала к машине.

На следующую ночь та же группа снова собралась вместе и вновь отправилась в богатый район. Они убили еще двух незнакомцев в их собственном доме. На этот раз к ним присоединились их лидер – Чарльз Мэнсон – и два других члена его пресловутой «семьи», в том числе Лесли ван Хаутен, изображенная на фотографии справа. И снова Линда Касабиан отказалась совершать убийство. Вскоре после этого Касабиан бежала из группы и в конечном итоге стала главным свидетелем обвинения. Она была единственным членом группы, раскаивающимся во время судебных заседаний.

Касабиан рассказала, что, в то время как другие члены «семьи» радостно смотрели новостные отчеты об убийствах, у нее «в голове все время вертелся вопрос: “Зачем они это делают?”». Десятилетия спустя люди все еще задаются этим вопросом. Были ли убийства совершенно случайными и бессмысленными или же у группы были мотивы, которые помогли бы установить связь между этими убийствами и «повседневным» насилием, ежегодно оставляющим после себя десятки тысяч убитых и раненых?