Стефанит и Ихнилат - Симеон Сиф

Ворон сказал: «Я понял, что ты говоришь, но моя дружба к тебе не таковой будет, а крепкой и прочной. Как золотой сосуд трудно разломать и легко восстановить, а глиняный — хрупок и с трудом восстанавливаем, так и искренняя дружба разрушается с трудом, а нечистосердечная дружба непрочна и возобновить ее трудно».

Мышь сказала: «Я принимаю твою дружбу, так как я никогда не отвергаю никого из нуждающихся во мне. Своими словами я желала бы оправдать скорее себя, чем тебя, чтобы ты, если когда-нибудь нарушишь наш договор, не мог бы сказать, что мышь была неразумна, а ты обманул ее и прельстил».

Затем она высунулась из своей норы и сказала: «В жизни любят друг друга двояко: одни любят духовно, не из-за чего другого питая друг к Другу пристрастие, как только ради своих собственных душ, а другие любят по необходимости, ради какой-либо корысти, и такие похожи на охотника, который подбрасывает корм птицам снизу как приманку, стараясь не для них, но заботясь о своей выгоде. Итак, я вступила в дружбу с тобой только ради тебя самого, и ничто другое не мешает мне выйти к тебе, кроме боязни однородных и односущных[58] с тобой, которые той же природы, что и ты, но мыслями отличаются от тебя».

Ворон сказал: «Не бойся их. Доказательство безупречной, дружбы — вступление в дружбу с другом друга и ненависть к его врагу. Поскольку я стремлюсь к тебе, то и мои соплеменники тоже будут к тебе стремиться».

После того как ворон сказал так, мышь вышла, и они подружились.

(78) Однажды ворон сказал: «Я вижу, что твоя нора возле дороги, и опасаюсь, не будет ли она замечена из-за меня. Но я знаю укромное место, где много рыбы и другая еда в изобилии. Есть у меня там друг — черепаха, и я хочу, чтобы ты туда ушла и там жила».

Мышь сказала: «Я отправлюсь вместе с тобой, так как я возненавидела пребывание здесь по причинам, о которых я расскажу тебе, когда покину это место».

Взяв мышь за хвост, ворон отнес ее к источнику, где жила черепаха. Когда та увидела ворона, принесшего мышь, она подумала, что это чужой, и, испугавшись, скрылась под водой. Ворон опустил мышь на землю и позвал черепаху по имени. Она услышала его голос, вышла и спросила, откуда он прибыл. А он рассказал ей все, что случилось.

Затем ворон сказал мыши: «Ты обещала мне, когда мы сюда доберемся, рассказать, что случилось с тобой».

Она сказала: (79a) «Я сперва жила у некоего монаха и пожирала тайком пищу, которую он приготовлял для себя, а наевшись, я брала остатки и предлагала их другим мышам. Монах часто подвешивал свою еду, но не мог избавиться от меня. Однажды у него остановился какой-то гость и они начали беседовать. В это время монах хлопнул руками, спугивая нас. (79b) Гость, спросив о причине, узнал, что хлопки делаются из-за меня, и сказал: (83) „Эта наглая мышь отваживается на такое не без причины, давай посмотрим, в чем дело, и заделаем ее нору“. Случилось так, что я в то время была в другой норе и слышала, что они говорили. А у меня в норе была тысяча номизм,[59] которые я рассыпала перед собой и гордилась ими. Раскопав нору и найдя золото, они забрали его и сказали: „Это золото подстрекало мышь и придавало ей нахальство; заметь: теперь мышь станет бессильной и немощной“. Так была отнята у меня отвага, самомнение оставило меня, и мыши стали презирать меня и пренебрегать мною. Намереваясь на другой день вскочить в корзину с пищей, я не смогла этого сделать, и из-за этого мыши рассердились и стали моими врагами. А я удивлялась, что друзья и родственники были мне покорны только из-за золота. Лишь с его помощью выказывается доблесть. Также разум и сила появляются благодаря ему. Нуждающийся в золоте ничего не может получить от начальников. И я вспомнила, как хорошо сказал говоривший: „деньги нужны, и без них ничего нельзя сделать, что требуется“[60] и „должно бегущему от бедности, Кирн, ринуться с крутых утесов в море, полное гадов“.[61] И как маленький ручеек не может достичь надлежащего места, т. е. моря, так как испаряется и впитывается почвой, так и небогатый не может достичь положения начальника. Живущий в бедности смело действует против опасностей, но напрасно старается, а поэтому часто губит настоящую жизнь и преимущества будущей. Нуждающийся в необходимом безрадостен; сделавшись таковым, он становится ненавистным; будучи ненавидим, печалится и теряет разум, а неразумный ничего для себя не добивается. Я заметила: все, что у богатых одобряется, у бедных порицается. Если бедный мужествен, его называют наглым и безрассудно смелым, если щедр — мотом и расточителем, если он кроток и ласков — слабым, если скромен — глупым, если же образован — пустым, а если молчалив — дураком. И лучше раньше уйти из жизни, чем к кому-нибудь из скупых обратиться с просьбой и, как сказал некто, сделать солнце свидетелем позора.[62]

(84) Рассуждая так, я увидела, что гость после дележа золота положил свою часть в кошелек. Заметив это, я подумала, что необходимо стянуть тайком кошелек, пока гость спит. А он проснулся, взял в руку палку, лежавшую подле него, и ударил меня по голове, и от боли я отступила. Затем я снова отважилась напасть на кошелек. И, увидев меня, гость ударил меня палкой по голове снова, в другой раз, еще сильнее. Кровь побежала из ноздрей, и со мной случился обморок. Едва волочась, я медленно вернулась в нору. И я долго лежала без чувств. Я настолько возненавидела золото, что не могу даже слышать о нем. Я поняла, что причина всех бед в жизни — корыстолюбие и что жадный легче отважится на опасности на суше и на море, нежели благородный попытается взять золото, находящееся под рукой. Я удостоверилась также и в том, что нет большего блага, чем независимость, и что выдержка и терпение восхваляются особенно у тех, к которым нельзя найти ни пути, ни дороги. Говорят, что первая добродетель — сострадание, исключительное преимущество любви — искренность, а начало разума — познание будущего и добровольный отказ от невозможного. Поэтому я переменила жизнь в домах на жизнь уединенную.

У меня была подруга голубка, с которой я дружила прежде,