Пастыри чудовищ. Книга 3 - Елена Владимировна Кисель

на сколько-нибудь твёрдую почву, рвусь по следу дальше. Скоро капли крови пропадают среди коричневой воды и ряски. Но уже не нужно, потому что я её вижу.

Ей удалось оторваться шагов на тридцать, и теперь кажется, что Охотница идёт прямо по трясине. На самом деле переступает по какой-то тайной тропке, временами без боязни окуная ногу до колен.

Шатается. Дар доносит сиплое, сбитое дыхание. Надрезанная рука висит плетью.

Делаю с десяток шагов — и понимаю, что могу не догнать. Дар орёт о том, что дальше так идти слишком опасно. А Крелле осталась с дюжину шагов до кочковатого островка с чахлыми деревцами — там будет посуше, и идти ей станет легче, а потом…

Отцов подарок греется в ладони. Попаду, нет? Ещё пять шагов, метнуть, держать направление всей волей…

В момент, когда я вскидываю Резун, Крелла оборачивается посмотреть — где погоня.

Наступает босой ногой на скользкое дерево коряги и теряет равновесие в трёх шагах от заветного островка.

Она соскальзывает с тропы и проваливается сразу до груди, пытается вытянуть руки, распластаться пошире, но ноги уже ушли в глубину, и до кочек дотянуться тоже не получается: вязкое торфяное месиво начинает тянуть её вниз.

Вкладываю атархэ в ножны. И зачем-то прохожу ещё несколько шагов. Нащупывая путь при помощи Дара.

Крелла теперь совсем близко, тянет руки из трясины.

— Помоги, — хриплый шёпот, прыгающие губы. Безумные глаза с алыми разводами. — Дай… руку. Ты… спасаешь живое.

Спасаю живое. Дерусь за людоедов с Мясником. Дрессирую тхиоров.

Не терплю охотников.

— Ты… знаешь, что я права. Они… заслужили… С-справедливо… справедливое отмщение.

— Да, — говорю я, глядя на неё сверху вниз.

Охотники убивали зверей. Ты убивала охотников. Потом угрожала двум самым близким мне людям на всём свете. И ещё Конфетке. И мне уж заодно.

Справедливое отмщение.

Трясина ей уже до подбородка, и только рука тянется и тянется. Скрюченные синеватые пальцы, покрытая шрамами ладонь вся в крови. Сочится глубокий порез — алая отметина, как на небе…

— Она хотела бы… дала бы мне руку. Она спасла бы меня!

— Да, — говорю я ещё раз.

Сжалилась бы и поняла. Попыталась бы обогреть и исправить. К делу приставить, как Мясника.

Только вот я не она.

Поворачиваюсь спиной и принимаюсь выбираться из болота. Под ногами чмокает трясина. Заглушает другие звуки. Можно подумать, что плеск и бульканье — это от местных гидр. Их тут точно целая прорва.

А алая метка перед глазами — это ни черта не растопыренная ладонь. Просто кто-то поранил небо, и некому его перевязать.

Я не оборачиваюсь, пока не выхожу на твёрдую поверхность. Потом выдыхаю, вытираю лоб рукавом, гляжу на болото, и вслушиваюсь Даром. Но там уже никого нет, только что-то будто бы ворочается в глубине, пуская пузыри.

Тогда я бегу туда, где слышится отчаянный зов Яниста.

С каждым шагом зов становится всё громче, а утробные, глухие звуки из трясины — тише.

Потом Охотничья Погибель за моей спиной замолкает совсем.

Глава 9

ЛАЙЛ ГРОСКИ

Изнутри поднималась мутная волна тошноты.

Очень может быть, дело было в передозировке всякого рода нехороших зелий. Или в той ампулке с секретом альфина, которую я раздавил пять минут назад. Трогири я наврал, что ампулка мне совершенно необходима, чтобы отпугнуть в роще злых и страшных алапардов. На самом деле запах самого крупного хищника Кайетты должен бы как раз поманить на всю голову ушибленную тварь, которая считает себя вершиной местной пищевой цепи.

Тошнота могла объясняться и попытками понять — что там в голове у мортаха. Одновременно при этом орать на лесничих и размахивать руками.

— Значит так, этого вот живо на контроль! Проверьте, что у него там с верёвками на руках. Дарт подальше уберите! Бестолочи, четыре конвойных, не меньше, что вы там толкотню устроили, сбежит — нам всем разом башку оторвут! Да куда вы в меня целитесь — мне напомнить, что вы должны выполнять мои приказы? Живее! Арена там готова или нет? Ты и ты — доложите хозяевам, срочно!

От воплей и суеты очумевшие лесничие метались вокруг, как некормленные шнырки. С закрытием калиточки я устроил не меньшую суету — и выцепил-таки момент, проследил, чтобы запирающий артефакт не был как следует активирован («Куда ты его поворачиваешь, а ну, дай я, а то к нам сейчас все зверьё местное пожалует!»). Поорал ещё, выцепил второй момент — прикоснулся ладонью к артефакторной задвижке, с силой вытолкнул остатки магии через Печать.

От магических упражнений тошнота навалилась с удвоенной силой, ноги начали заплетаться, и лесничие хором обеспокоились — а не надо ли мне чего.

— Пока не надо, — отстал от Нэйша и конвойных, поманил Клайса. — Вот тебе приказ напоследок: собери кого можешь — и не рыпайтесь, пока не кончится заварушка. Услышал? Есть желание уточнить приказ у высшего начальства или получить другие распоряжения?

Тощий Клайс понятливо замотал головой. Всё-таки не до конца им мозги вынесли в Граде Рабов…

— Вот и молодчина. Выполнять.

Жаль, мне фляжку не вернули. Пока догонял лесничих и Нэйша, пока огибали поместье — тошнота так и подтапливала своими волнами. Будто пережил морскую болтанку. Или собираюсь с разбега сигать в пропасть.

Может, просто слишком много мыслей о Гриз. Пока я продумывал всё это, насчёт мортаха, — вспоминал её уроки. Так что теперь кое-что от Гриз точно обосновалось внутри. И, кажется, печалилось. Или интересовалось — что я буду делать, когда все три проблемы окажутся решенными, а путь в «Ковчежец» для меня — закрытым.

«Не думала же ты, что я останусь, — спорил я и всё никак не мог поймать в прицел светлый затылок впереди. — Вот этот отморозок кое в чём был прав: непонятно, почему я не ушёл раньше. Мне такое же место в питомнике, как ему. Что я, спрашивается, буду делать, а? Ловить кинжалы в пузо, поедаться тхиорами, сжигаться чокнутыми геральдионами? Пытаться кого-то спасать, как это делаешь ты — хотя у меня это вообще внутри не прописано?»

И хватит смотреть этой своей укоризненной зеленью из моих периодических галлюцинаций. У меня два отменных выхода. Сигануть с этого корабля на роскошное судно Шеннета. Или самому выбрать, чем заниматься. И оба выбора — привычнее, проще, вот только это… опять…

Тут мы наконец обогнули поместья с левого крыла, и нас препроводили на арену. Ту самую, построенную для развлечений инвалида на голову и не на голову. Скучнейшая площадка с твёрдым покрытием, на каких стравливают