Суровые времена. Тьма - Глен Кук

Но незадолго до этого солдаты Госпожи уже начали сбрасывать с гребня стены канаты и веревочные лестницы, чтобы по ним можно было подняться наверх. Через каждую дюжину футов к тросам крепились каркасные коробки. Лестницы не прилегали к степе вплотную, что облегчало солдатам подъем.

Длиннотень не мог видеть этого со своей позиции и о значительной эффективности своего огненного удара узнал не сразу.

Сейчас он оказался запертым внутри без всякой надежды на завершение строительства, ибо необходимые материалы можно было доставлять только снаружи. Как бы то ни было, Госпожа добилась немалого. Лишив его возможности закончить возведение цитадели, она тем самым лишила его и последней возможности одержать победу. Он не мог очистить землю от своих врагов, выпустив поток Теней, потому что при этом погиб бы и сам.

Солдаты Госпожи продолжали взбираться на стены. Медленно, но с уверенностью в том, что они движутся навстречу победе, ибо единственной силой, с которой им приходилось бороться на этом этапе, была сила тяжести. Их товарищи уже удерживали отрезок северной стены длиною в двести ярдов между двумя увенчанными хрустальными куполами башнями. Обе башни почернели от сажи и копоти, хрусталь от жара огненных шаров утратил свою прозрачность.

К моему удивлению, огневые расчеты Госпожи оставались и за стенами, продолжая обстреливать цитадель.

У меня не было надежды что-либо выяснить. Госпожа устроила весь этот кавардак еще более неожиданно, чем устраивал свои сюрпризы Старик. Неужто на сей раз каждый из них ведет свою игру? Вообще-то, думаю, Госпожа вела свою игру всегда. Я просто не обращал на это внимания, потому что до сих пор она не играла главную роль.

Люди князя увязли в Кьяулуне, ввязавшись в стычки с партизанами. Правда, Прабриндрах Драх уже оправился от неожиданности и стал посылать солдат в обход очагов сопротивления. Похоже, следом за вояками Госпожи по веревочным лестницам предстояло взобраться еще куче народу.

А вот схватки внутри цитадели оказались куда более ожесточенными, чем думалось мне. Гарнизон, пусть и небольшой, сплошь состоял из ветеранов, служивших Длиннотени долгое время. Может, они и не прониклись к нему любовью, но были верны присяге, исполнены решимости и — судя по тому, как дрались — убеждены в том, что им нечего ждать пощады от Черного Отряда. К тому же они сражались на территории, которую хорошо знали, в отличие от противника, не знавшего ее вовсе. И им помогали смуглые карлики, именуемые тенеплетами.

В крепости таились Тени. А тенеплеты знали, где они скрываются, и умело посылали их вослед вторгшимся врагам.

Против Теней помогали бамбуковые шесты. Но не настолько, чтобы спасти всех. Внутри крепость представляла собой запутанный лабиринт темных коридоров и камер, среди которых заметить Тень до того, как она нападет, было практически невозможно.

Я-то знал, где гнездились зловредные карлики, но не имел возможности рассказать об этом, чтобы вывести их из игры.

Чем глубже вторгались наши солдаты, тем труднее нм становилось. Длиннотень особо не напрягался. Спалил леса, да на этом и успокоился. А Ревун… кстати, что с Ревуном?

Ревун сумел ускользнуть от порывавшихся прикончить его солдат и теперь пытался соединиться с Хозяином Теней, которого между тем одолевал очередной приступ. Настолько сильный, что упавший на пол и бившийся в конвульсиях Длиннотень разорвал на себе одежду, потерял маску и едва не проглотил язык. Он брызгал слюной так, что измочил и пол, и собственную физиономию.

Оставалось лишь дивиться тому, как припадочному психу удалось не только выжить, но и стать одним из могущественнейших кудесников мира. И вот опять: я видел, что он беспомощен и сейчас самое время надавать ему по чердаку, но не имел возможности никому об этом поведать.

Защитные чары вокруг башни, где укрылись Нарайян Сингх и Дщерь Ночи, были особенно сильны, но таглиосцы знали, кто там прячется, и атаковали с особым усердием. Они проявляли безусловную преданность Госпоже и рьяное стремление получить обещанную ею за Нарайяна немыслимо щедрую награду.

Госпожа сказала, что тому, кто доставит ей Сингха живым, она отсыплет столько рубинов, сколько весит этот Обманник. За свою дочь она не обещала ничего.

Внезапно небо помрачнело. Казалось, вот-вот и померкнет солнце. Я еще никогда не видел такого множества ворон.

46

Я помчался на поиски Костоправа и Душелова. Копченый был настолько разбалансирован, что мне удалось подобраться к сумасшедшей сестрице Госпожи довольно близко. Она пританцовывала на месте и на разные голоса разговаривала сама с собой, проклиная Госпожу за чрезмерную расторопность и собственных ворон за то, что они не успевали своевременно оповещать ее о ходе сражения.

— Сейчас не время! — бушевала она. — Соединения пока еще нет. Это не может произойти сейчас!

Копченый начал рваться прочь, подальше от этой женщины, и я отправился на поиски Костоправа.

Мы воспарили вверх, распугав ворон и оставив отчетливый след посреди их стаи. Хотелось верить, что Душелов этого не заметит.

Бывали моменты, когда казалось, будто она осознает мое бесплотное присутствие. Правда, случалось это в основном тогда, когда я пребывал вне своего истинного положения во времени. Отыскать Костоправа было нетрудно. Он галопом скакал по направлению к лагерю, а за ним, словно хвост кометы, тащилась воронья стая. Казалось, что его черный жеребец не касается копытами земли. Я поднялся еще выше. Особой надобности в том не было, просто захотелось расширить обзор. Да и Копченому, похоже, нравилось воспарять туда, где летают орлы. Мы поднимались до тех пор, пока земля не оказалась далеко внизу и я не перестал различать столь незначительные детали, как отдельные люди или животные. На фоне заснеженной равнины выделялись лишь самые крупные строения. На севере, словно оскаленные зубы, поблескивали утесы Данда-Преша. На западе, предвещая ненастье, сгрудились темные тучи.

На юге равнина седых камней искрилась так, словно по ней были разбросаны только что отчеканенные монеты. Равнина уходила к горизонту и растворялась в сером ничто, однако вдали, на самом пределе зрения, в сером мареве угадывалась какая-то громада.

Казалось, весь северный фасад Вершины был охвачен пламенем. Я спустился туда и обнаружил, что Длиннотень и Ревун, объединившись, начали контратаку против солдат, удерживавших гребень стены. Госпожа посылала своим подкрепление. Все, у кого имелись шесты, выпускали шар за шаром, почти не целясь.

Среди прочих огней воздух озаряли вспыхивающие световые пятна, походившие на всполохи северного сияния. Нечто подобное нам доводилось видеть давным-давно, когда Отряд прокладывал путь в Курганье. Ни одно из этих пятен по размеру не превышало тарелки. Они заполонили воздух, как туча мошкары, рассекая его со свистом, словно отточенная сталь.