Социальная психология - Стивен Нейберг

1. Какие три фактора, согласно модели «возбуждение/затраты-вознаграждения», повышают вероятность того, что сторонний наблюдатель поможет человеку, оказавшемуся в критическом положении?

2. Когда и почему, согласно модели облегчения негативного состояния, печаль способствует оказанию помощи?

Существует ли чистый альтруизм?

Редко бывает, чтобы придуманный психологом термин стал затем общеупотребительным словом в английском языке, но именно так случилось с термином «эмпатия». Эдвард Брэдфорд Титченер (Titchener, 1909), который был крупнейшей фигурой в американской экспериментальной психологии, первым изобрел его, взяв за основу немецкий искусствоведческий термин, обозначающий тенденцию наблюдателей проецировать себя на то, что они видят, – способ, которым мы можем мысленно помещать себя в изображенную на картине сцену или вставать на место другого человека. Этот процесс помещения себя на место другого называется принятием перспективы. Именно поэтому большинство исследователей обнаруживает тесную связь между эмпатией и просоциальными действиями, так как люди, которые ставят себя на место человека, нуждающегося в помощи, скорее придут на помощь (Batson et al., 2007; Levy, Freitas & Salovey, 2002). Очевидно, когда вы ставите себя на место жертвы, это может подтолкнуть вас к оказанию помощи.

Видимо, это верно даже для людей, которые зарабатывают на жизнь оказанием помощи. В одном исследовании профессиональные психотерапевты с сильной, естественной склонностью к принятию перспективы особенно охотно выражали готовность помочь молодой женщине, которой требовалась помощь в написании статьи о психотерапии (Otten, Penner & Altabe, 1991). Хотя принятие перспективы (когнитивная активность) еще со времен Титченера считалось составной частью эмпатии, современные теоретики добавили к этой смеси второй компонент, эмоциональный, – способность разделять чувства другого человека (Eisenberg & Miller, 1987). Следовательно, эмпатию лучше всего рассматривать и как когнитивный процесс представления себя в положении другого человека, и как эмоциональный результат переживания того, что чувствует другой (Davis, 1994).

Принятие перспективы – процесс мысленного представления себя в положении другого.

Принятие перспективы: представление себя в положении другого. Если бы вы увидели такую сцену, какова вероятность того, что вы пришли бы на помощь? Эта вероятность значительно повысится, если сначала вы представите себя на месте человека, нуждающегося в помощи.

Говоря об эмпатии, следует отметить гипотезу, наиболее горячо отстаиваемую Ч. Дэниэлом Батсоном с коллегами, согласно которой при сопереживании чужим страданиям у человека может возникнуть особая, чисто альтруистическая форма помощи. Как уже отмечалось в начале главы, чистый (истинный) альтруизм относится к просоциальным действиям, мотивированным только заботой о благополучии другого. Хотя Батсон (Batson, 1991) признает, что помощь часто служит личным целям человека – произвести хорошее впечатление, укрепить Я-концепцию, облегчить горе или печаль и так далее, – он говорит, что, когда человек испытывает эмпатию, основная мотивация оказания помощи может смениться с корыстной на бескорыстную. Другими словами, цель улучшения благополучия другого может стать доминирующей, подавляя – и даже вытесняя – цель улучшить собственное благополучие. Эта возможность выражена в виде гипотезы эмпатии-альтруизма.

Последовательность «эмпатия-альтруизм»

Какая последовательность событий может превратить нас из эгоистов (корыстолюбцев) в альтруистов (бессребреников)? Батсон и Лаура Шоу (Batson & Shaw, 1991) полагают, что это происходит следующим образом. Процесс принятия перспективы, когда мы пытаемся войти в положение другого человека, сначала может быть стимулирован воспринимаемым сходством между нами и другим человеком, или привязанностью к нему (если это наш родственник, друг или знакомый), или просто указаниями войти в его положение (Batson, Turk, Shaw & Klein, 1995). Затем, если другой нуждается в нашей помощи или страдает, то принятие перспективы вызовет у нас эмпатическую заботу – проявление душевной теплоты, чуткости и сострадания к другому человеку. Эмпатическая забота – основной элемент модели Батсона, потому что, в отличие от таких эмоциональных реакций, как личное горе и печаль, она должна ориентировать помогающего не на собственное благополучие, а на благополучие другого. По мнению Батсона, эмпатическая забота прямо ведет к появлению альтруистической мотивации – желанию улучшить благополучие другого человека ради него самого, то есть к чистому альтруизму (рис. 9.7).

Рис. 9.7. Гипотеза эмпатии-альтруизма Батсона. Согласно модели эмпатии-альтруизма Батсона, чистый альтруизм возможен при особых обстоятельствах.

Чтобы подтвердить идею чистого альтруизма, Батсон с коллегами провели серию экспериментов, пытаясь показать, что различные эгоистические мотивы не объясняют паттерн помощи, возникающий, когда люди чувствуют эмпатическую заботу о другом. В одном исследовании (Batson, Duncan, Ackerman, Buckley & Birch, 1981), например, они хотели продемонстрировать, что участники, испытывающие эмпатическую заботу о жертве – другой участнице эксперимента, представленной им как Элен и получавшей удары током, – придут на помощь так, что это будет невозможно объяснить просто как эгоистическую попытку уменьшить собственное неприятное возбуждение от вида ее страданий.

Гипотеза эмпатии-альтруизма – предположение о том, что, когда один человек сочувствует тяжелому положению другого, он захочет помочь ему по чисто альтруистическим причинам.

Эмпатическая забота – сострадательное отношение, вызванное принятием перспективы человека, нуждающегося в помощи.

У некоторых участников эксперимента стимулировали эмпатическую заботу, для чего им сообщали, что у них есть много общих ценностей и интересов с Элен. Исследователи полагали, что люди, наблюдающие за страданием, могут ослабить возникшее у них возбуждение, или изменив положение жертвы, или покинув помещение, поэтому они предоставили испытуемым возможность самим добровольно перенести восемь оставшихся ударов за Элен, после того как те видели, что она плохо реагировала на первые два удара. Половине участников (которым было сложно уйти) сказали, что если они решат не помогать, то им все равно придется остаться и продолжить наблюдать, как Элен страдает от остальных ударов; другим участникам (которым было легко уйти) сказали, что если они решат не помогать, то они смогут сразу покинуть помещение. Вы можете подумать, что люди, главным образом стремящиеся ослабить неприятное эмоциональное возбуждение наиболее безболезненным способом, будут меньше помогать в ситуации, когда они могут быстро уйти подальше от источника возбуждения без необходимости подвергаться ударам тока. Именно это и произошло – кроме тех случаев, когда они чувствовали эмпатическую заботу об Элен. При этом не имело значения, легко или трудно им было уйти; они оставались и помогали.

На основании этих результатов Батсон (Batson, 1991) сделал вывод, что эгоистические мотивы, например желание ослабить неприятное возбуждение, часто могут предсказать, будет ли человек оказывать помощь, но они могут не играть решающую роль, когда человек чувствует эмпатическую заботу по отношению к жертве. Следовательно, это происходит оттого, что главная мотивация оказания помощи становится не эгоистической, а действительно альтруистической. Следуя похожей логике, Батсон с коллегами попытались показать, что эмпатическая забота перевешивает влияние многих других возможных эгоистических мотивов оказания помощи: получить социальное одобрение (Archer, 1984; Fultz, Batson, Fortenbach, McCarthy & Varney, 1986), поддержать свою Я-концепцию (Batson et al., 1988), облегчить печаль (Batson et al., 1989; Cialdini et al., 1987b; Schroeder, Dovidio, Sibicky, Matthews & Allen, 1988) и почувствовать себя счастливым (Batson et al., 1991; Smith, Keating & Stotland, 1989). Исследование Батсона, в котором изучалось и (при наличии эмпатии) сводилось на нет влияние каждого из этих эгоистических мотивов, позволило получить новые данные о том, что чистый альтруизм действительно может существовать.

Эгоистическая интерпретация

Все же вы могли обратить внимание, что в работе Батсона не учитывалась одна важная эгоистическая причина просоциального поведения. Это мотив, который мы первым рассматривали в этой главе, – обеспечить выживание собственных генов. Кроме того, если вы вернетесь к соответствующему разделу главы, то сможете также заметить, что факторы, по мнению Батсона, заставляющие человека чувствовать эмпатическую заботу о другом, идентичны факторам, указывающим на общие гены с другим человеком: сходство, родственные отношения, дружба и установившийся контакт (близость). Следовательно, вполне возможно, что чувства эмпатической заботы стимулируют помощь, поскольку они сообщают нам, что объект такой заботы, вероятно, обладает более значительной долей наших генов, чем это обычно бывает (Kenrick, 1991; Tancredy & Fraley, 2006). На основании этого мы можем сделать парадоксальный вывод, что, испытывая эмпатию к другому человеку, можем помогать ему не из-за самого возвышенного мотива – чистого альтруизма, а из-за самого примитивного – генетической выгоды (Maner & Gailliot, 2007; Sturmer et al., 2006).