Скажи мне, что ты меня - Celice

В какую-то секунду Сириус крепче прижал его к себе и перевернул на спину. Он разорвал поцелуй, вглядываясь в расслабленное лицо Ремуса, потом провел по нему пальцами. Рем перехватил его руку и поднес к губам, опаляя горячим дыханием. Сириус с тихим вздохом уткнулся в его шею, снова прижимая его к себе и не говоря ни слова.

Они еще долго целовались на пляже как двое подростков, впервые дорвавшихся до тел друг друга, а когда стали на берегу пришвартовываться лодки ошеломленных рыбаков, со смехом перебрались обратно в дом.

Секс тоже напоминал их первый раз, Ремус был несколько скован, Сириус немного тороплив, но оказалось, что за прошедшие годы они умудрились не забыть тел друг друга. Блэк помнил все его чувствительные места, все, что Рем любил и от чего стонал совершенно неповторимо. В свою очередь Сириус сам не мог не млеть от любимых губ, бесстыдно скользящих по телу, от такой знакомой порывистости и разметавшихся светлых волос по своему животу… Многое было знакомо, но многое было другим. Словно им нужно было вновь привыкать к хорошо забытому, хотя Сириус и шепнул Рему позднее, что с ним чувствует себя снова прежним.

Они вообще много говорили в те дни. Ремус рассказал, как жил в стае оборотней и кратко поведал об убийстве человека. Он пережил настоящий взрыв ярости и бешенства со стороны Сириуса, который носился по комнате и клялся убить Дамблдора, причем порывался это сделать немедля, пока Ремус не успокоил его поцелуями.

Сириус нехотя говорил об Азкабане и своих переживаниях, когда поблизости были дементоры. Рем поведал ему о том, как он жил один, искал работу - все, вплоть до их встречи в Хижине полгода назад. Правда, он умолчал об Энди Митчелле, но Люпин твердо решил, что не хотел бы знать ничего о прочих связях Сириуса, следовательно, и ему не следует что-либо знать о несчастном юноше-оборотне, покинувшем его с огромной раной в сердце.

По утрам они вместе готовили завтрак, хотя Сириус ровным счетом ничего не смыслил в готовке и больше мешал, чем помогал. Они гуляли по пляжу, тихо переговариваясь между собой - а темы для разговоров снова были неисчерпаемы, как когда-то в молодости. Они писали Гарри одно письмо на двоих, хотя Рем предпочитал не ставить свою подпись, иногда выбирались в город и бродили по рынку или могли целый день проваляться в постели. Те дни напоминали им их путешествие в Европу, когда мир казался созданным только для них двоих.

Но потом Ремус собрался в Англию. Близилось полнолуние, и хотя Сириус проявлял упорную решимость готовить для него аконитовое зелье, Люпин только смеялся и отказывался наотрез.

В феврале Сириус снова остался в Мостаганеме один. Он ждал его до марта. Но Гарри присылал испуганные, тревожные письма одно за другим, и однажды Блэк запер дом и, наплевав на осторожность, оседлал Клювокрыла и полетел назад, в Европу.

Пока он добрался до Хогсмида, он снова стал напоминать самому себе беглого преступника. Приходилось скрываться постоянно, а он уж было забыл, какого это - бежать от преследований. Сириус повстречался с крестником и его друзьями в пещере, недалеко от деревни волшебников, которую когда-то открыл Джеймс и где они довольно часто резвились, пока не перебрались окончательно и бесповоротно в Визжащую Хижину. Некоторое время Сириус прожил в пещере, Гарри присылал ему еду и напитки. Он все ждал, что его вот-вот найдет уставшая сова с тревожным письмом от Ремуса, и он тут же ринется назад, к нему. Но дни шли, а писем не было.

И Сириус впал в ярость.

В тот же вечер он аппарировал к дому отца Ремуса, уже не беспокоясь о том, заметит его кто-то или нет. Он молотил в дверь рукой так, что, казалось, она вот-вот слетит с петель. Но тут дверь распахнулась, и Сириус замер, уставившись на Ремуса, который устало прислонился к косяку, кутаясь в какой-то старый халат.

- Прости, пожалуйста, - слабо пробормотал он. - Я заболел.

И он чихнул. Сириус почувствовал себя чудовищем, он притянул его к себе и то ли поцеловал, то ли укусил в ухо, захлопнул ногой дверь и практически силой уложил его на диван в гостиной. Ремус слабо сопротивлялся, что-то бормотал про то, что написал ему всего пару дней назад, но Блэк закутал его в одеяло и сделал даже сносный чай с медом.

Несколько дней он жил у Рема, ухаживая за больным, который со временем избавился от кашля и затяжной простуды. Как-то вечером Ремус проснулся и посмотрел на лежащего рядом друга вполне ясным взглядом.

- Тебе нельзя тут оставаться, Сириус, ты итак рискуешь очень сильно.

- Я не оставлю тебя, не надейся, - лениво процедил Блэк, притянув его к себе за шею.

- Ну… я могу перебраться с тобой в другое место.

- Ты пока не готов к перелету в Африку.

- Я не о ней говорю. В Лондоне есть место, где тебя, как это ни странно, искать не станут.

Сириус подозрительно покосился на бледное лицо любовника, который почему-то улыбался.

- Что бы ты там ни задумал - лучше не стоит.

- Дом твоих предков, - упрямо продолжил Рем, Сириус со стоном откинулся на подушки. - Да, я знаю, что ты его ненавидишь. Но ты же не будешь там один...

- Убежден, что у тебя поднялась температура и тебе лучше поспать!

- Обещай мне, что подумаешь и сделаешь это как можно скорее.

- Тебе вредно говорить, - иронично заметил Блэк и сунул ему в рот градусник, которым научился пользоваться только на днях. Ремус строго посмотрел в лицо развеселившегося Сириуса, но возражать не стал и закрыл глаза.

Эпилог.

Сириус угрюмо прошел в спальню и с силой захлопнул дверь. Тут же на весь дом зазвучали яростные женские крики и проклятья.

- Твою мать! - рявкнул он, снова распахнув дверь.

- Скорее, твою, - устало возразил Ремус, бросившись за ним следом. Они сбежали по лестнице и быстрыми, уже привычными движениями закрыли полотном вопящую старуху на картине, которая окатила их полным ненависти и презрения взглядом, не переставая орать.

- Мерлин, ну когда же это кончится? - простонал Сириус, тряхнув волосами, которые уже доходили до плеч.

- Клянусь, я не причем в этот раз! - пискнула девушка с лимонно-желтыми волосами, появившись в дверях гостиной.

- Все в порядке, Тонкс, - мягко бросил Люпин и настойчиво потянул хозяина дома обратно к лестнице. Сириус мрачно оглянулся, потом подозрительно посмотрел на спокойного друга.

- Я говорил тебе…

- И не раз.

- Но ты не можешь отрицать…

- Еще как могу!

- Но она пялилась на твой зад! - весомо вставил Сириус, поднимаясь по лестнице за ним следом.

- Ты параноик.

- Ну конечно! Она сохнет по тебе с первого дня, как увидела!

- У тебя все пялятся на чей-то зад, это уже даже не смешно, - хмыкнул Ремус, взяв его за руку. Сириус нахмурился, но руки не отнял.