Ветры Разрушения - Питер Джон Хорнби Петтер-Бауэр

"троянец" и подняли его, как легкое перышко. Внутри самолета ощущения, звуки и показания приборов были ужасающими.

Изо всех сил я старался держать крылья ровно, не обращая внимания на изменение угла тангажа, поскольку индикатор воздушной скорости быстро колебался между скоростью сваливания и где-то за пределами VNE. Указатель вертикальной скорости находился на верхнем упоре, и весь планер задрожал так сильно, что я подумал, что он может развалиться. Через минуту и десять секунд после входа в облако, которые показались вечностью, самолет вырвался из шторма в чистый, спокойный воздух на высоте 11 500 футов над уровнем моря. Впереди простиралась сказочная страна ярко горящих огней безопасности на фермах Сентенари.

5000 футов, набранные за такое короткое время, - это одно; неудержимые спуски к земле с применением полной мощности - совсем другое. Были времена, когда казалось, что такие спуски должны закончиться катастрофой. В одном конкретном случае я летел вдоль узкой долины в районе Шамва с возвышенностями справа и слева немного ниже уровня полета. Самолет начал быстро снижаться под воздействием сильного бокового ветра, поэтому я включил полную мощность и находился в нормальном режиме набора высоты, но самолет продолжал снижаться в долину.

Я не беспокоился о том, чтобы полностью опуститься на землю, потому что было очевидно, что поток ветра должен выровняться, прежде чем это произойдет. Меня беспокоил гребень в конце слепой долины, который был слишком узким, чтобы можно было развернуться. Самолет выровнялся примерно на пятидесяти футах, как и ожидалось, и оставался там до тех пор, пока его не подняло вверх так быстро, что он поднялся над возвышенностью задолго до конца долины.

Реакция троянца на местный поток ветра и тепловую активность может привести к тому, что он опустится, как обтекаемый кирпич, или поднимется, как тоскующий по дому ангел. Меня особенно раздражала чувствительность "Трояна" к воздушным потокам, когда я впервые приступил к визуальной разведке. Потребовалось некоторое время, чтобы привыкнуть к управлению самолетом и позволить ему плавать вверх-вниз, не борясь за удержание фиксированной высоты. Каким-то образом падения, казалось, равнялись взлетам, когда самолет набирал заданную высоту для разведки.

Операции SAS наедине

ВПЛОТЬ До августа 1973 года операции SAS в Тете не достигли того, на что надеялся Брайан Робинсон. Патрулям удалось обнаружить группы ЗАНЛА, перемещающиеся по району, но реакция пехоты на оперативные данные SAS была мучительно медленной и неудовлетворительной по целому ряду причин. Самым большим из них была прискорбно малая грузоподъемность всего двух вертолетов, действовавших из совместно расположенных тактических штабов SAS и RAR на границе в миссии Мусенгези. Другие вертолеты всегда были задействованы в других внутренних операциях.

Развертывание пехоты с парашютом силами Дакоты было очевидным решением, но в то время не было десантников, кроме SAS. Это произошло потому, что у ВВС было достаточно парашютов только для SAS, а в школе парашютной подготовки ВВС не хватало PJIS (инструкторов по прыжкам с парашютом). Итак, хотя планирование и снабжение всех солдат регулярной армии десантом продолжалось, мы ограничились тем, что было доступно.

Когда SAS обнаружила группы CT, двум "Алуэттам" пришлось совершить несколько обходов, чтобы разместить достаточное количество войск впереди предполагаемой линии движения CT. Это само по себе потребовало много времени. Но еще большее ограничение создавал шум вертолетов, который разносился на многие мили по плоской долине Замбези. CTS, путешествуя в тишине буша в течение многих дней, могли слышать вертолеты, пролетающие на расстоянии до тридцати километров, что объясняло значительные отклонения в их курсах, которые неизменно обходили ожидающие войска.

SAS были полностью успешны в своей классической роли поиска противника для пехоты. Однако неоднократные неудачи RAR в использовании хорошей работы своих людей заставили Брайана Робинсона пересмотреть роль SAS. Он пришел к выводу, что позывные SAS должны продолжать выполнять свою классическую роль, но взять на себя роль самих групп ZANLA.

По сути, Брайан выступал за стиль действий ‘ищи и обнаруживай, а затем стреляй и убегай’. Для эффективности мобильной разведки, а также статического наблюдения требовалось использование небольших патрулей. Это означало, что, когда они наткнутся на большие группы, которые ранее были переданы RAR, они не смогут вступить в бой с врагом обычным пехотным способом. Полностью полагаясь на внезапность, они должны были бы действовать быстро, чтобы нанести максимальные потери и убраться как можно быстрее. Такие операции с наездом, очевидно, привели бы к быть опасным, и немедленную поддержку с воздуха приходилось сбрасывать со счетов. Тем не менее, Брайан настаивал на этом новом подходе, потому что он был абсолютно уверен в своих людях. Все они были тщательно отобраны из числа лучших добровольцев и прошли максимально возможную подготовку. Но он также понимал, что, если была хоть какая-то надежда переломить ситуацию в ЗАНЛЕ, было важно, чтобы SAS действовали в глубине к северу от реки Замбези, а регулярная пехота прикрывала территорию к югу от реки. Для этого ему нужно было иметь по крайней мере два вертолета и двух провостов, постоянно находящихся в непосредственной готовности в его штаб-квартире Tac.

Для этой новой роли требовалось внести три существенных изменения. Во-первых, тактический штаб SAS должен был постоянно базироваться в Мозамбике рядом с взлетно-посадочной полосой, которая могла бы обслуживать провосты и груженые Дакоты. Во-вторых, патрули должны были бы действовать группами всего по четыре человека (известными как "палка"); ограничение, налагаемое грузоподъемностью "Алуэтта III", перевозящего пулемет и стрелка. Наконец, SAS sticks должны были работать шесть недель в полевых условиях с отпуском всего в десять дней между развертываниями.

В сентябре 1973 года Брайан добился своего, и штаб-квартира SAS Tac была создана рядом с маленькой неряшливой взлетно-посадочной полосой в Макомбе. Макомбе был португальским альдеаменто на южном берегу реки Замбези, лежащим на полпути между реками Ангва и Мусенгези, текущими на север. Два провоста и два алуэта выдвинулись из миссии Мусенгези в Макомб только в дневное время, поскольку SAS не могла гарантировать их безопасность ночью.

С самого начала SAS была полностью успешной в этом новом стиле операций, но развертывание RAR в Макомбе было отложено на месяцы. Таким образом, любые преимущества, которые давало естественное препятствие на реке Замбези и разрушительные последствия операций SAS к северу от нее, были в значительной степени утрачены. Тем не менее, нарушение SAS линий снабжения ZANLA значительно помогло снять внутреннее напряжение.

Я навестил Брайана в Макомбе, когда он только переехал туда, и передал ему всю информацию, которую я получил