Цветы Белого ветра - Мария Митропольская

Один щелчок щеколды и в комнату проскользнула стонхарка. Она беззвучно затворила за собой дверь и осмотрелась. Во взгляде ее огромных бесцветных глаз сквозила тревога.

— Чем обязан? — Белозор старался быть вежливым, хотя на языке вертелся другой вопрос: "Какого лешего?!"

— Я… Ты ждешь еще кого-то?

— Угу! Сейчас самое подходящее для визитов время, — его голос был полон сарказма. — Ладно, не отвечай. Я не вчера родился.

Дрожащими пальцами гостья развязала нехитрые узлы накидки, которая скользнув на пол, явила магу ее обнаженное тело.

"Интересно получается! — Северин нахмурился. — Либо мне слишком везет на замужних баб либо здесь что-то нечисто!"

— Почему ты молчишь? Может тебя пугает моя внешность?

— Скорее поведение. Поверь, я давно привык к внешности стонхаров. Такое наследство не пропьешь.

— Но почему же ты молчишь? — повторила свой вопрос гостья, разливая по кружкам крепкую бродилку.

— Думаю как бы любезнее сказать, что тебе пора домой.

— Ты уверен?

— Более чем.

Она как будто застеснялась своей наготы и резко отвернулась к окну. В ту же секунду входную дверь дома отворила чья-то твердая рука, и в проеме появился стонхар, по имени Кадджах" а. За его широкими плечами маячили силуэты других стонхаров, их лица скрывала опьяненная ароматом медовых трав ночь.

Кадджах" а так крепко сжимал находящийся в руке меч, что ногти на его пальцах стали белее мела:

— Чужак, ты слишком смело пользуешься нашим гостеприимством!

Рукоять верного меча за долю секунды оказалась в ладони Северина. Он даже успел обозначить для себя примерную тактику сражения, которое должно было вот-вот произойти.

Но Кадджах" а вел себя неестественно разумно и вместо того чтобы ринуться на соперника с проклятиями, он вызвал соперника на поединок:

— Я требую ответа от богов и желаю получить его завтра, перед закатом!

Маг слегка склонил голову, показывая, что вызов принят и резким движением сдернул со своего запястья коричневый шнурок. Так было спокойней.

— Пошли, — бросил через плечо Кадджах" а своей стыдливо притихшей жене, и она бросилась следом за ним, сжимая холодными, длинными пальцами края почти невесомой накидки, которая прикрывала ее наготу.

Ястребинка никак не могла привыкнуть к тому, что земли стонхаров пестрели разнообразными красками вечного лета. Дело в том, что на данный момент в Яром царствовала зима, а значит ей было бы привычнее видеть скучный зимний пейзаж. А тут вдруг лето! Случается же такое! Нежась в кровати, она смотрела на пляшущие по потолку солнечные зайчики, слушала щебетание птиц и вдыхала принесенный ветром аромат цветущей липы, которая росла рядом с ее уютным домиком. Жизнь среди стонхаров вселяла в Яську неиссякаемый оптимизм. Местные жители оказались достаточно милыми и душевными существами. По крайней мере, за все свое пребывание юная чародейка не увидела ни одного брошенного в ее сторону косого взгляда. Кажется, Яська начинала понимать, какие определения она поставила бы напротив слова "счастье".

Одеваясь, юная чародейка выглянула в гостиную: на столе, как обычно, стояла наполненная свежеиспеченными пирогами глубокая миска и кувшин парного молока. Добродушная Ариэсса всегда баловала ее вкусными завтраками. Проведя гребешком по распущенным волосам, она улыбнулась своему отражению в зеркале, и, водрузив всю снедь на служащую своеобразным подносом подушку, Яська помчалась по засеянной желтым песком тропинке, ведущей в дом Белозора. Совместные завтраки являлись дополнением к их традиции совместных конных прогулок.

В спальне Северина было мрачновато. Легкое одеяло, прикрывающее безмятежно спящего мага, частично съехало на пол. Рядом с кроватью валялся меч. Перстень с когтем филина висел на веревке, обмотанной вокруг левого запястья Белозора.

"В другие дни меча не было", — Ястребинка не без стараний мага научилась подмечать разнообразные мелочи.

Поставив кувшин и миску на стол, и вооружившись той самой, служащей подносом, подушкой, она тихо подкралась к спящему учителю. Не так давно маг издевательски сообщил юной чародейке, что она слаба в маскировке и поэтому ей никогда не удастся застать Белозора врасплох. И теперь Ястребинка, проявляя завидное упрямство, пыталась доказать обратное.

Одно быстрое движение и занесенная над магом подушка перекочевала в его руки.

— Так нечестно! — нахмурилась Яська. — Наверняка ты проснулся раньше моего прихода!

— Я проснулся от твоего топота, — он открыл глаза и потянулся. — И еще ты очень долго осматриваешься.

— Ничего подобного! — выдохнула возмущенная чародейка и, выйдя в гостиную, плюхнулась на стул, наблюдая за тем, как маг рыскает по комнатам. — А чего ты потерял?

— Рушник. Может, видела?

— Не-а…. Завтра я приду босиком!

— Лучше приезжай на Сарыче! — подколол ее Северин, перед тем как окунуть голову в ведро с водой.

Пока он умывался, Яська не упустила случая продемонстрировать язык его широкой спине, а затем, немного подумав, еще и скорчить страшное лицо его взъерошенному затылку.

Так и не обнаружив полотенце, маг небрежно вытерся покрывалом, а после скрылся в соседней комнате.

— Завтра ты проснешься от удушья! — крикнула вслед ему юная чародейка.

— Приятно осознавать то, что еще не все мечтатели вымерли как вид. — Белозор вышел из комнаты полностью одетым и, посмотрев на окно, щелкнул пальцами — ставни распахнулись и помещение залил яркий дневной свет.

— Давай завтракать, — маг отодвинул кружки с нетронутой бродилкой на дальний край стола и принес другие, чистые.

— Сюда кто-нибудь приходил? — юная чародейка указала на отодвинутые им кружки.

— Да… — он несколько замялся, а потом, отхлебнув молока, пустился в малопонятные для Ястребинки рассуждения: — Знаешь, когда-то мой отец воспылал любовью к дочке шамана. Я не осуждаю, это его право. Да и мать была вполне… А я не смог бы даже из интереса ответить на чувства стонхарки. Я слеплен по-иному. Да и зачем я несу эту чушь? — спохватился маг. — Тебе-то здесь хорошо?

Позолоченные солнцем русые волосы всколыхнулись в такт кивку ее головы. Яська слишком поспешно опустошила кружку с молоком, вследствие чего над ее верхней губой появились "белые усы".

— Ты нравишься стонхарам, — поделился своим наблюдением Белозор.

— И я не понимаю почему. Ведь я — человек.

— Наверное, они влюбились в твои "усы", — рассмеялся маг и, схватив ее за подбородок, вытер оставшийся от молока след.

Она расхохоталась в ответ и, вновь наполнив свою кружку молоком, отпила из нее для того чтобы вернуть "усы" на место.