Собрание сочинений. В 4-х т. Т.4. Пожиратели огня - Луи Жаколио

— У меня, я лучшего не знаю! Это добавление к моей квартире, которого не знают даже мои слуги. Я живу в этом маленьком помещении вот уже две недели, в двух шагах от своих слуг, и они не подозревают этого, находясь в полной уверенности, что я отсутствую.

Предложение было принято. Теперь Люсу оставалось провести молодого графа, Дика и Красного Капитана в свое тайное помещение.

Лоран, Литлстон, негр Том и Воан-Вах, жизни которых не грозила опасность, должны были остаться в замке Тремуаль, так как присутствие четырех лишних человек в маленьком помещении на улице Капуцинок могло показаться подозрительным.

Люс, пообедав, нанял закрытый экипаж и приказал отвезти себя в особняк Лорагю. В это время какой-то подозрительного вида человек бродил вокруг. Люс его заметил, но нельзя было терять времени. Он поспешно усадил трех приятелей и, сев вместе с ними в карету, приказал кучеру везти в Булонский лес.

— Видно, свадьбу празднуете! — заметил возница, принимая Люса за кучера.

— Угадал, — сказал сыщик, — валяй вскачь: получишь на чай.

Кучер хлопнул бичом и помчался во весь опор, желая на славу прокатить своего собрата.

Через заднее маленькое стекло кареты Люс, предусмотрительно заглянувший в него, увидел подозрительного человека, кинувшегося следом за их каретой и повисшего на ее задней оси.

Поняв всю опасность этого преследования, Люс подал кучеру сигнал остановиться и в тот же миг, разом распахнув дверцу, проворно соскочил на землю. В тот же момент и субъект, висевший на оси, спрыгнул и очутился лицом к лицу с Люсом, который, не задумываясь ни на секунду, ударил неизвестного человека изо всей силы головой в живот, так что тот покатился на землю.

Люс одним прыжком вскочил на козлы подле возницы, крикнув ему:

— Ступай во весь опор!

— Кто этот парень? — спросил возница.

— Сыщик, — отвечал Люс, — я вчера подгулял и переехал какого-то гражданина, а городовой не успел записать мой номер!

— Эге, а я-то думал, что ты господский! — заметил извозчик.

— Я и был господским, да уж больно мало имел свободы; так я и поступил к хозяину извоза. Тут со мной случилась беда, и мне навязали на шею этого сыщика, который нащупал меня как раз в тот момент, когда я заехал за своими друзьями, чтобы погулять с ними!

— Так ты его теперь как следует попотчевал, — продолжал извозчик, — не беспокойся, ему нас вовек не догнать, вот увидишь! — и он сильным ударом хлыста погнал лошадь во весь опор. Приподнявшись на козлах, Люс через крышу кареты взглянул назад: человек, опрокинутый им на землю, уже вскочил на ноги и бежал за каретой с невероятной быстротой.

Но извозчик был задет за живое: как не выручить товарища, задавившего гражданина и оттузившего сыщика! И добродушный возница принялся без устали нахлестывать своего коня.

Сначала человек, бежавший чрезвычайно быстро, как будто стал нагонять карету, но лошадь, постепенно разгоряченная бегом и ударами хлыста, неслась все быстрее и быстрее, и вскоре гнавшийся за ними человек стал отставать и наконец совершенно отказался от погони, а экипаж продолжал мчаться с той же быстротой до Елисейских полей.

— Ну, а теперь сверни на бульвар, — сказал Люс, — ведь он слышал, как я тебе крикнул «в Булонский лес», и, вероятно, сгонит туда половину своей бригады!

Доехав до церкви св. Магдалины, Люс остановил экипаж и, сунув вознице в руку десятифранковую монету, соскочил с козел и высадил своих товарищей, после чего все четверо зашагали пешком по направлению к улице Капуцинок.

И было как раз вовремя. Выбившийся из сил незнакомец вскочил на первую извозчичью пролетку и погнался за каретой; он видел, как та завернула за угол улицы Руайяль и бульвара, но, доехав до этого места, уже ничего больше не смог увидеть: карета, за которой он гнался, успела стать в ряды других экипажей ближайшей извозчичьей биржи, и хотя преследовавший наших друзей шпион и узнал ее по сильно намыленной лошади, но что из того: тех, кого он хотел выследить, уже в ней не было.

Люс и его три спутника беспрепятственно прошли мимо привратника многоэтажного дома на улице Капуцинок, не обратив на себя его внимания, и спустя несколько секунд находились уже в полной безопасности в зеленой комнате.

Облачившись в кучерскую куртку и взяв корзину, Люс вышел за провиантом; вскоре он вернулся с хлебом, вином, ветчиной, холодным мясом и кое-какими плодами.

— Я вас очень прошу, граф, и вас, господа, не выходить из дому до моего возвращения, — проговорил он, — бывают случаи, когда личная смелость не только бесполезна, но даже и опасна. Вы видите, что если бы я просто назначил вам место свидания, вы бы уже теперь были пойманы в западню. Если бы вы послали Лорана за каретой, то он, наверное, взял бы карету, возница который провез бы вас в какой-нибудь закоулок, и, быть может, в этот момент приговор Невидимых был бы уже приведен в исполнение!

— Будьте спокойны, — сказал канадец, — никто из нас не тронется с места, пока вы не явитесь сами, чтобы освободить нас! Но не можем ли мы помочь вам в ваших делах, господин Люс? Ведь трое смелых людей, решившихся дорого продать свою жизнь, могут сделать многое?

— Да, если бы нужно было открыто вступить в бой, я бы не задумался прибегнуть к вашей помощи, но теперь дело вовсе не в этом, и ваше присутствие только помешает моим поискам. Четыре человека нигде не смогут пройти незаметно, тогда как один опытный человек, знакомый с ремеслом сыщика, может не возбудить ничьего внимания. Мне надо разыскать в громадном Париже трех человек, которых я не знаю ни в лицо, ни по именам, так как имена в подписи, очевидно, ложные, или же, если имена эти не вымышленные, то трое лиц, разыскиваемых нами, живут здесь под другими именами, чтобы сбить нас с толку. Таким образом, я должен отыскать этих людей, не имея для этого никаких данных! Так как же вы, друзья, можете помочь мне в этом, не будучи подготовлены к трудному ремеслу сыщика ни вашей прежней жизнью, ни вашим воспитанием?!

— Господин Люс, безусловно, прав, — проговорил Красный Капитан, — и мое мнение, что если мы не последуем в точности его предписанию, то сами подставим шеи под нож.

Как ни претила молодому графу мысль прятаться, как жалкий трус, однако ему пришлось подчиниться единодушному мнению товарищей. Из опасения быть узнанным человеком, гнавшимся за каретой, Люс счел нужным перегримироваться и через десять минут преобразился в булочника.

Покончив со своим туалетом, он настоятельно рекомендовал своим пленникам никому ни под каким предлогом не отпирать в его отсутствие дверь и, пожелав им спокойной ночи, удалился.