Сердце зимы - Роберт Джордан

Глаз Ранда уловил мелькнувший на ветру отороченный мехом плащ, тот исчез за углом впереди, и Ранд бегом кинулся туда. Стражники у вышки насторожились, тот, что наверху, вытащил из-за пояса трещотку. Один из стоявших внизу взялся за длинную дубинку, а второй потянулся за прислоненным к ступеньке лестницы ловчим шестом. Конец шеста был раздвоен в виде рогульки для того, чтобы поймать и удержать руку, ногу или шею, а само древко было унизано железными кольцами и могло выдержать удар мечом или топором. Цепкими суровыми глазами стражники напряженно следили за Рандом.

Он кивнул им и улыбнулся, потом нарочито внимательно всмотрелся в боковую улицу, якобы выискивая кого-то взглядом. Не бегущий вор, а человек, старающийся кого-то нагнать. Дубинка перекочевала обратно на пояс, ловчий шест вернулся к ступенькам. Больше Ранд на стражников не смотрел. Впереди он заметил плащ и вроде как красную куртку, владелец их, кажется, свернул на другую улицу.

Подняв руку, словно приветствуя кого-то, Ранд припустил вслед за Рочайдом, петляя между людьми и тележками уличных торговцев. Разносчики громкими криками старались привлечь внимание Ранда, да и любого другого, к своему товару, разложенному на лотках, – иголкам, булавкам, гребешкам и щеткам. Одежду с вышивкой тут носили немногие, а в волосах гораздо чаще встречались даже не простенькие заколки, а обыкновенные шнурки. Улочки, в лучшем случае узкие, если не тесные, да вдобавок еще и кривые, образовывали запутанный лабиринт, где дешевые гостиницы и узкие каменные доходные дома в три-четыре этажа возвышались над лавками мясников и жестянщиков, над цирюльнями, над свечными и горшечными мастерскими. По этим улицам вряд ли мог проехать экипаж, здесь не было ни портшезов, ни всадников, а редкие ливрейные лакеи с корзинами в руках шагали быстро, опустив взор, как и все остальные вокруг, не считая Уличной Стражи. Их патрули и сторожевые вышки даже здесь блюли порядок.

Но Ранду, по крайней мере, удалось ясно увидеть человека, за которым он следил. Наконец-то Рочайд сообразил, что лучше завернуться в плащ, спрятав под ним красную куртку и бесполезный меч, но сомнений в том, кто это, не было. Вообще-то говоря, сейчас и он как будто не хотел привлекать к себе внимания, крался вдоль домов, чуть не касаясь плечом стен. Вдруг он воровато оглянулся, а потом юркнул в переулочек между крохотной корзинной мастерской и гостиницей с вывеской такой грязной, что на ней и надписи было не разглядеть. Ранд чуть не усмехнулся и, не теряя времени, поспешил за Рочайдом. В переулках Фар Мэддинга сторожевых вышек не было и Уличной Стражи тоже.

Эти переулочки оказались еще более кривыми, чем улицы, с которых Ранд только что свернул, они беспорядочно изгибались и пересекались друг с другом в недрах каждого городского квартала. Рочайд исчез из виду, но Ранд слышал стук его сапог по влажной каменистой земле. Шаги отражались от безоконных каменных стен, эхо множило звуки, и вскоре Ранд утратил всякое представление, откуда доносятся шаги, но двигался дальше, пробегая через переходы, в которых едва разошлись бы два человека. Если бы эти два человека не были, конечно, врагами. Зачем Рочайд забрался в этакий лабиринт? Куда бы тот ни направлялся, он явно хотел туда дойти, не теряя напрасно времени. Но не мог же он знать, какими переулками быстрее добраться до места.

Вдруг Ранд сообразил, что слышит уже только собственные шаги, и замер как вкопанный. Тишина. С того места, где он стоял, были видны три переулочка поуже. Затаив дыхание, Ранд напряженно вслушивался. Тишина. Он уже собирался повернуть обратно, как вдруг услышал слабый стук в ближайшем проулке – словно кто-то, проходя, случайно задел камешек, и тот ударился о каменную стену. Самое лучшее – убить Рочайда и покончить с этим.

Ранд свернул за угол в переулок и увидел поджидавшего его Рочайда.

Плащ мурандийца был отброшен за спину, обе его руки лежали на мече. Рукоять была крест-накрест обвязана шнурами – залог мира Фар Мэддинга, – и ножны тоже оплетала сеть тонких шнуров. На лице Рочайда играла легкая, понимающая улыбка.

– Тебя, как голубя, легко поймать на наживку, – сказал он, медленно вытягивая меч. Шнуры были заранее разрезаны, а затем скреплены и на первый взгляд казались целыми. – Беги, если хочешь.

Ранд не побежал. Он сделал шаг вперед, левой ладонью ударив по головке рукояти меча Рочайда и удержав обнаженный наполовину клинок в ножнах. Глаза Рочайда расширились от удивления, однако он не понял, что зря торжествовал, – промедление его уже убило. Рочайд шагнул назад, стараясь освободить себе место и выхватить меч, но Ранд плавно двинулся за ним следом, не отпуская меча, и с разворотом от бедра нанес мощный удар правой рукой Рочайду в горло. Под согнутыми фалангами пальцев громко хрустнула гортань, и у предателя пропала всякая мысль убивать. Неуверенно попятившись, выпученными глазами глядя мимо Ранда, он обеими руками схватился за горло и отчаянно пытался втянуть воздух через перебитую трахею.

Ранд уже отвел руку для убийственного удара, под грудину, когда позади послышался шорох, и внезапно насмешка Рочайда приобрела новый смысл. Сделав ему подножку, Ранд повалился на землю поверх него. Раздалось звяканье металла, с размаху врезавшегося в каменную стену, кто-то выругался. Падая, Ранд ухватился за меч Рочайда и, вытаскивая клинок из ножен, перекатился через плечо. Рочайд пронзительно вскрикнул, крик его оборвался бульканьем, а Ранд вскочил на ноги и, пригнувшись, развернулся ко входу в проулок.

На Рочайда изумленно смотрел Райфар Кисман, меч, которым он собирался проткнуть Ранда, торчал из груди Рочайда. На губах мурандийца пузырилась кровавая пена, он упирался пятками в землю и в кровь резал руки, хватаясь за отточенную сталь, словно бы мог вытолкнуть ее из себя. Среднего роста, бледный для тайренца, Кисман носил такую же неприметную одежду, что и Ранд, не считая, правда, перевязи для меча. Пряча оружие под плащом, он мог пройти в Фар Мэддинге незамеченным.

Его замешательство длилось всего одно мгновение. Едва Ранд вскочил, сжимая меч обеими руками, Кисман выдернул свой клинок и больше не глядел на бившегося в агонии соучастника. Он смотрел на Ранда, нервно перехватывая длинную рукоять меча. Не было сомнений, что он из тех, кто возгордился своим владением Силой в качестве оружия и совершенно забросил упражнения с мечом. Ранд же тренировался регулярно. Рочайд дернулся в последний раз и затих, уставившись в небо.

– Пора умереть, – негромко произнес Ранд, но как только он шагнул вперед, где-то позади тайренца затарахтела трещотка, ей монотонным стуком откликнулась другая. Уличная Стража.