Warhammer 40000: Ересь Хоруса. Омнибус. Том I - Френч Джон

Он сделал глубокий вдох, встал на четвереньки и направился в ту сторону, откуда светил янтарный огонек Роксанны. В следующее мгновение кто-то схватил его за плечо. Кай попытался стряхнуть руку, но хватка оказалась чересчур крепкой. Сильная рука заставила его подняться во весь рост, и Кай оказался лицом к лицу с воином, в руке которого ослепительным огнем сиял меч.

Кай ощущал присутствие окружающих людей, но этот человек для его слепозрения был абсолютно невидимым. Только сильнейшее отвращение, вызывающее мурашки на коже, подсказывало ему, что рядом кто-то есть, но Кай ощущал не просто отсутствие жизни, а нечто, отвергающее саму жизнь. Кем бы оно ни было, существо казалось дырой в красочной картине мира, и слепозрение Кая неумолимо слабело, погружая мир в темноту. Астропат наконец понял причину своего непреодолимого ужаса.

— Пария… — прошептал он.

Человек с мечом слегка поклонился, что в окружении кровавой резни выглядело крайне неуместно.

— Мое имя Йасу Нагасена, и ты пойдешь со мной, — четко и уверенно произнес он.

Из непроницаемой пелены света и дыма возникла огромная тень. Несмотря на значительно ослабевшие ощущения, Кай узнал металлический привкус ауры.

— Нет, — прогрохотал Тагоре. — Он никуда не пойдет.

Роксанна ничего не видела. Глаза жгло от дыма, а горло сильно саднило. Тучи едкого дыма не пропускали взгляд больше чем на метр, но она продолжала ползти — это лучше, чем оставаться на одном месте. Кай отстал, но она не осмеливалась повернуть назад. Грохот выстрелов и шипящий свист лазеров приводили ее в ужас, но еще страшнее были мертвые тела, через которые ей приходилось переползать.

По ее щекам непрерывно текли слезы, причиной тому частично был едкий дым, но больше скорбь по погибшим. Это были близкие ей люди, и их убили. Снаружи доносился еще более интенсивный грохот, и Роксанна понимала, что убивали и тех, кто собрался в каньоне.

Ей навстречу протянулась рука, и Роксанна не удержалась от крика, когда пальцы коснулись ее щеки. Она схватилась за руку, но быстро отпустила, поняв, что человек уже мертв. Его грудь и живот были залиты кровью, и рука бессильно упала. Причиной движения были падающие с потолка обломки крыши.

Это жестокая массовая бойня была развязана ради поимки одного человека.

Роксанна не могла понять тех, кто ради смутного представления о будущем благе убивал своих же людей. Неужели они не сознают, что, истребляя своих сограждан, убивают часть самих себя?

В разрывах между клубами дыма Роксанна видела бесконечный хаос, заполнивший храм. Солдаты, которых Кай назвал Черными Часовыми, все еще сражались с космодесантниками и ради победы шли на огромные жертвы. На полу уже лежали десятки убитых. Легионеры Астартес оказывали им жесточайшее сопротивление.

В центре зала воин с темно-красными пластинами брони на теле убивал солдат стремительными зарядами голубого пламени и сверкающими стрелами молний. Лазерные лучи огибали его, словно отражаемые доспехами, а снаряды останавливались в метре от его тела, как будто натыкались на невидимую преграду.

Насевшие на него Черные Часовые сгорали огромными факелами и взрывались фонтанами кипящей крови. В его глазах сверкал огонь безумия, яростное стремление выплеснуть десятилетия разочарований на тех, кто принуждал его скрывать свою истинную природу. Роксанна никогда не встречалась с воинами Тысячи Сынов и сейчас, увидев, с каким наслаждением этот космодесантник осуществлял свою месть, не хотела бы новой встречи с его собратьями.

— Роксанна! — пробился сквозь грохот чей-то голос. — Сюда! Скорее!

Она пригнулась от лазерного луча, оставившего за ее спиной в каменной кладке обугленные дыры. Прищурившись от дыма, она заметила Майю и ее двух детишек, укрывшихся в импровизированном блиндаже из выломанных каменных плит и упавших балок. Майя замахала ей рукой, и Роксанна торопливо скользнула между камнями.

— Сюда, девочка, — повторяла Майя, подтаскивая Роксанну в относительную безопасность случайно образовавшегося убежища у ног Безучастного Ангела.

— Майя! — воскликнула Роксанна и крепко обняла женщину.

Арик и его младший брат, имени которого Роксанна не знала, лежали, закрыв головы руками, и всхлипывали от страха.

— Что происходит? — спросила Майя, с трудом сдерживая слезы.

— Они нас всех убьют, — не задумываясь, ответила Роксанна. — Здесь никого не оставят в живых.

— Не говори так, Роксанна, — взмолилась Майя. — Мои мальчики — это все, что у меня осталось. Это какая-то ужасная ошибка! Они не тронут моих детей!

Были ли ее слова вопросом или мольбой, Роксанна не поняла и просто покачала головой.

— Нет, не тронут, — сказала она.

Майя взглянула на нее с таким облегчением, что Роксанне стало неловко от своего обмана. Несмотря на относительную безопасность, Роксанна чувствовала на себе чей-то хищный взгляд, как будто поблизости притаился готовый к прыжку зверь.

Она огляделась по сторонам, но ничего не заметила.

Но страх не покидал ее, и Роксанна подняла взгляд к гладкому лицу Безучастного Ангела. Ей почудилось, что статуя с любопытством ее разглядывает, и Роксанна тряхнула головой, удивляясь странному ощущению. Она подняла вверх руку с вытянутыми пальцами, и огромная голова словно бы наклонилась ей навстречу. Внезапно грохот боя стих, и губы Роксанны разошлись в тихом вздохе — в бездонной глубине полированного камня проявился бледный лик.

Зачарованная его невероятной красотой, Роксанна потянулась к нему, стоя на коленях.

— Ты с ума сошла? — прошипела Майя, дергая за одежду и заставляя пригнуться к самому полу.

Оглушительные раскаты стрельбы вернулись с новой силой, и когда Роксанна снова посмотрела на Безучастного Ангела, бледный лик уже исчез.

— Ты что, хочешь, чтобы твою хорошенькую головку снесло напрочь? — сердито выговаривала ей Майя.

Роксанна теснее прижалась к Майе и детям. Рядом с этой большой и заботливой женщиной она чувствовала себя увереннее. Она заметила, что Арик постоянно вертит в пальцах серебряное кольцо.

— Они собираются всех нас убить, — бормотал мальчик. Его слова, хоть и произнесенные шепотом, поразили Роксанну своей страстью. — Пожалуйста, помоги нам, помоги!

В клубящейся пелене появилась чья-то тень, и Роксанна схватила острый обломок скамьи. Не такое уж грозное оружие, но все же лучше, чем ничего.

При виде окровавленного и залитого слезами лица Палладия Новандио она расслабилась. Старик шатался, словно пьяный, и страх Роксанны от сознания всего происходящего перерос в гнев.

— Палладий! — закричала она, и он обернулся. — Иди сюда!

— Роксанна… — всхлипнул Палладий, доковылял до их убежища и тотчас рухнул на пол.

Он упал на руки Роксанны, так что она ощутила, как сильно бьется его сердце. Палладий плакал, уткнувшись в ее плечо, и крепко держал за руку, а сражение вокруг них не утихало.

— Я потерпел неудачу, — говорил он. — Я недостаточно старался… Я не смог ей препятствовать, и теперь всем приходится страдать.

Роксанна затащила его в ненадежное укрытие, а Палладий поднял взгляд к Безучастному Ангелу.

— Почему? — потребовал он ответа у безликой статуи. — Я так старался тебя умилостивить! Почему ты забираешь этих людей? Почему? Возьми вместо них меня, возьми меня, а их оставь жить! Любовь моя, я снова тебя увижу! Мои дорогие мальчики, отец скоро встретится с вами! — Палладий вскочил на ноги, продолжая выкрикивать обвинения и укоры статуе ангела. — Возьми меня, мерзавец!

Роксанна пыталась его удержать, заставить замолчать, но понимала, что никакие слова не смогут остановить поток, изливающийся из глубины его души.

— Забери меня! — зарыдал Палладий, падая на колени. — Пожалуйста!

— Уходи, — произносит воин, имя которого Тагоре, и Кай Зулан пускается наутек.

Картоно в то же мгновение срывается с места следом за ним, и Нагасена не останавливает их. Для этой схватки ему потребуется полная концентрация. Тагоре — жестокий и могучий противник, но Нагасена знает, что должен его одолеть. Этого требует его честь, и если это последняя его заслуга в этой охоте, ему будет вполне достаточно.