История куртизанок - Элизабет Эбботт

Кроме того, Грэм сам и в письмах Кэтрин много внимания уделял размышлениям, связанным с религиозными следствиями его к ней любви, которая, по сути, составляла прелюбодеяние. Обычно он приходил к утешительным выводам, сосредотачиваясь на божественной природе плотской любви. Грэм истолковывал ситуацию следующим образом: поскольку Кэтрин не живет с Гарри половой жизнью, с позиции церкви они женаты не по-настоящему. То же самое относилось к нему и Вивьен. Порой он даже видел свою любовь к Кэтрин как проявление некоего подобия святости или праведности. «У некоторых из нас есть призвание любить человеческое существо, — говорил он, молясь Терезе из Лизьё, которую почитал более других католических святых. — Пожалуйста, не дай мне растратить свое призвание понапрасну»{352}. Еще более удивительным выглядит его заявление о том, что Кэтрин была «святой любовников, которой я молюсъ» {353}.

Грэм рассматривал самые разные варианты жизни с Кэтрин либо в браке, либо блаженно невенчанными и свободными от греха в глазах церкви. Он клялся ей в вечной любви, обещал делать значительные постоянные выплаты из своих средств и уделять ее детям столько времени, сколько она сочтет нужным. Она даже могла бы ему время от времени изменять, потому что никакой «гусь лапчатый» не заставит его оставить Кэтрин. Но ни слова Грэма, ни его обещания не могли изменить ее решения остаться женой Гарри Уолстона.

Кэтрин еще больше Грэма была озабочена вопросами католической доктрины и теологии. Приходившие к ней домой гости отмечали, что на тумбочке около ее кровати постоянно лежали стопки книг религиозного содержания. Кэтрин читала очень медленно, но упорно их штудировала, хотя некоторым визитерам казалось, что делала она это демонстративно. В любом случае, ей было гораздо легче с кем-то спорить, чем постигать книжную премудрость, — а кто лучше священников обучен искусству вести беседу? И действительно, казалось, что Кэтрин лучше всего себя чувствует в обществе священников, не случайно она дорожила знакомством с ними и их дружбой. Кроме того, она совращала тех священнослужителей, которые поддавались совращению, а таких оказывалось немало. Преимущество такого рода связей — как полагал Гарри, и она, несомненно, придерживалась того же мнения — состояло в том, что священники, с которыми она вступала в связь, не имели намерений кардинально менять ее жизнь и жениться на ней.

Кэтрин завязывала романы не только со священниками. Она возобновила отношения с американцем Лоуэллом Уэйкером и призналась в этом Грэму. Это вызвало у него взрыв негодования, а потом в каждом из множества писем он постоянно повторял ей, что испытывает нестерпимую мучительную боль. Во время совместного отдыха они все с большим ожесточением ссорились из-за «временного яда» ее последнего романа, который вызывал у Грэма «горечь и желание сделать ей больно»{354}. Их безмятежная жизнь на вилле Розаио, теперь по требованию Гарри продолжавшаяся меньше времени, чем прежде, была максимально приближена к домашней идиллии. Кэтрин занималась домом, Грэм писал, а в свободное время они общались с местными жителями и ходили в гости к друзьям.

Грэм советовал Кэтрин написать собственный роман. Она последовала его совету и в присущей ей манере много работала над текстом, однако результаты ее работы не сохранились. Остается лишь предполагать, что Кэтрин была озадачена или расстроена тем, что у нее не получалось создать литературное произведение, хоть она и была музой блестящего писателя и его многолетней любовницей{355}.

К 1950 г. вопрос о браке стал губительным для дальнейшего развития их отношений. Грэм не мог смириться с тем, что Кэтрин решила остаться с Гарри. Любовники ссорились из-за этого, причем иногда весьма ожесточенно. Гарри купил замечательное поместье — Ньютон-холл. Грэм понял, что если Кэтрин туда переедет, она никогда не захочет оттуда уехать, чтобы жить с ним. Для женщины, которая придавала огромное значение материальным ценностям и обожала роскошь, Ньютон-холл воплощал почти все ее мечтания: там было двадцать восемь спален, восемь ванных комнат, шесть гостиных, конюшня, гараж и еще небольшой отдельно стоящий коттедж. Разве могла Кэтрин устоять перед таким великолепием?

Конечно, не могла, и еще до переезда туда 2 декабря 1950 г. она с радостью погрузилась в хлопоты, связанные с дорогостоящей отделкой и богатым декорированием главного дома поместья и коттеджа. Как, спрашивала Грэма уверенная в своей правоте Кэтрин, она может бросить семью и начать с ним новую жизнь? Ожесточенные ссоры продолжались. Грэм предъявлял ей обвинения, причинявшие Кэтрин острую боль: она эгоистка и эгоцентристка, она беспардонная лгунья, он ненавидит ее, ненавидит ее друзей, ненавидит те ценности, которые она разделяет. Потом он мучился угрызениями совести, жалел о том, что так себя вел, брал обратно свои злобные, обидные слова и признавался в том, что боится разрушить остатки их былой любви.

Как-то Грэм организовал встречу Кэтрин со своим братом Раймондом, врачом, надеясь, что тот с клинической объективностью попытается диагностировать природу их отношений. Раймонд сделал следующие выводы: Кэтрин никогда не оставит Гарри; ей представляется, что ее жизнь была бы гораздо более спокойной и свободной от распрей и раздоров, если бы она прекратила отношения с Грэмом, тем не менее она полагает, что ей следует продолжать связь с ним из чувства долга; скорее всего, она отъявленная лгунья.

Выводы Раймонда Грэм посчитал верными и здравыми, но его любовь к Кэтрин противоречила здравому смыслу, он в ней отчаянно нуждался, чтобы обрести ощущение того жестокого мира, которое вдохновляло его на создание великих литературных произведений. Он не мог порвать отношения с Кэтрин, а ей недоставало силы воли, чтобы с ним расстаться.

Грэм пытался сохранить отношения с ней с еще большей настойчивостью. Он купил ей кольцо от Картье и сделал на нем гравировку в виде букв «К» и «Г». С большим размахом он организовал похожую на обряд бракосочетания церемонию и обменялся с Кэтрин торжественными обетами во время утренней мессы в небольшом курортном городке Танбридж Уэллс. Впоследствии на протяжении многих лет Грэм Грин с трепетом вспоминал «тот брак», а Кэтрин носила подаренное им кольцо до конца жизни.

Нет никаких сомнений в том, что в основе их романтических отношений лежали шокирующие измены друг другу, за счет которых они отчасти проверяли силу чувств друг друга и доводили себя до такого состояния, переносить которое уже не было возможности. В итоге они дошли до того, что не могли больше выдерживать силу обуревавших их чувств. Они все время любили друг друга, но Грэм перестал быть основным любовником Кэтрин, а она со временем уже тоже не была его главной партнершей. Сказать, что она его разлюбила, было бы неверно, скорее ее любовь к нему перестала быть такой сильной, как раньше, просто за счет тех чувств, которые она питала к другим мужчинам, полагая, что их тоже любит.