Полководец. Война генерала Петрова - Карпов Владимир Васильевич

О том, какой он был больной, свидетельствует образ жизни его в санатории. Однажды он попросил меня найти удочки. Я нашел — взял у местных работников. И мы отправились с генералом в лес. Он попросил захватить с собой продукты. Сказал, что пойдем рыбачить подальше. Подальше от шума, так он сказал.

В столовой я взял хлеба, картошки, сала. Мы шли по лесу довольно. долго. И наконец набрели на какую-то тихую речку.

Ну, Иван Ефимович приготовил удочки, забросил в воду и сидел, наблюдая за поплавками. Но рыба почему-то не клевала, в тот день так он ничего не поймал. Сказал: наверное, клев будет на рассвете. Пришел вечер, есть захотелось. Продукты, которые я взял, очень пригодились. Я развел костер, сварил картофельный суп, добавил туда кое-какие травки, нарезал сало. Ну и с опаской предложил это Ивану Ефимовичу. А он то ли действительно сильно проголодался, то ли вправду суп получился, очень хвалил мой суп и все приговаривал: какой вкусный, прошу добавки. Да на свежем воздухе, в лесу всегда все вкусно!

После того как мы поели, Иван Ефимович завернулся в бурку и лег спать на землю. А мы по очереди дежурили, оберегая сон очень дорогого для нас человека.

Вот так мы забирались в лес почти ежедневно все то время, которое были в Звенигороде. Ну, сами судите, разве может больной человек не ходить ни к каким врачам и спать на земле, завернувшись в бурку? Вот это, мне кажется, самое лучшее доказательство того, что Иван Ефимович ничем не болел.

— А как складывалась жизнь Ивана Ефимовича, Зои Павловны и Юры на фронте?

— Зоя Павловна почти всегда была на том же фронте, где воевал Иван Ефимович: и на Кавказе, и на Втором Белорусском, и после, в Карпатах. Она была капитан медицинской службы, работала инспектором в санитарном управлении. Ездила по госпиталям, заботилась о порядке. Была она женщина строгая и волевая и, как я слышал, делала много хорошего для своевременного медицинского обслуживания. К Ивану Ефимовичу она иногда приезжала, но редко.

А Юра некоторое время был адъютантом, а потом то ли надоела ему эта должность и он хотел настоящей службы, то ли Иван Ефимович стремился, чтобы сын, кроме адъютантской должности, еще чем-то занимался. Он был направлен начальником штаба в артиллерийский полк. После ранения на Кавказе он убыл с фронтам поступил учиться в академию.

Я знаю только одно об отношениях Петрова с Юрой. Отец был с ним на людях всегда строго официален. И не на людях, в служебном отношении он был даже, по-моему, несправедлив к сыну. Он всегда вычеркивал его из всех наградных списков, поэтому у Юры Петрова, пока он служил с отцом в Севастополе и на Кавказе, не было никаких наград, кроме тех медалей, которые позже были вручены всем участникам героической обороны Севастополя и битвы за Кавказ.

— Сколько же продолжалось странное лечение Петрова?

Сергей Константинович подумал, видимо, мысленно подсчитывая, потом сказал:

— Весь июль, чуть больше месяца, потому что в начале августа Иван Ефимович получил новое назначение — опять командующим фронтом, на этот раз Четвертым Украинским.

КОМАНДУЮЩИЙ 4-М УКРАИНСКИМ ФРОНТОМ

Лечение генерала Петрова закончилось так же неожиданно, как и началось. Этому способствовало, конечно, не состояние здоровья Ивана Ефимовича, а обстановка на фронте. Вот что произошло. Белорусская операция успешно развивалась. В ходе быстрого и стремительного наступления, когда операция «Багратион» была еще в самом разгаре, используя благоприятную обстановку, созданную наступлением Белорусских фронтов, перешел в наступление 1-й Украинский фронт. Все внимание противника было сосредоточено в эти дни на удержании рвущихся навстречу друг другу 1-го и 3-го Белорусских фронтов — при соединении этих фронтов в районе Минска для гитлеровских войск возникала угроза большого окружения. Естественно, сюда было направлено не только внимание гитлеровского командования, но и резервы, которыми оно располагало.

Вот в этот благоприятный момент и нанес удар 1-й Украинский фронт под командованием маршала И.С. Конева. Он бил в двух направлениях: на Раву-Русскую и на Львов. Я не буду описывать все перипетии этой сложной операции. Скажу только, что 27 июля Львов был освобожден. Продолжая развивать наступление, войска вышли к реке Висле и захватили на противоположном берегу большой плацдарм, расширив его со временем до 75 километров по фронту и до 50 километров в глубину. В ходе боев за плацдарм был взят город Сандомир. По имени города получил название тот знаменитый сандомирский плацдарм, с которого наши армии уже нацеливались на Берлин, а армии левого крыла этого фронта начали бои в предгорьях Карпат.

На юге войска 2-го Украинского фронта под командованием маршала Р.Я. Малиновского готовились вступить в Румынию. Эти наши две мощные группировки войск разделяла огромная подкова Главного Карпатского хребта длиной до 400 и глубиной более 100 километров. Выпуклая сторона этой горной подковы была обращена в сторону наших войск, она состоит из нескольких параллельных горных хребтов, представляющих собой мощнейший природный оборонительный рубеж, не говоря уже о том, что было создано там противником. Все дороги, перевалы, узкие места в горах были перекрыты узлами сопротивления, а по Главному Карпатскому хребту пролегала оборонительная линия Арпада с типичными для таких мощных линий долговременными железобетонными сооружениями. Левый фланг 1-го Украинского и правый 2-го Украинского фронтов уперлись в эту горную гряду. Командующим этих фронтов теперь, естественно, было трудно организовать и руководить сражениями на таких разнородных — равнинных и горных — театрах, каждый из которых требует своей специфики ведения боя.

Учитывая это, Ставка решила создать новый — 4-й Украинский фронт. Создание фронта связано с огромной организационной работой, перегруппировкой войск, выделением новых сил и средств, созданием новых баз снабжения горючим, продовольствием, боеприпасами, развитием сети железных и шоссейных дорог. Все особенности этой работы читателю уже известны по рассказу о деятельности Петрова, когда он формировал 2-й Белорусский фронт. Но при создании 4-го Украинского фронта вставал еще один важный вопрос: новому фронту предстояло вести бои в горах. Кого же назначить командующим этим фронтом? Перебрали многих военачальников, интересуясь в первую очередь теми, кто имеет опыт ведения горной войны. И оказалось, самым опытным по руководству боями в условиях гор был генерал Петров. Его опыт в этой области начался в годы Гражданской войны в горах Памира. Уже в первые месяцы Великой Отечественной Петров вел с боями Приморскую армию через Крымские горы в Севастополь. Колоссальные сражения в битве за Кавказ под руководством генерала Петрова тоже большей частью проходили в горах. Лучшую кандидатуру найти было трудно.

Генеральный штаб, несмотря на то что ему было хорошо известно о всех сложных моментах в отношении Верховного Главнокомандующего к этому военачальнику, все же предложил его кандидатуру.

И Сталин без возражений согласился, очевидно, учитывая перечисленные выше достоинства и преимущества Петрова.

3 августа 1944 года была издана директива Ставки, согласно которой, генерал-полковник Иван Ефимович Петров был назначен командующим 4-м Украинским фронтом, а членом Военного совета (не знаю, специально это было сделано или нет, но обратить на это внимание читателей считаю необходимым) был снова назначен генерал-полковник Л.З. Мехлис. Начальником штаба фронта был генерал-лейтенант Ф.К. Корженевич.

В состав войск фронта были включены и переданы из 1-го Украинского фронта: 1-я гвардейская и 18-я армии, а также 8-я воздушная армия. И еще 17-й гвардейский стрелковый корпус и другие, специальные части.

Прибыв на фронт, генерал Петров сразу же, еще в процессе формирования своего нового фронтового управления, включился в руководство войсками, которые вели бои и ни на минуту не прерывали наступления.

5 августа 1-я гвардейская армия освободила город Стрый, а на следующий день, преодолев трудную, заболоченную местность, овладела областным центром Украины — городом Дрогобыч. Продолжая продвижение, войска фронта 7 августа освободили Борислав и Самбор.