Гроза над Миром - Венедикт Ли

- Я за тобой, Тина.

"Иду".

Она пришла в себя на больничной койке. Над ней склонилась сиделка.

- Выпей это! Станет лучше.

Тина послушно проглотила что-то пакостное на вкус, но скоро к ней, в самом деле, начали возвращаться силы.

- Можешь встать?

- Попробую. Кажется, да.

Сиделка, молодая женщина с темными глазами, дала ей такой же бледно-салатный халат, как у нее самой.

- Идем. Обопрись на меня.

Она повела Тину в палату, где лежали пострадавшие от бомбежек. Тину тоже принимали за медсестру. И она бестрепетно сделала обход вместе со своей провожатой, так же как она, с улыбкой подбадривая, утешая. Она не смела задать себе вопрос: смогла бы сама продолжать жить, лишившись, скажем, обеих ног? Когда за ними затворилась дверь, Тина схватилась за плечо спутницы, чтобы не упасть. "Нельзя поддаваться! Они проводят психологическую обработку, чтоб вызвать у меня комплекс вины".

В палате, которую они только что покинули, лежали раненые дети. Примерно от семи до пятнадцати лет.

- Вам бы еще отдохнуть... Прежде чем предстанете перед Хозяйкой.

- Пошли, - прохрипела Тина.

- А мне нравится, как ты держишься. Даже не ахнула. Посмотрим, какая ты будешь под правдоискателем.

Взгляд карих глаз Хозяйки было трудно выдержать. "По правде, я должна сейчас кричать от ужаса. Перед тем неведомым, что приоткрылось мне. Перед тем, что меня ждет. Никто не знает в точности, что такое "правдоискатель", но допрос с его применением человек не выдерживает".

- Делайте со мной, что хотите... Но пытки и публичные казни - признак слабости. Уверена, вы понимаете: плохи ваши дела. Оттого и яритесь.

- Дела неважные. И не поправятся, хоть на куски тебя рви. Отправляйся к отцу, а? Выступишь миротворцем - почему папашке любимую дочь не послушать?

Тяжелый взор Хозяйки давил, Тина вжималась в кресло.

- Я... не обещаю, что он прислушается ко мне. Не знаю, что вам сказать. Кто я, а кто он?

- Ладно. Тогда...

Тина послушно взяла из руки Хозяйки бокал и на поверхности густой маслянистой жидкости увидела свое колеблющееся отражение.

"Она не сильно торопит. Дает шанс?"

- Выбирай, Тина. Умереть сейчас или... я покажу тебе кое-что.

Соседняя комната тонула в полумраке, но Тина разглядела экраны, блеск приборов. Хозяйка уселась в черное кожаное кресло и в слабом молочном свете стенной панели сама стала черным призраком.

- Сними одежду, Тина. Полностью. И забирайся на стол, садись на пятки, смотри на меня.

Обшитые мягким бархатом захваты сомкнулись на теле. С потолка опустилось странное, напоминающее перископ, устройство и, повинуясь голосу Хозяйки, Тина взглянула в окуляры. Ослепленная ярким светом, хотела отпрянуть, но на голову опустился, фиксируя, металлический обруч. В глазах полыхали зарницы, потом изображение успокоилось и стало неярким, но очень сложным узором, от разглядывания которого кружилась голова.

- Тина! Это - правдоискатель. На все вопросы говоришь: да, нет, не знаю. Наказываю только за нежелание отвечать.

Тело Тины вдруг сотрясла судорога.

- Не бойся, ампераж неопасный. Повторяю.

Снова удар тока.

- Все, Тина. Больше не буду, если ты меня не спровоцируешь.

Ни боли, ни мук, одно недоумение. И любопытство. Тина скоро запуталась в сложной системе допроса и терялась в догадках, зачем Хозяйке вся эта чушь?

- Ты любишь мороженое?..

- С десяти лет ты стала видеть нескромные сны?...

- Когда тропинка раздваивается, ты чаще выбираешь дорогу влево?..

- ...

- Теперь погоняем тебя на Роршахе. Скажи-ка, что напоминают тебе эти абстракции?

- Человечек. Бабочка. Дома... Триумфальная арка. А это - сердце.

- Архитектура и внутренние органы - повышенный уровень тревожности. Никто не знает, какая здесь связь, но это всегда так...

Когда нелепый ритуал закончился, Тина спросила:

- А раздевать меня зачем было?

- Чтоб ты чувствовала себя неуверенно. Так мне легче с тобой работать.

- Теперь вы предложите измену, какой-нибудь шантаж устроите. Не поддамся, не надейтесь.

- Наивная моя, я не стану тебя ни к чему принуждать. Смотри! Этот сложный, объемный узор на экране - структура твоей личности. У тебя довольно богатый внутренний мир, не ожидала. Теперь я на девяносто девять и девять в периоде уверена, как поступишь ты в тех или иных обстоятельствах. И совсем не нужно тебя шантажировать. Ты для меня, что стеклышко на ладони - маленькая и прозрачная.

- Дайте ваш яд, - потребовала Тина, - Или я все равно с собой что-нибудь сделаю.

- Конечно, - подхватила Хозяйка, - Кушай на здоровье. Смерть быстрая и легкая. Я ведь не злодейка, не думай - я очень гуманная.

Она держала руку на пульсе Тины, пока та не обмякла в кресле. Потом вызвала фотографа и своего личного секретаря.

Приказала:

- Положите ее на стол. И сделайте снимки в выразительных ракурсах. Этот милый рыжик прекрасно смотрится на цветном фото - хороший подарок президенту Солтигу...

Подождала, пока фотограф отщелкает кадры, кивнула:

- Достаточно. Отправить с дипломатической почтой.

Обернулась к секретарю, который с равнодушной миной стоял рядом.

- По радио и каналам видео передать сообщение: "В результате успешной спецоперации освобожден из многолетнего плена в Эгваль координатор Тира Натаниэль Гариг. Вчера он вернулся к исполнению своих обязанностей. Антинародный режим лжедемократов и соглашателей в Тире - ликвидирован".

Тревога. Тревога. Тревога. Вой сирены в утреннем тумане, противоперегрузочный костюм, плотно облегающий тело, кар мчится к эстакаде, металлические поручни под ладонями. Скорее, скорее... Тесная кабина, в ней пилот занимает положение лицом к небу. Тонкий писк в наушниках: внимание, стартовый отсчет... Подъем!

Рев двигателя проникает отовсюду, наваливается тяжестью на грудь. Под нею дышать надо особым способом: никогда не делая выдох до конца. Все это время пилот ощущает, как гигантская праща выбрасывает его в небо. Легкие толчки - это отделяются отработавшие пороховые ускорители. Серый свод неба быстро падает сверху и расплывается туманом вокруг. Солнечный свет, и небесная синь. Ти-та-ту... - назойливый сигнал в наушниках: радионаводка выключилась, пилоту взять управление на себя.

Вот они! Двенадцать машин идут на Вагнок. Высотные бомбардировщики, недосягаемые для истребителей, идеально ровный строй - в нем упоение своей силой и безнаказанностью. Владыки неба, как вы заблуждаетесь...

Сейчас вы увидите, кто - главный здесь, летящий стремительно в небесах, вспарывая их огненным мечом своего самолета. По сравнению со мной, вы недвижимы. Залп!