Открытие Антарктиды - Фаддей Беллинсгаузен

2 марта. При рассвете увидели на рейде небольшой голландский фрегат, который салютовал крепости и флагманскому кораблю. Я отправил лейтенанта Торсона поздравить капитана с прибытием и предложить ему мои пособия в случае какой-либо нужды, ибо мы имели всего в изобилии и уже возвращались в отечество. Лейтенант Торсон донес мне, что сей фрегат короля нидерландского, «Адлер», отправлен из Голландии в Батавию, и на пути зашел в Рио-де-Жанейро, чтоб освежить служителей.

Командир капитан-лейтенант Даль на предложение лейтенанта Торсона объявил, что у него повреждение в беген-рее; фрегат «Адлер» со шлюпом «Восток» одного размера, а потому я тотчас, без всякой переделки, велел отбуксировать к нему наш беген-рей. Хотя в Рио-де-Жанейро для реев можно иметь деревья, но они все слишком тяжелы и оттого не так удобны для употребления на реи, как европейские сосновые деревья.

4 марта. За несколько дней перед нашим прибытием король объявил, что отправится в Лиссабон. Он ездил сегодня на своей вызолоченной барже осматривать корабль «Иоанн VI», на котором намерен отправиться. Многие духовные особы были также в числе назначенных к сопутствию его. Когда король проезжал мимо наших шлюпов, люди стояли по реям и кричали «ура!», а со шлюпов произведена пальба из всех орудий. В сие время на королевской барже перестали грести, и чиновник, державший штандарт, говорил краткую речь в честь государя нашего. По окончании речи все гребцы на барже встали и прокричали троекратно «ура!». После обеда королева проехала мимо наших шлюпов, и ей отданы те же почести, как королю.

5 марта. Место для нашей обсерватории отведено на Крысьем же острове, где поставили палатки, в коих астроном Симонов расположился с инструментами. Сей остров служил нам и для сгрузки разных тягостей; туда же отправили кузницу и купоров, для исправления бочек.

9 марта. До полудня приезжал к нам посланник барон Тейль. Он нашел всех служителей здоровыми и в лучшей исправности. Со времени прибытия в Рио-де-Жанейро шлюпы «Восток» и «Мирный» посещаемы были ежедневно разными особами. Почти все посланники иностранных дворов и любители редкостей к нам приезжали.

16 марта. Для облегчения носовой части шлюпов вся вода из трюма вылита, все тяжести из сего отделения перенесены в кормовую часть, запасный рангоут весь спущен в воду, и после сего шлюп «Восток» кренговали на обе стороны. Тогда ободрали медь с носовой части и проконопатили слабые пазы, особенно шпунтовой паз; по выконопачении опять обшили сии места медью, также и те, которые ободраны льдом; другие части, до коих невозможно было добраться, потому что слишком глубоко в воде, я решился оставить, полагая плавание до России не столь долговременным, чтобы в продолжение оного морские черви успели проточить сии места.

По неимению в Рио-де-Жанейро вольной корабельной верфи мы не могли отыскать продавцов книц для подкрепления шлюпа «Восток», и потому я просил нашего посланника, чтоб он доставил нам возможность получить в здешнем адмиралтействе дубовых книц за деньги. Вследствие сего приезжал к нам капитан порта с корабельным мастером, последний советовал переменить все гнилые и изломанные кницы, и сверх того против каждой мачты приделать стандерсы.

Но как работа сия могла быть слишком продолжительна, то я просил только доставить мне дерево, в намерении приделать стандерсы и кницы своими мастеровыми, ибо мог набрать из них 9 человек, умеющих хорошо владеть топором. После разных затруднений мы наконец 21 марта получили из адмиралтейства восемнадцать книц и тотчас приступили к приделке оных по местам. Работу сию совершенно окончили не прежде 2 апреля. Половину книц употребили под бимсы, другую приделали стандерсами, а наши гнилые кницы оставлены на своих местах; я боялся их тронуть, дабы через то не открыть бесконечной работы.

20 марта. Мы ездили смотреть королевский загородный дворец. Внутренность сего небольшого дома украшена посредственного искусства живописными картинами и эстампами, без вкуса расположенными; между последними мы видели изображение победы нашего флота при Чесьме, под начальством графа Орлова-Чесменского, и небольшой гравированный портрет императора Александра Павловича.

От дворца, проехав еще несколько водой, мы вышли на берег. Вице-консул Кильхен был нашим проводником. Узкой дорогой проходили сахарные и кофейные плантации, обширные огороды с кукурузой; большая часть земли еще необработана, что служит доказательством или малого населения, или лености народа.

Пройдя около полутора часов, мы приблизились к местечку, называемому Мариен-Гу. Англичанин Уэльс, поселившийся в Рио-де-Жанейро, которому принадлежит сей загородный дом, принял нас весьма благоприязненно. Местоположение особенно красивое, окружено высокими горами, обросшими лесом; по долинам видно множество загородных домиков с садами, куда для прогулки обыкновенно приезжают городские жители. Солнечный зной утомил нас на пути, и мы весьма были довольны, когда хозяин предложил нам отдохнуть на открытом воздухе в тени на скамейках, нарочно для сего сделанных. Перед нами были аллеи цветущих акаций; нежные колибри порхали в их цветах и высасывали сок.

Мы обедали в саду, в тени апельсиновых деревьев, а недалеко от нас находились кофейные, на которых в одно время можно видеть переход зерна от цвета до самой зрелости. В разных местах сложенный в больших кучах, снятый с дерева зрелый кофе сушили на солнце. К вечеру, поблагодарив хозяина за его гостеприимство, мы возвратились той же дорогой; на половине пути до катера отдыхали в тени крупного ветвистого фруктового дерева, португальцами называемого монгиферо.

26 марта. Прибыли с моря: французский 74-пушечный корабль «Колосс», под флагом контр-адмирала Жюльена, и фрегат «Галатея».

27 и 28 марта. Следующего утра я поехал с лейтенантом Лазаревым к контр-адмиралу; он находился несколько времени у западных берегов Америки и ныне, обойдя около мыса Горн, остановился в Рио-де-Жанейро освежиться. Назавтра, 28-го, около полудня контр-адмирал Жюльен приехал на шлюп «Восток» и долго занимался рассматриванием редкостей, тем более что он совершал путешествие кругом света под начальством контр-адмирала Дантре-Касто.

9 апреля. К вечеру я отправился на берег с лейтенантом Лазаревым и капитан-лейтенантом Завадовским, чтоб видеть народное собрание, в коем намеревались выбрать депутатов для принесения просьбы королю, чтоб дал Бразилии конституцию испанскую, которая бы могла существовать в полной силе до утверждения королем в Лиссабоне настоящей португальской конституции; они также имели намерение избрать некоторых министров.