Нет, нет и ещё раз... да! - Ольга Обская

— Ищу идарийскую проявляющую соду, — пояснил ростовщик. — Где-то у меня было немного.

Карине ни о чём не говорило название вещества, но она догадалась, что это некое зелье, которое должно проверить подлинность кулона.

Через пару минут хозяин ломбарда таки нашёл то, что искал — небольшой флакон, наполовину заполненный тёмной жидкостью.

Карина сообразила, как будет проходить проверка — ростовщик капнет немного зелья на кулон. Догадка оказалась верной — так он и поступил. Но вот о чём Карина ни за что не догадалась бы, так это о том, что произойдёт дальше.

Капелька растеклась по гладкой поверхности кулона и постепенно на ней начал проступать выпуклый рисунок — ветка дерева с узкими листьями. У Карины холодок пробежал по спине. Это тот же знак, какой красуется на щите и на дверце кареты Торбьона. Его родовой герб. Как так? Почему родовой знак канцлера оказался на кулоне, который был у Карины с самого момента её появления здесь?

— Подлинный, — выдохнул ростовщик с благоговением.

Капля уже испарилась и рисунок растаял, поверхность кулона сделалась абсолютно гладкой, какой и была до проверки, а ростовщик всё ещё смотрел на него безумными глазами.

— Вы уверены, что хотите заложить его? — повторил он вопрос, с которого начал

— Уверена.

Хозяин лавки отмер и вдруг отчаянно засуетился

— В таком случае вы обратились по адресу, — он низко склонился над Кариной. — Если такую вещь и можно кому-то доверить, то только мне. Сколько вы за неё хотите? Даю три тысячи.

Насколько Карина понимала — это бешеные деньги. Соболиное манто ростовщик собирался продать за триста сфольдо, а тут предлагается сумма в десять раз больше. Этого явно хватит на пару месяцев безбедной жизни. И всё равно она решила торговаться.

— Пять тысяч.

Ростовщик нервно вытер платком вспотевший лоб.

— У меня при себе только четыре. Но до завтра я раздобуду нужную сумму.

Карина совершенно не была уверена, что сможет завтра снова наведаться к ростовщику.

— Хорошо. Четыре будет достаточно. Но сверх того, я заберу этот дорожный костюм, — она кивнула на юбку с блузой, которые висели на спинке стула.

Костюм ей понравился. Сразу видно — практичный, немаркий и удобный.

— И ещё… флакон с идарийской содой.

Сильная штука. Наверняка тоже стоит немалых денег. Если что можно будет продать. Хотя не исключено, что зелье для чего-нибудь пригодится и самой Карине.

Ростовщик с некой тоской взглянул на флакон — явно не хотел расставаться. Однако заполучить кулон ему хотелось ещё сильнее.

— Хорошо, моя госпожа. Тогда с вашего позволения я составлю закладную, чтобы скрепить нашу сделку.

Здесь, в каморке, у ростовщика нашлись перо и бумага, и он довольно быстро составил документ.

— Я буду ждать ровно сто дней. Если по истечению этого срока вы не выкупите назад вашу вещь, я получаю полное право распоряжаться ею по своему усмотрению, — пояснил он ей общий смысл закладной. — Поставьте вашу подпись.

Пока Карина внимательно читала документ, ростовщик открыл сейф и достал оттуда мешочек с монетами. Он тщательно пересчитал их:

— Тут ровно четыре тысячи.

И мешочек с монетами, и флакон с зельем, и свой экземпляр закладной Карина припрятала в суме, затем передала кулон ростовщику.

В который раз за сегодня у того задрожали руки.

— Я была бы признательна, если бы вы оставили меня ненадолго одну. Хочу примерить костюм, чтобы понять, понадобится ли подгонка.

На самом деле у Карины была другая идея — не примерка. Гораздо лучше. Мысли в голове стремительно бежали одна за одной, наперегонки, и, видимо, именно поэтому она не сразу придала значение словам, которые обронил перед уходом ростовщик.

— Если хотите получить свою вещь назад, не тяните до последнего дня, как в прошлый раз.

Глава 15. Подходящий момент

Как только ростовщик вышел, Карина сразу же начала переодеваться. Юбка оказалась чуть великовата, но спас пояс, который пришлось затянуть потуже. С блузой проблем не возникло. Даже хорошо, что та была чуть свободна — не будет стеснять движений. Карина отметила мастерство портнихи, которая работала над костюмом — получилась крайне удобная и практичная вещь.

Монашеское платье она аккуратно свернула и отправила в свою суму. Но прежде достала из неё флакон с зельем, которое ей дала преподобная Фредерика. Эта жидкость однажды уже неплохо сработала, состарив Карину. Вот и снова пригодится. Лучшего момента для побега может и не быть. У Карины есть самое основное — деньги. Изменённая внешность и одежда преобразят её и собьют со следа Торбьона, если он устроит погоню.

Другого подходящего случая может и не подвернуться. Карина решилась. Она сделала несколько глотков зелья и ринулась к окну. Она давно приметила, что оно не глухое, а просто закрыто на защёлку. Справиться с механизмом удалось довольно быстро.

Повезло, что окно выходило во внутренний двор, а там никого. Карина перелезла через подоконник и спрыгнула на землю. Быстро осмотрелась и, не позволив себе даже перевести дыхание, ринулась обогнуть здание ломбарда, чтобы добраться до торговой площади, а там смешаться с толпой.

Уже через пару минут она влилась в поток прохожих. Тут, в пёстрой массе спешащих куда-то людей, Карина почувствовала себя почти в безопасности. Но она знала, что чувство это ложное. Нужно было как можно скорее уехать отсюда как можно дальше.

Немного в сторонке от торговых рядов она заметила дежурившие в ожидании пассажиров экипажи. Туда и направилась. Кучер, завидев, что к нему приближается потенциальная клиентка, оживился и принялся рекламировать свои услуги.

— Госпожа, не желаете воспользоваться экипажем? Всего за пол сфольдо доставлю хоть на край города.

— Мне в салон сестёр Бринхилд, — приняла Карина приглашение, занимая пассажирское сиденье.

Именно это ателье Торбьон назвал лучшим в городе. Почему бы не попытать счастья и не попробовать найти себе там работу? Хотя бы временную. У неё есть лишь сто дней, чтобы встать на ноги и выкупить кулон. Когда в прошлый раз Карина начинала с нуля, то первым шагом было именно устройство на работу. А вот вторым шагом стал поиск жилья. В земном мире это было сделать проще, но может, хозяйки салона сёстры-модистки как раз и помогут. Профессиональную солидарность и взаимовыручку никто не отменял.

Чем дальше экипаж отъезжал от площади, тем спокойнее становилось Карине. Через несколько минут Торбьон заподозрит неладное и начнет