Покрышкин - Алексей Тимофеев

Но если были какие-то промахи, то доставалось сполна. Однажды под Новый год я, по неопытности, не успел перегнать все транспортные самолеты на базовый аэродром. А потом пришел запрет на полеты, и три экипажа остались вне дома. Ох, как же Покрышкин мне «вставлял фитиля»! Минут пятнадцать водил пальцем перед моим лицом, с меня — пот градом. Вышел я из кабинета командующего сам не свой. Вернулся к себе, выкурил сразу, одна за одной, три сигареты (хотя никогда не курил). Открывается дверь, заходит Александр Иванович. Улыбается:

— Перестань курить, слабак, и не обижайся. Это — школа. Следующий раз будешь больше проявлять заботы о людях. Их ведь ждут дома на праздник жены и дети. Понял? В сейфе есть что-нибудь?

С робостью отвечаю:

— Есть.

— Доставай.

Достал початую бутылку коньяка, налил полстакана, подаю.

— Наливай себе.

Отлегло от сердца — стресс снят, и я уже твердо, на всю жизнь, запомнил, что надо больше думать о подчиненных. С тех пор у меня ни одного самолета в праздничные дни ни на одном промежуточном аэродроме не оставалось.

… Главком ПВО в 1966–1978 годах Павел Федорович Батицкий недолюбливал Покрышкина, это все знали. Причина одна, сам Александр Иванович мне говорил уже позже, что Батицкий видел в нем большого соперника, ревновал за особые заслуги, считал поначалу, что Покрышкина перевели из Киева в Москву, чтобы заменить его на посту Главкома. Александр Иванович, наверно, предвидел и это отношение к себе, с неохотой уходил он со своей армии. Там он был хозяин, член ЦК Компартии Украины, а в Москве — даже не 1-й заместитель…

При этом Батицкий был, безусловно, военным деятелем большого масштаба. На моих глазах он создал такие войска ПВО, каких больше никогда и нигде, наверно, не будет. Оснащение авиатехникой, обустройство аэродромов, командных пунктов было великолепным. Была создана высочайшая система боевого управления не только авиации, но все взаимодействие с зенитно-ракетными, с радиотехническими войсками. К летчикам Батицкий относился очень хорошо. Он знал, конечно, что я — ученик Покрышкина, но это никак не отражалось на его отношении ко мне.

Год я проработал с Батицким. А потом его «убрали». Начальник Генштаба Н. В. Огарков отстаивал идею о том, чтобы передать в общевойсковые округа части авиации ПВО. Батицкий категорически возражал. Но Огарков настоял, и целые воздушные армии передали в округа. Через два года пришлось все обратно возвращать, но сколько на этом потеряли и самолетов, и летчиков. Миллиарды затрат! Нарушили всю систему противовоздушной обороны… Стратегическая ошибка Огаркова.

На мой взгляд, следующим Главкомом ПВО должен был стать именно Покрышкин. Хотя и ставшего Главкомом дважды Героя Советского Союза Александра Ивановича Колдунова я любил, почти девять лет с ним проработал, и он много сделал для меня положительного.

Многие тогда в армии боялись политработников. Покрышкин же, прямо скажем, их не любил, потому что он не любил болтунов. Считал, что политработа должна быть направлена на дело, на воспитание летного мастерства, моральных качеств, патриотизма, преданности Родине. Такую работу он признавал.

Помню, как член Военного совета армии в Киеве генерал Г. П. Данин, в общем, неплохой человек, однажды собрал нас, коммунистов, и говорит, что вчера прибыл из Кремля и что все мы накануне великого события. Через день-два придет указание, и мы будем называть Никиту Сергеевича Хрущева нашим вождем. Прошло около месяца, Данина снова вызвали в Москву, он вернулся и говорит: «Товарищи коммунисты, я вам говорил, что мы назовем вождем нашего Никиту Сергеевича Хрущева, а он все же оказался прохвост». Это я дословно привожу!

Наверно, мнение политработников о Покрышкине учитывалось в административном отделе ЦК, через который шли все назначения. Хотя ни одного плохого слова об Александре Ивановиче я в ЦК не слышал. Но что там писали о нем — не знаю. Тем более что у них, как у врачей — если один написал, то второй этот диагноз уже не снимает, а скорее усиливает…

С маршалом авиации Евгением Яковлевичем Савицким у Покрышкина тоже сложились непростые отношения. Конечно, Савицкий был крупным военачальником, летал, многое сделал для подталкивания промышленности, чтобы выпустить и внедрить новые самолеты. Но и он, видимо, ревновал к великой славе Александра Ивановича. Покрышкин делал большие дела спокойно, в тишине, а Савицкий умел преподнести даже не столь значительные успехи. И, в отличие от Батицкого, он своих людей не защищал.

Об уходе из ПВО Александр Иванович говорил мало, а переживал много… Потому что незаслуженно он ушел, и это не могло быть необидным.

Учил меня Александр Иванович и житейской мудрости. Например: «Не спеши мстить своему обидчику (врагу) словом, тем более делом. Может быть, он в чем-то и прав. Не спеши — разберись. Скрытому врагу дай понять, что ты его раскусил и точно знаешь. Ничего плохого ему не делай. Он сам поймет, и его будет мучить совесть от того, что ты знаешь его подлость. Не сделает выводов — все равно его жизнь покарает». Я потом на своей практике не раз применял этот метод и видел, насколько он верен.

Да, Александру Ивановичу Покрышкину было дано видеть душу человеческую…»

Кстати говоря, Мария Кузьминична приводит в своих воспоминаниях и такой любопытный эпизод. Во время поездки в Болгарию Покрышкины побывали в Рильском монастыре на экскурсии. Здесь, пишет жена летчика, «Александр Иванович внимательно рассматривал фрески, очень яркие, написанные природными минеральными красками, которые исключительно долговечны. Темой фресок были наказания на Страшном Суде. Сначала показано прегрешение, совершаемое человеком, а затем — очень убедительно — ожидающее его наказание. Смотрел-смотрел Саша, потом повернулся ко мне и говорит: «Слушай, не мешало бы нашим политработникам поучиться у священнослужителей, как нужно воздействовать на умы»».

… Из рассказа Н. И. Москвителева можно получить представление о тех коллизиях, которые происходили в руководстве армии в те казавшиеся со стороны неподвижными 1960—1970-е годы. Видна и роль Покрышкина, чей ученик стал одним из ведущих авиационных военачальников.

Первый заместитель Покрышкина — командующего Киевской армией ПВО дважды Герой Советского Союза В. Д. Лавриненков вспоминал:

«Когда мы собираемся вместе — и старые, и более молодые генералы и офицеры, то все в один голос говорим: «Самое счастливое время работы и отдыха было при Покрышкине».

Хотя я и знаю, в чем дело, но для уточнения каждому из них задавал вопрос: почему?

Вот ответы на него:

1. Работа с Покрышкиным была ровная, продуманная, спланированная, не допускающая отступлений. Все знали, что делать и как делать.