Сезон воронов - Соня Мармен

– Лиам, ты меня слышишь?

Он снова пробормотал что-то нечленораздельное. Пальцы его пробежали по моему подбородку и снова тяжело упали.

– Кейтлин! – позвал он хрипло.

– Я здесь, – дрожащим голосом поспешила успокоить я. – Я тут, mo rùin. Все будет хорошо.

Я прижалась лицом к его рубашке и тихонько заплакала. Я оплакивала нашу судьбу, наши несчастья, которым не было видно конца, наши расставания. Я проклинала восстание, разрушившее наши жизни. Проклинала короля, ради которого погиб мой сын. Я проклинала Бога, покинувшего меня и упорно отказывавшегося внять моим мольбам.

Вокруг меня как-то посветлело. Откуда-то снизу доносилось хриплое сопение. Я открыла глаза и села. Зрение вернулось ко мне! Я окинула взглядом каменные стены и едва державшуюся на петлях дверь. Через трещины в ней в комнату лился яркий свет. Потолочные балки у меня над головой были сплошь покрыты птичьим пометом. В конической крыше зияли дыры, сквозь них виднелось голубое небо. Помещение оказалось цилиндрической формы. Брох?[100] Голубятня?

Я осмотрела комнату. Она была метров пять или шесть в диаметре. Сердце мое остановилось, и крик замер в груди, когда я увидела наших лошадей. Через седло одной было переброшено неподвижное тело, покрытое пледом Гленко. Я моментально узнала светлые волосы, видневшиеся из-под тартана. Колин… Нет, Колин, нет! Небо настойчиво карало нас, посылая одно жестокое и незаслуженное испытание за другим. За что? За что?

Я отвела взгляд и положила голову Лиаму на грудь. Он спал, и сердце его билось под моей щекой. Я осторожно приложила ладонь к его влажной, горячей шее. Горе, гнев, озлобленность боролись во мне. Что такого ужасного мы сделали, чтобы заслужить все это?

Лиам дышал прерывисто, с трудом. Пар оседал кристалликами льда на его пробивающихся усах и бороде. Его бледные обветренные губы едва заметно шевелились.

– Лиам! – позвала я тихонько.

Он вздрогнул, застонал, открыл глаза и испуганно посмотрел на меня. Я ласково погладила его, успокаивая. У него был сильный жар. Нужно было сделать что-то, иначе он умрет прямо тут! Но что могла я предпринять? Я совсем не знала этих мест. По правде говоря, я понятия не имела, где мы находились, когда на нас напали драгуны, и уж тем более – куда Лиам нас привел. И где Дональд? Лошадей было только три, и это оставляло надежду, что он успел скрыться.

– Кейтлин!

Голос у Лиама был такой хриплый, что я с трудом узнала его. Он снова закашлялся и с трудом сглотнул. Я отдвинулась, чтобы ему было легче дышать.

– Tuch! Лучше помолчи, отдохни. Я вытащу нас отсюда.

– Нет, a ghràidh, я не смогу. Уходи… Возьми лошадь и возвращайся в Перт…

Новый жестокий приступ кашля оборвал его на полуслове. Он поморщился, с трудом сглотнул слюну и отвернулся.

– Если ты думаешь, что я тебя тут оставлю, то ошибаешься! – возразила я, пожалуй, слишком грубо. Для меня было мукой смотреть на его отчаяние. – Здесь ты умрешь от холода. У нас есть лошади, мы доедем.

– Я не смогу.

Меж бровями у Лиама залегла глубокая морщинка. Несмотря на холод, кожа его была мокрой от пота. Опухшие веки едва шевелились, взгляд был какой-то стеклянный…

– Думаю… для меня все кончено. Я слишком ослаб.

Я смотрела на него с ужасом.

– Лиам Макдональд, я запрещаю тебе говорить так! Ты не можешь позволить себе умереть после всего, что тебе пришлось пережить!

– Сил нет… Ты цела, и это все, что мне нужно. Хотя бы это я сделал как надо… с этим проклятым восстанием.

Лиам заплакал. Он сдался! Я вцепилась в рубашку мужа и принялась трясти его, невзирая на то что каждое движение болью отдавалось у меня в голове. Он снова закашлялся и посмотрел на меня страшным, пустым взглядом. Куда девался тот, кого я знала и любила? Лиам! Я решила, что спасу его, что бы он сам ни думал и ни хотел. Он не оставит меня вот так! Ни за что!

– Ты не помешаешь мне тебя спасти! – сердито буркнула я себе под нос, отпуская его.

Я с трудом встала, кряхтя, как старая крыша на ветру, и осмотрела себя с головы до ног. Большая ссадина на одном колене, нога в этом месте распухла. Несколько мелких ранок на пальцах рук, один ноготь сорван, остальные почти все обломаны. Но если забыть об этом и о ране на голове, остальное оказалось в порядке. Снежный покров смягчил мое падение. Счастье, что я ничего не сломала.

Я дохромала до лошадей и замерла в нерешительности перед телом Колина. Думать о том, что его больше нет, было мучительно больно. Как бы то ни было, я очень его любила и знала, что ему пришлось из-за меня страдать. Большим несчастьем для него было видеть меня супругой своего брата. И все-таки Колин никогда не злился на меня за это, оставаясь заботливым и обходительным. «Колин, прости меня!» Смерть освободила его от меня. Я повернулась и посмотрела на Лиама, который свернулся в клубок на мерзлой земле. Может, и он ждет смерти как освобождения?

Я осторожно приподняла плед. Длинные светлые пряди скрывали бледное лицо Колина. Я отодвинула их и погладила его по холодной щеке. Это странное ощущение – когда прикасаешься к мертвому телу… Его кожа показалась мне холодной, но при этом мягкой. Закрыв глаза, я вспомнила ночь, когда мы были в полушаге от того, чтобы заняться любовью. Что ж, там, где Колин теперь, он будет счастливее…

– Да упокоится твоя душа с миром, Колин Макдональд! – прошептала я и всхлипнула.

Заставив себя вернуться в реальность со всеми ее проблемами, я опустила край пледа на место. Непременно нужно найти способ выбраться отсюда! Но как быть с Лиамом? Может, обвязать его веревкой, второй конец которой прикрепить к седлу моей лошади, и все-таки попробовать поднять его и усадить в седло? Я как раз обдумывала этот план, когда вдруг услышала лай собак. И их была целая стая.

Я двинулась было к выходу, но в последний момент передумала. Что, если это одичавшие собаки и они ищут, чем бы поживиться? Не веселее было и предположение, что солдаты вернулись и ищут нас. «Не глупи, Кейтлин!» И все же я взяла пистолет Лиама и зарядила его.

Лай приближался, а я, наоборот, отступала вглубь комнаты, но потом меня осенило, что Лиам лежит в ее центре. Я встала рядом и приготовилась его защищать. Собаки столпились перед дверью. Наверное, их привлек запах лошадей. Я взвела курок и застыла в ожидании. Наконец дверь с грохотом распахнулась. Яркий свет ослепил меня, и я имела глупость закрыть глаза. Удар палки – и мой пистолет упал на пол. Я взвыла от боли и прижала ушибленную руку к губам. Свет загородили собой три мужские фигуры. Я прищурилась, чтобы их рассмотреть.

Один медленно приблизился и обошел вокруг меня, не проронив ни слова. Я испытала облегчение, увидев на нем плед, но как знать, какому королю он служит? Дулом охотничьего ружья он ткнул Лиама, и тот с хрипом перекатился на спину.