Ученик Мрака - Вероника Аверина

точки зрения логики и здравого смысла, и Мрак не видел причины нарушать правило «бережёного Бог бережёт». Щелчок замка на двери Саньки он различил сразу после того, как отпустил ученика спать.

Утром, позволив себе проваляться аж до половины одиннадцатого, а после ещё и полчаса стоять под упругими горячими струями душа, наёмник изрядно удивился, спустившись вниз. Пахло кофе. И чем-то ещё, слегка пережаренным.

Гостиная пустовала. Бросив взгляд за окно, Мрак обнаружил Саньку, сидевшего в саду, на кованой скамейке. Ученик не двигался, полностью погружённый в свои размышления. Решив дать парню возможность побыть наедине с собой, наёмник отправился в кухонную зону. И быстро нашёл источник запаха: яичница. Похоже, Санька добавил в утреннее блюдо всё, что залежалось в холодильнике. Даже мелко нарезанная отварная картошка, оставшаяся от вчерашнего ужина, там обнаружилась. Привычная бережливость вызывала одновременно улыбку и уважение.

Половина была съедена. Оставшаяся часть и горячий кофе, подогревавшийся в кофеварке, недвусмысленно сигнализировали о том, что завтрак готовили и для Мрака тоже. Он усмехнулся, радуясь тому, как быстро и просто удалось переложить хозяйственные заботы на плечи ученика, и уселся завтракать.

К его удивлению, яичница Санькиного приготовления оказалась весьма недурной на вкус. На секунду мелькнула мысль, что в его половине могло быть немного больше ингредиентов. Слабительное, например. Снотворное. Помедлив мгновение, Мрак отмахнулся от подозрений и продолжил есть. Санька бы не решился. В людях наёмник разбирался хорошо, профессия обязывала.

Хлопнула входная дверь, и через несколько секунд появился Саня, понурый и осунувшийся. Видимо, в отличие от мастера, он спал плохо. В душе зашевелилось чувство вины: Мрак понимал, что вчерашний конфликт Саньку, по меньшей мере, напугал. Но Саня, похоже, до сих пор не осознавал, на что именно согласился. И просветить его требовалось как можно скорее. Пока он не наделал настоящих ошибок.

Санька бросил на него хмурый взгляд и молча опустился на стул. Мрак допил кофе и ровным тоном заметил:

— Весь дом открыт для тебя. Все двери, включая входную. Но, если ты ещё раз без спроса пороешься в моих вещах, я рассержусь.

Санька вскинулся и побледнел, отчего круги под глазами стали совсем тёмными.

— Я не рылся, я… Мрак, я не хотел ничего плохого!

— Знаю.

О системе видеонаблюдения и, соответственно, полной картине перемещений ученика по дому, наёмник умолчал.

— Как тебе посёлок?

Руки у Саньки затряслись. Он съёжился, втягивая голову в плечи, и затравленно посмотрел на Мрака.

— Нормально… я… я не хотел уходить…

— Врёшь.

Повисла тишина. Санька замер, не решаясь произнести хоть что-то. Взгляд наливался паникой. А Мрак молчал, подбирая нужный тон. Он интуитивно чувствовал, что стоит на перепутье. Либо ему удастся договориться и убедить Саньку доверять хоть немного, либо проще отпустить парня. Убивать его, вопреки сказанному, Мрак не собирался.

— Ты хотел уйти. Но испугался. Ты хотел вчера попросить помощи у охранника. Но тоже испугался. Ты сейчас боишься меня до мокрых подштанников. И мне неприятно осознавать, что в основе наших взаимоотношений лежит страх.

— А что, я должен радоваться? — в глазах Саньки зажглась злость. Он скривил губы и желчно продолжил: — Ты, фактически, похитил меня. Удерживаешь в своём доме. Бьёшь. Наряжаешь, будто я — твоя марионетка. Кормишь. Заставляешь учиться какой-то хрени. На что это похоже?

Мрак оторопел. С этой точки зрения он ситуацию не оценивал. Для него-то дела обстояли привычно. Предположить реакцию человека, никак с его миром не связанного, Мрак не сообразил.

— Я тебе подчиняюсь не потому, что жажду учиться. Ты рассказываешь мне бредни о наёмниках с мечами, о вампирах, о передаче мастерства. Хранишь заточенный клинок в доме. Говоришь, что убивал им. Ты больной, Мрак. Больной урод. И, да, чёрт подери, мне страшно. Потому что я не знаю, что тебе от меня нужно. Секс? Пытки? Личная кукла? Всё это напоминает дешёвый ужастик. Где наивный герой должен расслабиться и довериться, а потом можно начинать резню.

Мрак изумлённо смотрел на Саньку несколько секунд. А потом расхохотался.

* * *

Хохот расколол тишину, ударив по ушам. Санька не спал всю ночь, боясь сомкнуть веки. И теперь, измученный, уставший гадать, что его ждёт, ощущал полное безразличие к возможным перспективам. Играть надоело. Лучше уж закончить всё разом, чем длить эту агонию.

Мрак хохотал, утирая слёзы. Санька сидел за столом, сцепив руки. Может, стоило попробовать атаковать сейчас, но сил не осталось. Поэтому он просто ждал, пока этот урод закончит веселиться и предпримет следующий шаг.

Наёмник вытер глаза и взглянул спокойно и весело.

— Запомни этот разговор. Через пару лет посмеёмся вместе. Хорошо, твоя правда, я поступил именно так, как ты говоришь. Но у меня и в мыслях не было того, что пришло в твою дурную голову! Давай поговорим, парень. Мне не очень уютно в роли маньяка. Ты о вампирах вообще что слышал?

— Байки, — не видя повода проявлять дружелюбие, отрезал Санька. — Чуть где какое убийство нераскрытое — либо вампиры, либо наёмники.

— Угу, две напасти в Княжестве. А про Кровавую Волну полтора века назад что-нибудь слышал?

— Это когда Армия припёрлась сюда подавлять беспорядки, а потом показала зад Престолу и оттяпала пол страны? Ну да. Говорят, тоже вампиры виноваты. Только что ж про этих упырей нигде больше не слышно? Ни по телеку, ни в новостях. Только шутки да байки.

— Кофе свари, — велел Мрак, утратив дружеский настрой.

Санька уставился на него волком, не двигаясь с места. Несколько секунд они смотрели друг другу в глаза, потом Саня дрогнул и отвёл взгляд.

— Пожалуйста, — добил наёмник.

Санька угрюмо поднялся и направился к кофеварке.

— Вон что новомодное образование с молодёжью делает, — пробурчал Мрак. В тоне прозвучало плохо скрытое удовлетворение. — В башке ветер свистит. Смели зёрна и слушай сюда в оба уха.

Дождавшись, когда жужжание кофемолки прервётся, наёмник, не оборачиваясь, начал.

— Вампиры существуют. И я легко докажу тебе это. Методом личного знакомства. Правда, друзей среди них ты вряд ли заведёшь. Твари кровожадные и некоммуникабельные. Пока молодые. А если выживают и матереют, то способны и