Ласточ...ка - Маша Трауб

Вета пересказала то, что сказала тетя Наташа, слово в слово. Учительница написала в дневнике: «Мать срочно в школу».

После этого похода матери в школу и скандала по телефону тетя Наташа пропала. Не звонила, не приезжала. В этом Вета тоже винила себя. Хотя инициатива была Ольгина. Ольга, прекратив общение дочери с теткой, решила убить двух зайцев – наказать Вету и дать понять Наташе, что на ней свет клином не сошелся. Вете же Ольга объяснила:

– Тетя Наташа ничего хорошего дать тебе не может.

А потом все опять сложилось – Вета уже подросла, Ольга хотела побыть «свободной женщиной» и подумать наконец о личной жизни. У Наташи на племянницу были свои виды, о которых она предпочитала не распространяться. С Ветой Петя отпускал жену в поездки, без Веты – нет. Наташе же хотелось уехать – куда угодно, лишь бы не видеть Петю.

Наташа для начала решила поехать в Карпаты. Во-первых, далеко. Во-вторых, Наташа никогда там не была, в-третьих, там жила ее одноклассница, вышедшая замуж за украинца.

Вета, вернувшись домой, сказала матери, что все было хорошо. Потому что, если бы она рассказала, что именно было хорошего, мать бы никогда ее больше с тетей Наташей не отпустила.

Поселились они в доме Наташиной подруги. Самую большую комнату занимали два стола, поставленные встык. Столы были всегда накрыты, и за ними все время кто-то сидел.

– Деточка, иди кушать, – позвала Вету мать Наташиной одноклассницы – высокая крупная женщина – на следующее утро после приезда.

Вета послушно села за стол. Женщина поставила перед ней тарелку борща.

– На здоровье, – сказала она.

Вета не привыкла есть борщ с утра. Намочила ложку и отставила тарелку.

– Чё, не вкусно? – удивилась женщина.

– Нет, вкусно, только я не могу сейчас. Я попозже ем, можно? – спросила Вета.

– А что ты хочешь? Давай я сготовлю быстренько? – суетилась женщина.

– Я яйцо могу съесть, – сказала Вета, вспомнив классический завтрак матери – яйцо всмятку.

– Да сейчас. – Женщина убежала на кухню.

Через десять минут женщина поставила перед Ветой тарелку, на которой лежало штук шесть яиц, сваренных вкрутую.

Пока Вета давилась яйцом, встал муж одноклассницы Наташи, сел за стол и съел тарелку борща, запив водкой. Съел и опять пошел спать.

Тетю Наташу Вета видела редко. Та приходила только ночевать. Вета видела, как после первого же застолья она ушла с каким-то мужчиной – другом мужа одноклассницы. Вета была предоставлена сама себе.

Правда, в один из дней тетя Наташа взяла ее с собой – погулять по городу. С ними был и тети-Наташин мужчина. Они зашли в магазин – тете Наташе нужны были колготки. Вета никогда таких не видела – черные, с узором, в красивой упаковке. Наташа взяла себе сразу десять штук. Ее мужчина пошел в кассу.

– Какие красивые, – сказала Вета.

– Еще десять отбей, – велела Наташа своему мужчине.

Так Вета стала обладательницей новых взрослых настоящих колготок.

– Только матери все не отдавай. Себе оставь. Привыкай к хорошему, – велела тетя Наташа. Вета и не собиралась делиться с матерью своим сокровищем и уже думала, как их уложить в сумку понезаметнее.

Вечером того же дня они большой компанией пошли в ресторан. Мужчина тети Наташи разливал вино и налил в бокал Веты. Тетя Наташа общалась с одноклассницей и не обратила внимания, что пьет племянница. Вета впервые в жизни пила вино. Ей было невкусно, но хотелось быть взрослой. В середине застолья она сползла со стула и заснула под столом. Проснулась от холода и толчков. Ее тряс за плечо официант.

Компания тети Наташи давно разошлась – про Вету забыли. Белые скатерти на столах были длинные, почти до пола, – ее и не заметили. Официант говорил по-украински. Вета не понимала. Да даже если бы и понимала? Она не знала ни улицы, на которой жила одноклассница тети Наташи, ни номера дома. Слава богу, в ресторан ворвалась тетя Наташа. Схватила Вету за руку, сунула официанту деньги и потащила племянницу к выходу.

Вета знала, что тетя Наташа изменяет мужу. Но никогда ничего не говорила дяде Пете. Даже соврала ему один раз. Они тогда вернулись из очередной поездки – ездили в пансионат в Сочи.

В Москве их встречал дядя Петя. Сначала довезли домой Вету. Дядя Петя вышел из машины помочь донести сумку. В подъезде он остановился и спросил:

– Вета, скажи мне, только честно, мне важно это знать, у Наташи кто-нибудь есть?

– Нет, – ответила Вета.

Соврала. Она боялась, что дядя Петя начнет допытываться и она не сможет соврать убедительно. Но дядя Петя кивнул и больше никогда ни о чем ее не спрашивал.

В Сочи тетя Наташа бегала на массаж. Вета, как всегда, могла делать что хотела – тетка ее ни в чем не ограничивала и не спрашивала, как и с кем племянница проводит время. Вета бегала по вечерам на дискотеку, участвовала в празднике Нептуна, уходила с друзьями гулять по городу. В один из вечеров Вета вернулась с дискотеки и не смогла попасть в номер – дверь была закрыта. Вета пошла искать Наташу по пансионату. Тетки нигде не было. Вета шла назад в номер, надеясь, что Наташа уже вернулась. Она проходила мимо медицинского корпуса, где горело только одно окно на первом этаже – в массажном кабинете, Вета подошла к окну. В кабинете она увидела тетку с массажистом. Вета замерла на секунду, а потом побежала. Бежала быстро, как могла. Бежала и плакала. Плакала и не понимала, почему плачет. Вета заснула на диване в вестибюле их корпуса. Тетя Наташа ее разбудила и отвела в номер. Вета шла сонная. Слышала только, что Наташа просит у нее прощения.

Массажиста звали Гарик. От Игоря. Вета его рассмотрела, когда тетя Наташа потащила ее в гости к соседям – все сидели на балконе в шезлонгах, пили вино, ели орешки, разговаривали. Рядом с Ветой сидела девушка. Вета старалась на нее не смотреть – неудобно. У девушки был длинный нос. Ее мама бурно обсуждала тему пластических операций. Девушка сидела, уткнувшись носом в грудь.

Гарик играл на гитаре и пел. Все говорили, что он отлично поет, но Вете не нравилось – ей казалось, что у Гарика заложен нос и он не может отсморкаться. Гарик, прежде чем начать петь, всем сообщил, что у него больные аденоиды и что он похож на Малежика. В смысле ему так все говорят.

– А у Малежика тоже аденоиды? – спросила Вета.

– При чем тут аденоиды? – обиделся Гарик. Вету еще пугало то, что у Гарика на одной руке были длинные ногти. Как у женщины. Вета смотрела то на нос девушки, то на руку Гарика. Она даже спросила: зачем ему такие ногти? Гарик сказал, что так удобнее перебирать струны. Отыграв и отпев, он засовывал медиатор в рот и начинал его пожевывать. Вета не понимала, как тете Наташе может нравиться гнусавый мужчина с медиатором во рту?

Для Наташи роман закончился в день отъезда. Только Гарик этого не знал и чувствовал себя виноватым. Он вернулся в Москву и стал названивать Наташе. Точнее, звонил он Ольге с Ветой, потому что Наташа дала ему их номер телефона, не выдумав другой. Он звонил, и, если к телефону подходила Ольга, просил позвать Наташу. Ольга отвечала, что ошиблись номером. Странные звонки с сестрой она не связывала. Как-то к телефону подошла Вета. Она узнала Гарика по аденоидам.

– Наташа здесь не живет, – сказала она.

– А ты ее племянница? – спросил Гарик. – Света?

– Да, только я Вета.

– Вета, ты меня помнишь? Давай с тобой встретимся? Это очень важно. Я тебе передам кое-что для твоей тети. Хорошо?

Они договорились встретиться около метро. Вета не хотела идти, но ей было интересно, что передаст для тетки Гарик.

Они стояли около телефонов-автоматов. Мимо шли люди.

– Нашли где встать, – сказала тетка, толкнув Вету сумкой.

– Давай зайдем, – сказал Гарик и пошел в вестибюль. Гарик начал говорить, а Вета рассматривала афиши, которыми была обклеена театральная касса, рядом с которой они стояли. Вета думала, что он отдаст ей пакет или что-то там для тети Наташи, и все. Но Гарик хотел объясниться. Ей было неудобно слушать. Неудобно за Гарика. Даже стыдно. И страшно. Страшно потому, что она не должна была это слушать – она ведь еще маленькая. Еще она боялась, что их разговор услышит женщина, покупавшая билеты на концерт звезд эстрады.

У Гарика была семья – жена и дочка. Он не хотел их бросать, потому что они были его семьей.

– Вот смотри. – Он открыл кошелек и показал Вете фотографию женщины – три на четыре, на документы. Вета дернулась – у Гарика не только ногти были как у женщины, он еще и фото в кошельке носил, как баба. Женщина Вете тоже не понравилась – лицо напряженное. Хотя у всех на паспортных фото лица напряженные.

– Угу, – промычала Вета.

– А это дочка. – Гарик вытащил фотографию жены, под которой оказалась дочкина. Дочка – копия Гарика. Те же глаза навыкат и высокий лоб. Слишком высокий для девочки, с зализом. Говорят, «бычок лизнул». – У дочки только с глазками проблема. Зрение плохое. Слезный канал протыкали, – продолжал рассказ Гарик.