Магелланово Облако. Человек с Марса. Астронавты - Станислав Лем

— Господин Финк! — крикнул я, но из глотки вырвался лишь хрип. — Инженер!

Он не обернулся. Медленно, со свойственной ему тщательностью затягивал какой-то винт.

Я испугался. Я боялся его еще больше, чем марсианина.

Неожиданно конус вроде бы заметил меня. Странно, когда марсианин обнаружил мое присутствие, Финк заметил тоже. Он глядел на меня, но лицо инженера было совершенно чужим. Чужим и безразличным. Финк наклонился и, не обращая на меня внимания, продолжал закручивать винт.

— Господин инженер! — рявкнул я. Страх страхом, но злость меня брала. — Что вы делаете с этим проклятым железным болваном? Вы спятили?

Финк даже не дрогнул. Зато конус повернул в мою сторону щупальце.

Я молниеносно выскочил за дверь, хлопнул ею и сбежал вниз.

Не знаю, гнался ли он за мной. Я влетел в большой зал на первом этаже и принялся лихорадочно собирать кусочки целлулоида, бумаги, зажег все это от зажигалки и в слабом свете «костра» нашел аккумулятор. Он дал мне ток для запасного рефлектора. Наконец-то у меня был свет. Я занялся людьми, лежавшими неподвижно. Меня охватил страх. Неужто и они спятили, как Финк? Или он сошел с ума еще от того удара током?

Первым очнулся Фрэйзер. Он громко застонал, и его начало рвать. Джедевани лежал без сознания еще долго. Тем временем раскрыл глаза Линдсей. Больше всего меня беспокоил профессор. Я делал ему искусственное дыхание осторожно, чтобы не поломать медвежьей услугой хрупкие ребра, и проклинал отсутствие доктора. К тому же я боялся оставить их одних, так как не знал, что делают на третьем этаже проклятый конус с Финком.

Наконец веки на бледном, похудевшем лице дрогнули, и мои глаза встретились с горящим темным взглядом старого ученого. Какое-то мгновение он глядел, потом прикрыл глаза, так что я испугался и потормошил его, может быть, слишком сильно.

— Осторожнее, Макмур, вопреки вашим усилиям я еще жив, — дошел до меня слабый шепот. И бледная тень улыбки скользнула по лицу старика.

Я поднял его, усадил и принес воды. Через минуту он уже смог говорить. Первое, что он сказал, было:

— Вы тоже видели Марс?

У меня, вероятно, была идиотская мина, потому что он нетерпеливо добавил:

— Ну, не прикидывайтесь глупее, чем вы есть. Вы ничего не видели, или — если вам так больше нравится — вам ничего не снилось?

— Ах, вот вы о чем! — воскликнул я. — Да, мне кое-что снилось, а может, это была галлюцинация…

— Об этом после, — сказал профессор. — Мне думается, я могу встать. Для рассказов будет время в другой раз, как говорит синьор Джедевани. Кстати, как он, как остальные?

— Живы.

Подошел Фрэйзер. Он тяжело дышал, и лицо у него было зеленоватое.

— Слава Богу, профессор, вы живы…

Линдсей стоял, опершись о столб, и вытирал лицо платком.

— Да, мы живы, но у меня странно кружится голова…

— Что с ареантропом? — спросил профессор. — Это самое важное, пока мы еще, хе-хе, кудахтаем. Я перестану заботиться о нем, наверное, лишь после смерти, — добавил он, слабо улыбнувшись.

— Эта коварная железная скотина — в малом монтажном зале.

— Что? А вы-то откуда знаете? — Мужчины сразу выздоровели. Даже Джедевани попытался встать на ноги.

— Я был там, видел его — горят аварийные лампы. С марсианином работает Финк.

— Вы хотите сказать, Финк работает над ним? Инженеру снова удалось его обезвредить? — быстро спросил профессор.

— Я хочу сказать то, что сказал: Финк работает как бы под управлением ареантропа. Я окликнул его, но инженер не отвечал.

— Может, это был не Финк? — спросил Джедевани.

— Да, это была моя тетя. — У меня лопнуло терпение. — Профессор, вы мне верите?

— Верю! Какой же я старый осел… Но тут и ваша вина. Не ваша, Макмур, — добавил он, не поднимая головы, когда я удивленно взглянул на него. — Вы — единственный из нас, кто сохранил трезвость ума и недоверчивость, а нам, видите ли, захотелось поэкспериментировать, этак, знаете ли, связать барашка — и на операционный стол. И вот, извольте получить барашка, — закончил он, ударив кулачком по подъемнику, около которого мы стояли. — Теперь надо крепко подумать, что делать. Есть тут хоть что-нибудь, на что можно сесть?

Нашлось несколько треног. Профессор, морщась, примостился на одной из них.

— О чем тут думать, это конец, — сказал Джедевани, который все еще чувствовал себя скверно. — Надо отыскать Бэрка, пусть готовит автомобиль.

— Лишаю вас голоса, — уже пришел в себя профессор. — Надо думать не о том, как сбежать, а о том, что делать с ним дальше. Да, вот что — где доктор?

— Я его сегодня не видел, а где он был утром?

— Собирался провести в лаборатории какие-то опыты с центральной жидкостью, — ответил Фрэйзер.

— Господа, — насупился профессор, — у нас нет времени на болтовню. Газовые гранаты еще есть?

— Были внизу, только не уничтожил ли он их? — сказал я. — Там оставалось еще штук тридцать. Можно сходить.

— Господа, — сказал профессор, — возможно, кому-то мои указания покажутся странными, однако я решаю так: принесите сюда газовые гранаты, гранатометы и нацельте их на двери. Мы, прихватив маски, будем сидеть здесь. И пусть каждый расскажет, что видел во время своего… отсутствия. Не исключено, что это нам как-то поможет. Кто-нибудь против?

Таковых не оказалось. Я пошел с Линдсеем, который чувствовал себя лучше других, и через пятнадцать минут мы уже сидели в зале, обложившись гранатами и держа в руках шнуры запалов. Стволы гранатометов были направлены на двери.

— Уверен, еще до того, как мы его отравим, он исхитрится отправить нас к праотцам, — воскликнул профессор. — Не надо иллюзий. Иллюзии полезны только ко времени и в меру, кроме того, человек без иллюзий действует смелее. А теперь прошу, пусть кто-нибудь сбегает наверх за доктором, только не приближайтесь к малому залу.

Вызвался, конечно, я. Однако в лаборатории было пусто и темно. Напрасно я кричал и искал. Вернулся я один.

— Странно, — сказал профессор. — Ну, прежде чем мы начнем действовать, надо сориентироваться. Хотелось бы от вас кое-что услышать. Макмур, вы расскажете первым, что видели во время своей, как вы ее окрестили, «галлюцинации».

Когда я закончил, воцарилось недолгое молчание.

— Да, мне знакомы эти ощущения. — Профессор поправил очки. — Я пережил подобное, но с гораздо большими подробностями. Ваши выводы?

Мне что-то засветило.

— Думаю, это была сцена отправки ракеты с Марса на Землю, а потом ее полет через межпланетное пространство… Остальное — марсианские обычаи, сооружения, технические приспособления…