Мост душ - Фиона Макинтош

Выходя из тюрьмы, Уил услышал неистовые крики толпы. Его вывели во внутренний двор, бывать в котором раньше ему не приходилось. Похоже, народу Моргравии очень нравилась будущая королева.

— Королева уже покинула дворец? — спросил он одного из солдат.

— Думаю, да, — ответил тот, смущенный вниманием. В конце концов это был король, и они верили, что между горцами и Моргравией подписан мирный договор.

— И куда вы меня теперь поведете?

Солдат заколебался и на всякий случай проверил, достаточно ли надежно узник закован.

— Мы получили приказ сопроводить вас, король Кайлех.

— Ты не ответил на мой вопрос, солдат, — настаивал Уил. — Я спросил куда.

К чести солдата, он посмотрел прямо в глаза королю горцев.

— На плаху, ваше величество.

Уил вздохнул.

— Понятно.

Селимус не терял времени зря. Он решил избавиться от своего северного противника как можно скорее. Интересно, заставит ли жестокий король присутствовать на казни Валентину? Как бы ни хотелось ему думать по-другому, Уил знал, что Селимус будет настаивать, чтобы молодая жена увидела все своими глазами. И у нее не будет выбора. Казнь такое дело, при котором обязательно должны присутствовать правители, независимо оттого, могут они это переносить или нет. Возможно, по прошествии дней Валентина забудет жуткую картину. Но сейчас она станет свидетелем казни не незнакомца, а человека, который ее безумно любит. Ему не хотелось думать о том, как это ранит ее душу, и тем более о том, как Валентина отнесется к его перевоплощению в Селимуса. Хотя он этого уже никогда не узнает, потому что не намерен жить в этом образе. И сколько ни тверди, что в тело сына Магнуса вселится душа Уила Тирска, быть Селимусом он не желает.

Уил снова услышал крики толпы и попытался представить, как держится Валентина. Спокойно, подумал он. Она должна быть выше переживаний и выполнять королевские обязанности, Платье у нее, конечно, довольно простое, с минимумом украшений, если они вообще есть. Таков ее стиль. Он представил Валентину с темными распущенными волосами и улыбнулся. Как, должно быть, ей к лицу фата невесты, которая будет желанным барьером между ней и реальностью, между ней и Селимусом. Но ненадолго. Как только они обменяются клятвами, король должен будет ее поцеловать, чтобы скрепить священный договор, заключенный в присутствии Шарра. Он поднимет фату, и Валентина лишится защиты. В этот момент она почувствует себя словно обнаженной, но найдет силы улыбнуться, чтобы скрыть отчаяние и, несмотря на печаль, остаться самой красивой невестой.

Уил не смог удержаться от воспоминаний о том, как впервые увидел Валентину и влюбился в нее. Она была в костюме для верховой езды — вся запыленная, с перепачканными щеками и растрепанными волосами. От нее пахло лошадью и кожей. Тем не менее ему было приятно поцеловать ей руку. Как бы ему хотелось попросить Валентину у ее отца для себя, а не для кого-то другого. На лице девушки тогда появилась улыбка, и ему показалось, что из-за туч выглянуло солнце, и он купается в его тепле. С тех пор его сердце принадлежало ей.

Но теперь с этим покончено. Все попытки освободить Валентину от брака с Селимусом закончились неудачей. Заглушая рев толпы, зазвенели колокола, возвестившие о начале церемонии. Совсем скоро она станет моргравийской королевой, выйдет замуж за его врага, а он останется в ее прошлой жизни.

Уил почувствовал, что ему нехорошо, и даже покачнулся. Солдат, который шел с ним рядом, инстинктивно протянул руку, чтобы поддержать его.

— Не привык ходить в цепях, — пожаловался Уил.

Солдат понимающе кивнул, явно чувствуя себя не в своей тарелке.

«Итак, сегодня я из одного короля стану другим», — подумал Уил. Самый горестный момент во всей его печальной жизни. Его отец был бы сильно разочарован. Уилу не удалось прожить жизнь в славных традициях семьи Тирсков и умереть на поле битвы. Вместо этого он умрет, проиграв войну с магией. Теперь он всего лишь безвольная кукла.

— Подожди. — Он остановился, в голову ему пришла одна мысль. — Король будет присутствовать на моей казни?

— Да, ваше величество. Слава милосердному Шарру!

— Очень хорошо. Я хочу, чтобы он меня убил, — сказал Уил, поразив легионеров бодрой улыбкой.

Уил сообразил, что его привели во внутренний двор, использовавшийся только в редких случаях. Именно через этот двор он когда-то — сто лет назад! — увез из крепости несчастную Илену Сейчас Уил убегать не собирался. Дар Миррен должен покончить с ним раз и навсегда. Странно, что Селимус не организовал представление короля Скалистых гор жителям Перлиса и не объявил Кайлеха предателем. Может быть, публичная казнь плохо сочетается с первой за последние десятилетия королевской свадьбой, и такая демонстрация жестокости есть нечто неприемлемое даже для больного воображения Селимуса?

Аремис приехал всего за несколько часов до свадебной церемонии, уставший и грязный, но довольный, что прибыл вовремя. Стоявшим в первых рядах показалось несправедливым, что этот здоровяк, явившийся позже всех остальных, прокладывает себе дорогу вперед с помощью силы. Кто-то из зрителей даже рискнул выразить недовольство, в ответ на что наемник повернулся и смерил смельчака таким взглядом, что все, кто находился поблизости, невольно отшатнулись.

У Валентины перехватило дыхание, когда она увидела собор Перлиса. Его величие производило непередаваемое впечатление. Звонили колокола, глашатаи возвещали о приезде королевы пением труб. Она попыталась представить себе, что сейчас чувствует Селимус, находясь внутри собора. Наверное, удовлетворение. Он выиграл. Похоже, он всегда добивается поставленной цели.

Тем временем в полной тишине собора король Селимус заметил кивок Джессома и понял, что карета с королевой подъехала. Канцлер выглядел сегодня еще более худым и похожим на грифа, чем когда-либо. Селимус слышал передававшиеся шепотом шутки о сходстве канцлера с птицей. Очень точное сравнение, особенно сегодня, подумал король. Интересно, чем сейчас занят мозг этого хитреца? Король уже не доверял ему, как раньше. За постоянно невозмутимым выражением лица скрывалось внутреннее сопротивление. Селимус был не глуп и понимал это.

Полное несогласие с последней идеей короля по поводу казни Кайлеха еще больше усилило недоверие Селимуса. В чем интерес канцлера, если он так противится убийству короля горцев?

— Все готово? — спросил он шепотом.

— Ее величество приехала, — сообщил Джессом.

— Я не о ней, глупец, о Кайлехе!

Джессом кивнул.