Галлоуэй, мой брат - Луис Ламур

- Я-то нет... а вот Данны - те могут.

Ладно, я не хотел толковать об этом. На мой взгляд, разговоров и так было больше чем надо. Чего я хотел теперь, когда умял эту гору жратвы, так это малость соснуть. Отдохнуть, а потом заняться снаряжением. Мне нужны были одеяла, пончо, переметные сумы, винтовка и запас провизии. Конечно, мне много хотелось, но все же не больше, чем я смогу оплатить - со временем.

Хозяин салуна выбрался из-за стойки и подошел к моему столу с кружкой пива.

- Не возражаете, если я вам составлю компанию? Моя фамилия - Берглунд.

Это был крупный, крепкого вида человек с соломенными волосами, широким лицом, украшенным боевыми шрамами, массивными плечами и кулаками.

- Рад буду вашему обществу, - сказал я. - Давно вы здесь?

- А тут все недавно. Я бродил по стране, понемногу продвигаясь на запад. Думал найти золото, понапрасну рылся то тут, то там, а потом наткнулся на этот берег и решил, что это то самое место, где я хотел бы остаться. Рыбалка тут была отличная, охота - еще лучше, так что купил я топор и скобель и выстроил салун. Я решил, что ото самый простой способ найти себе общество. В теплое время я ловлю рыбу и охочусь, а зимой сижу у огня, читаю или разговаривав с людьми. Я - человек охочий до разговоров, Сакетт. Я люблю людей и получаю удовольствие в компании. Когда погода портится, людей так и тянет собраться в тепле у огонька и поболтать.

- С новыми людьми всегда немного рискуешь, - заметил я. - Заранее не знаешь ведь, который из них для тебя опасен. Это как на распутье - затянешь поводья, остановишь коня, смотришь в одну сторону, в другую - и вся твоя жизнь может перемениться, если свернешь не туда. И тогда уже знаешь наверняка только одно - что прежней жизни больше не будет.

- Ну, не знаю... - возразил Берглунд, - я так думаю, человек возит свои неприятности в седельной сумке.

- Ну, - сказал я, - а я точно знаю, что не хотел никаких неприятностей, когда Кудряш Данн в первый раз на меня натолкнулся. Это он принес мне неприятности. И после - мне и в голову не приходило, что я встречу его еще раз, но когда Мег Росситер привезла меня к себе домой, я оказался прямо посреди мишени, в самом яблочке.

Покончил я с едой и еще какое-то время сидел там просто так, сытый, довольный, и никуда мне двигаться не хотелось. Мне позарез нужно было снаряжение, но в эту минуту я не испытывал ни малейшего желания подниматься на ноги и куда-то идти. Да и мысль о том, чтобы натянуть новые сапоги на мои больные ноги, тоже не вызывала удовольствия.

- Сюда приходят люди, - говорил Берглунд, - большей частью золотоискатели, но, бывает, и фермеры заглядывают, и скотоводы. Страна растет...

- Данны часто появляются?

- Почти каждый день. Они тут оставляют много денег, но меня их посещения вовсе не радуют. И Кудряш еще не самый худший из них. Он по калибру ни в какое сравнение не идет с Олли Хаммером или Жестяной Кружкой Хоуном. Жестяная Кружка, или просто Жестянка, получил свое прозвище в лагере золотоискателей, который назывался Жестяная Кружка. Они не то выгнали маршала с помощниками из городка, не то перебили их, а Жестяная Кружка был один из самых прожженных негодяев в тамошней шайке. Потом он встретился с Олли, стакнулся с ним, они приехали сюда и нанялись пасти коров к старику Данну и его сынишкам. Гнусная компания...

Я поднялся на ноги, поблагодарил его и вышел наружу. Солнце еще ярко освещало горы, хотя скоро должно было спрятаться за ними. Я перешел через улицу, слегка прихрамывая, и вошел в лавку.

Галлоуэй уже успел побывать и тут, предупредил, что я могу появиться, так что я обзавелся новыми штанами, рубашками, бельем и носками. Посмотрел и револьверы, но решил оставить старый шестизарядный "данс-и-парк". Кажется, этот револьвер приносит мне удачу.

Возвращаясь в салун, я тащил на себе полный комплект снаряжения, вплоть до новехонького винчестера. И хотите кое-что знать? Это первый раз в жизни я заимел новое оружие. До того ко мне в руки попадали только подержанные ружья, сменившие до меня с полдюжины владельцев.

У Берглунда за баром была задняя комната, и я там переоделся во все новое - кроме сапог. Я их оставил на потом, на то время, когда ноги заживут как следует. Потом взял этот винчестер и зарядил, забил патронами до отказа. Это была модель семьдесят третьего года, она вмещает семнадцать патронов шестнадцать в магазине и один в патроннике.

Когда я снова появился в салуне, Берглунд на меня поглядел и говорит:

- Ну, вы просто, неотразимы, хоть сейчас свататься идти. И кто же она? Мег Росситер?

- Да она на меня и смотреть не хочет, - сказал я. - Так что свататься я не пойду. Но я вам скажу, что собираюсь сделать. Я собираюсь написать письмо. У вас найдутся письменные принадлежности?

Ну, Берглунд снабдил меня бумагой и пером, а потом пошел подшуровать огонь. В этом Шалако такая теплынь днем, что можно спать под одним одеялом. Мне тут нравилось все больше.

Письмо, которое я писал, предназначалось Пармали. Он был из равнинных Сакеттов - разговоры про этих людей мы слышали, но никогда с ними не встречались до той заварухи в Конто-Бэсин, когда Тайлер и Пармали Сакетт себя показали...

Он был человек образованный. У этих равнинных Сакеттов водились денежки. Они были люди состоятельные, Пармали ходил в школу и всякое такое. Хотя, надо сказать, стрелять он от этого хуже не стал, так что, полагаю, школа это дело желательное. Впрочем, мне лично желания никогда не приносили ничего хорошего.

У Пармали имелся скот, а здесь были отличные пастбища; а еще у Пармали имелось кое-что, что тут ему пригодится. У него имелось мужество.

Когда я закончил письмо к Пармали, в котором описал здешние пастбища, мне вдруг пришла в голову неожиданная мысль. Мы ведь собирались схлестнуться с Даннами, а это вполне достаточная причина, чтобы написать Логану.

Логан принадлежал к Сакеттам из Клинч-Маунтин, а парни из Клинч-Маунтин крепкие орешки. Находились, правда, такие люди, что утверждали, будто Логан не в ладах с законом, но, тем не менее, он был из нашей семьи и большой умелец по части всякого огнестрельного железа.

Так что я написал и ему.

Вся закавыка была в том, что стрельба может начаться и кончиться раньше, чем кто-нибудь из этих ребят успеет добраться сюда, кроме разве Пармали, который находился в Нью-Мексико, чуть южнее границы.

Он мог бы поспеть вовремя. И внезапно у меня появилось предчувствие, что он нам тут крепко понадобится.

Потому что в этих местах назревала война.

Глава 9

Оставил я свое барахло в заведении у Берглунда, сел на этого самого грулью и съехал вниз с береговой террасы в пойму реки Ла-Плата. Очень тихо тут было. Долина поросла травой, куда ни глянь, повсюду высились высокие белоствольные осины. Я остановился у самой речки и дал мустангу напиться холодной воды - реку питали тающие снега в горах.

Потом перебрался на другой берег и поехал вверх между деревьями. Чуть выше находилось плато, поросшее густыми травами, то здесь, то там попадались заросли карликового дуба - свежая, зеленая земля раскинулась у подножия гор.

По горным склонам росли сосны, среди которых выделялись более светлой зеленью густые осиновые рощицы. Осина первая из всех деревьев прорастает по гарям после лесных пожаров, и осиновые рощи дают обильный прокорм дикому зверю и птахе.

Я ехал не спеша вдоль края гор, постепенно поднимаясь все выше по склону под покровом леса; я знал уже, что это - мои места, вот тут мне хочется жить. Это та самая земля, которую я искал, и никакие Данны, сколько бы их ни набралось, меня отсюда не выгонят.

Я повернул обратно в Шалако. Первым, кого я увидел, войдя в салун, был старина Галлоуэй, - ну, в жизни другого такого пригожего парня не встречал.

- Да ты, брат, здорово осунулся, - сказал он мне и улыбнулся. - Куда ж это годится - стоило мне первый раз оставить тебя без присмотра, как ты тут же сделал все, чтобы тебя убили... ну, почти убили. Познакомься, Флэган, это Ник Шэдоу, мой друг.

- Здравствуйте.

- Очень приятно.

Мы вместе сели за стол, поговорили обо всем; что произошло, и пришли к соглашению насчет Кудряша Данна. Галлоуэй с чрезвычайным любопытством поглядывал на меня, когда я рассказывал о Мег Росситер, и я почувствовал, что краснею. Больше от того, что он на меня глядел, чем еще от чего. Вовсе не с чего ему было думать, что между нами что-то там такое заварилось... а мне - тем более.

Единственное, что она от меня хотела, - это чтоб я держался подальше, да и я вовсе не рвался затевать стрельбу с Кудряшом Данном из-за девчонки, которая меня в упор не видит. Все это чистая ерунда. А вот что мне действительно нужно было им рассказать - это про землю, которую я видел, и они настроились слушать.

Говорил я для Шэдоу. Галлоуэю и так все было ясно, мы с ним смотрим на вещи одинаково, и если мне что нравится, так и ему - и наоборот. И этот Ник Шэдоу, хороший друг Галлоуэя, мне тоже приглянулся. Он высокий, красивый, ученый, и в жизни понимает, а это - вовсе не одно и то же. Приходилось мне встречать людей, которые были жуть как сильны в своей книжной науке; но не умели отличить черное от белого, когда надо было оценить человека или положение дел.