Одежды Кайана - Баррингтон Бейли
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Сейчас же отнесите эту одежду на место! — грозно приказал Педер.
С каменными лицами они игнорировали его приказ и без церемоний опрокинули свой груз в фургон.
Вместе с ними Педер вернулся в дом. Кайанские одеяния лежали аккуратными стопками у стен или висели на стеллажах, которые установил Педер. Пока Кастор и Граун продолжали торопливо переносить вещи, Маст хладнокровно осмотрел Педера с ног до головы.
— Я вижу, ты в новом костюме, Педер. Ты выглядишь совсем другим человеком. Совершенно новым человеком. — Казалось, Маст о чем-то размышляет.
Педер в свою очередь рассматривал Маста, оценивая его зиодский костюм. Когда-то щегольской стиль Маста произвел на него впечатление. Теперь все эти одежды, кроме кайанского титфера, конечно, казались невероятно неряшливыми. Одежда Маста была всего лишь серятиной, увечной формой саморекламы, она не имела ничего общего с истинным Искусством Облачения. Тем, что существовало на Кайане.
Педер теперь был уверен — склонность Маста произвольно менять уже хорошо разработанные планы была основной червоточиной его характера. Представив, что он смотрит на него глазами кайанского сарториала, он принялся размышлять, как бы он исправил этот недостаток.
Он бы приписал ему одежды, усиливающие осторожность и последовательность, чтобы сбалансировать инициативность и предприимчивость, которыми Маст уже располагал в изобилии.
Его тут же заинтересовала одна идея. Что, если ему удастся отобрать необходимые предметы среди их добычи?.. Нет, идея была не претворима в жизнь. Маст никогда не будет с ним сотрудничать в этом. А Педер, со своей стороны, не был кайанским сарториалом-профессионалом и не обладал необходимой глубиной проникновения в предмет.
Наконец он пришел в себя и требовательно спросил:
— Могу я поинтересоваться, что все это означает? Интересно, как ты оправдаешь эту попытку ограбить меня до нитки?
— Всего лишь мера предосторожности, Педер, не более, — легким тоном ответил Маст. — Я хотел перевезти груз в безопасное место, чтобы предотвратить возможность похищения. И теперь, как я вижу, могу поздравить себя с удачной идеей.
— Ты ошибаешься, я пришел сюда не обворовывать, — заявил Педер. —Скажу тебе правду — мне не нравится твой подход к делу. Я хочу взять свою долю вещами и продавать самостоятельно. Остальное пусть остается вам. — Он помолчал. — Я удовлетворюсь эквивалентом, скажем, сотни тысяч единиц. Требование, учитывая все обстоятельства, было довольно умеренным.
— Очень хорошо, я согласен, — медленно произнес Маст. — Но на одном условии. Оцени оставшееся хотя бы приблизительно. Я хочу иметь приблизительное представление о том, что предлагаю Джадперу.
Педер подумал немного, поглаживая подбородок и осматривая комнату.
— Они стоят всего, что можно за них получить, — сказал он с сомнением. — Вот почему мне так хотелось распродавать их маленькими порциями, вещь за вещью. Даже Джадпер не даст тебе такой суммы, которую ты получил бы от меня в конечном итоге…
Маст щелкнул пальцами — в комнату только что вошел Граун:
— Граун, сходи, принеси из такси чемоданы Педера — машина стоит перед домом. Сделаешь?
Педер начал перебирать вещи, откладывать в сторону то одну, то другую.
— Я тебе полностью доверяю, — тихо сказал Маст. — Только ты знаешь стоимость вещи, которую берешь.
— Я — честный человек, — заявил Педер. — Я всегда выполняю свою часть условий.
В комнату вошел Граун, таща пузатые сумки для вещей. Педер аккуратно заполнил сумки, защелкивая замки по мере наполнения их содержимым.
Наконец удовлетворенный, он выпрямился.
— Не бери менее пяти миллионов, — приглушенным голосом посоветовал он Масту. — Еще лучше, если сможешь договориться на шесть.
— Хорошо. — Маст протянул руку. — В таком случае, наше сотрудничество, кажется, подошло к концу.
Педер пожал его руку:
— К взаимной выгоде, надеюсь.
— Конечно.
Но все же Педер не спешил уйти.
— Знаешь, — сказал он, немного нерешительно. — Есть одежда, которая может сотворить с человеком просто чудеса. Почему бы тебе не позволить, я…
В конце концов, ты никогда не был меззаком.
Меззак — это был кайанский термин, означающий «тот, кто одет как павиан».
Усмехнувшись, Маст покачал головой:
— Буду честен, Педер. Есть еще одна причина, почему я так спешу избавиться от груза. Я начинаю испытывать беспокойство, держа их у себя долго. Но не по причинам легальности, нет…
— Не понимаю.
— Ну, ты же знаешь, как называют кайанцев — одеждороботы. Кайанские одеяния вызывают у меня какие-то странные неприятные чувства. В них есть что-то не зиодское.
— Предрассудки, предрассудки. Типичная зиодская ксенофобия.
Маст пожал плечами:
— Называй, как тебе нравится. Просто, у меня есть твердые понятия о том, что здраво, что нет. Я верю в то, что человек должен сам твердо стоять на ногах. Уметь ходить без костылей.
Педер вздохнул про себя. Бедный Маст, одетый в тряпье и отбросы, он воображает, что полноценен. Но он точно уловил разницу между кайанской и зиодской культурой. Зиодский этнос подчеркивал индивидуализм и независимость. Он был диаметрально противоположен искусственному усилению способностей и качеств, которыми отличался Кайан.
Все это, как теперь отчетливо видел Педер, подразумевало серьезное непонимание не только кайанского сарториального искусства, но и психологической природы человека.
Он повернулся к Кастору и Грауну, которые смотрели на него, криво ухмыляясь.
— Прощайте, парни, — сказал он.
— Ага, удачи, — откликнулся Кастор, поблескивая восстановленными радужными оболочками глаз.
Когда Педер отправился восвояси, они захихикали за его спиной.
— Похоже, Педер может взять себя в руки, если надо, — хмыкнул Кастор, когда сарториал скрылся из виду.
— Ты тоже заметил эту перемену в его манерах? — заметил Маст. — Это обозначается специальным словом «миен». Причина этому — кайанский костюм. Он задумался. Еще на борту «Косты» он начал испытывать тревогу по поводу кайанской одежды. Кастор и Граун, наряженные в свои новые прекрасности с борта кайанского грузовоза, внезапно начали проявлять нехарактерные черты поведения — поначалу, конечно, ничего радикального, естественно, но достаточно, чтобы убедить Маста — кайанская одежда действительно угрожает душевному здоровью, так как об этом он слышал раньше. И тогда он запретил своим помощникам носить незиодскую одежду.
Он поднял голову.
— Остаток одежды — в фургон, ребята. Мы на всякий случай отсюда скроемся.
Утро уже было в полном рассвете. Педер удовлетворенно расслабился, глядя сквозь окно автотакси на уносящиеся прочь улицы Кадры.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});