Сборник "Круг Земель" - Александр Зорич

– Но ты ведь помнишь его слова? – тихо спросил Герфегест, в груди которого зародилась смутная тревога.

– И это все… расставание с ним нестерпимо… – бессвязно пробормотала Тайен. – Мне страшно…

Она дрожала всем телом, и Герфегест почел за лучшее прекратить бессмысленные расспросы. Какая разница, в конце концов, кто ее отец? Он любит Тайен такой, какая она есть. И если расставание с отцом для нее нестерпимо, она имеет полное право на слезы. Женщина всегда имеет право на слезы.

Они надолго умолкли. Единственный человек из ныне живущих, расставание с которым было Герфе-гесту почти нестерпимо, был северянином и ласарцем по рождению, и его звали Элиеном.

Многое связывало Герфегеста с ним, ставшим теперь зодчим и владетелем вольного города Орин, с ним, звезднорожденньш, обретшим себя в Лон-Меа-ре, с ним, ушедшим в прошлое. Едва ли Герфегест, вновь Идущий Путем Ветра, когда-либо встретит Элиена Тремгора, гордого потомка укротителей Юга. Путь Элиена – это Путь Недеяния. Быть может, в следующей жизни…

– Мы некстати окунулись в наше прошлое, – глубоко вздохнув, прошептала Тайен.

Ее губы, отпечатав томный поцелуй на правой ключице Герфегеста, стали опускаться все ниже и ниже, минуя опушенную кудрявыми волосами грудь и мускулистый живот, пока не достигли белого шрама на правом бедре Герфегеста. Среди многих напоминаний о былых ратных подвигах этот шрам выделялся своим цветом – в лунных отблесках он, казалось, слегка серебрился. Там, в глубине давно зажавшей и навеки скрытой шрамом раны, до времени покоился Белый Перстень Конгетларов. Алмаз, оправленный в серебро. Символ власти над людьми, которые умерли почти семь лет назад. Перстень главы павшего Дома Конгетларов.

Тайен обняла бедра своего господина и прикоснулась пылающей страстью щекой к белой змейке шрама. Ее дыхание было горячим и возбужденным, и Герфегест запустил руку в ее ласковые рыжие кудри. В тот момент ему казалось, что не хватит самой вечности для того, чтобы насытиться томительной сладостью охотницы Тайен.

2

Врата Хуммера были вырезаны в абсолютно гладкой и плоской скале, которая, если смотреть на нее издалека, казалась чудовищной величины мостом, соединяющим Младшую Сестру Са и Подкидыша. Такие странные имена получили эти вершины от опасливых горцев, никогда не подходивших к Вратам ближе, чем на три полета стрелы. Врата Хуммера были заперты заклятием, наложенным на них еще во времена Первого Вздоха Хуммера. Через эти ворота пролегала единственная сухопутная дорога, соединяющая Сармонтазару и Синий Алустрал. Но всякий знал, что ворота непроходимы для смертных. Сармонтазара и Синий Алустрал – две половины Круга Земель, некогда связанные узами и вражды, и дружбы, – теперь были намертво отрезаны одна от другой. Морской путь тоже был заказан, ибо Завеса Хуммера в равной мере была крепка и в северных горах, и в беспокойных южных морях.

Но как и все, что заперто. Врата Хуммера можно было открыть. Это было очень опасно. Это было почти немыслимо. Но некоторым это удавалось. Разумеется, большинство людей, отягощенных здравомыслием, понимали, что не стоит пытаться решить задачу, которая по плечу не каждому магу. О землях, прилегающих к Вратам, ходила дурная слава. Ни один безумец не нашел бы себе проводника, который дал бы согласие отвести его к Проклятому Мосту, соединяющему Младшую Сестру Са и Подкидыша. Ибо никому не по нраву сопровождать людей к месту их гибели.

Но не только это останавливало путешественников, жаждущих открыть для себя просторы Синего Алустрала. Врата Хуммера находились столь высоко, что путь к ним был весьма многотруден. Совершить его можно было только в месяцы Эсон и Элган. Лишь в конце весны погода благоприятствовала восхождению по склону Младшей Сестры Са. В остальное время его делали глупой и самоубийственной забавой ураганы, снежные бури и дожди. Черные тучи, налетавшие смертоносными птицами, унесли семена душ сотен отважных глупцов в Святую Землю Грем.

Их небольшой отряд расположился на ночевку в виду Врат Хуммера. Герфегест помог Дваларе установить обширную палатку, обитую изнутри собачьим мехом. Потом он, скользнув взглядом по ладной фигуре Киммерин, которая возилась с ужином, стал удаляться от лагеря, стараясь избежать встречи с Гор-хлой, которому тоже не сиделось у костра.

Герфегесту хотелось побыть в одиночестве. Наедине со своей памятью, в которой Врата Хуммера навеки отчеканили два коротких слова.

3

Тогда, на пристани мертвого порта в Поясе Усопших, Герфегест принял решение идти в Сармонтаза-ру, не тратя время на долгие сборы.

Он сдержанно попрощался с Нисоредом. Он шел семь дней и семь ночей, останавливаясь только ради сна. Он позволил себе трехдневную передышку лишь на западных отрогах Хелтанских гор, когда мерцающая явь и жуткие миражи Пояса Усопших остались у него за спиной.

За эти три дня Герфегест сделал главное. То, что было бессмысленно делать раньше, ибо никто не мог поручиться за его жизнь, пока он преодолевал Пояс Усопших, то, что было нельзя сделать позже, ибо только здесь, в низких предгорьях, он мог сосредоточиться на своей работе.

Уходя, Герфегест взял у Нисореда короткий отрез пергамента и набор старых письменных принадлежностей. Он рассуждал так: коль скоро Врата Хуммера отнимут его память, значит самое важное следует доверить пергаменту. Идя Поясом Усопших, Герфегест обдумал все и теперь точно знал, что и как ему нужно написать, чтобы не упустить ничего значительного и в то же время уместиться на отведенном его знаниям месте.

Нисоред записал для него в начале пергамента Четыре Заклинания Врат. Под ними Герфегест изложил свою историю. Имя, происхождение, родство. Заклятие Конгетларов. Смерть Теппурта. Смерть Зикры. Падение Наг-Туоля. Самоубийство Конгетларов в старом порту Калладир. Внизу оборотной стороны еще оставалось достаточно места, чтобы крупно вывести: «Семя Ветра». Все. Больше ему ничего не понадобится.

Спустя две недели Герфегест, увязая в снежной каше, вышел в ущелье Голодных Камней, миновав которое, он рассчитывал увидеть Врата.

И он увидел их. Они сияли изумрудно-зеленым провалом на фоне заснеженных вершин – тогда Герфегест еще не знал их названий. В тот миг, когда солнце, выползшее из-за темно-синей тучи, осветило Проклятый Мост – запорошенный снегом, недоступный, пугающий, огромный, – Герфегест впервые за все путешествие потерял уверенность в том, что ему удастся открыть Врата.