Террорист по прозвищу Капитан Свобода - Александр Абердин

Фосбор внезапно выпрямился и, пристально гладя в глаза Туару Яголо, расстегнул верхнюю пуговицу своего мундира и достав какой-то медальон из-за пазухи, снял его с шеи и сказал:

— Отец, если для тебя это действительно так важно, то взгляни на это. Как ты знаешь, мои родители погибли, когда закрыли твой корабль своим штурмовиком. Моя мать была пилотом, а отец штурманом. То была, как ты помнишь, ракета с комбинированной боеголовкой. Синтазион прожег в борту их корабля дыру, а экструзионная боеголовка довершила дело. Из-за того, что свой первый удар эти твари Канаго нанесли по госпитальному кораблю, почти полторы тысячи твоих солдат тогда погибли безвозвратно. Через два года, когда мне исполнилось шестнадцать, я пришел к тебе и сказал, что хочу служить. Благодаря подвигу моих родителей я ни в чём не нуждался и мне были открыты двери любого университета, но мной двигало совсем другое. Вот это, отец, моя мама дала мне, когда я пошел учиться в военное училище Яголо. В то самое, в котором учился ты.

Фосбор протянул Туару Яголо круглый медальон. Тот открыл его и увидел маленькую фотографию, сделанную в фотоавтомате, на которой он сам, только совсем юный, и смеющаяся девушка, прижавшись друг щеками, смотрели в объектив. На петлицах девушки блестели маленькие якоря звёздного шкипера, а на его собственных скрещённые мечи звёздного мечника первого ряда. Туар сразу же вспомнил свой выпускной бал и ту ночь, которую он провёл в отеле с вторым пилотом Нарисой Яголо. На следующее утро он отправился на Маергране и встретился с этой девушкой только через восемь лет. Она уже была замужем и он больше никогда не предлагал ей встретиться после службы. Возвращая медальон сыну, он спросил:

— Фосби, почему ты не сказал, что ты мой сын?

Фосбор улыбнулся и ответил:

— Отец, ты ведь сам сказал, что у тебя было очень много девушек. Я просто не хотел быть ещё одним незаконнорожденным сыном, который хочет пристроиться во дворце. К тому же мама запретила мне говорить об этом, чтобы не создавать тебе лишних проблем, а их у тебя всегда было предостаточно.

— Сынок, в тот вечер у меня просто не нашлось монеты, чтобы купить презерватив в автомате отеля, а Нарисе было тогда наплевать на такие мелочи, она ведь была всего на какой-то год старше меня и ей не хотелось отпускать меня на Маергран девственником. — Со вздохом сказал Туар — Увы, но у тебя нет ни братьев, ни сестёр, сынок. Ну, что же, мой мальчик, ты развеял мои последние сомнения, да, их относительно тебя у меня никогда и не было, но теперь я буду хотя бы спокоен, если мне придётся взглянуть смерти в лицо. У меня есть ты, Фосби, и тебя родила та траканира, которую я полюбил всем сердцем. Чёрт, как же я об этом не догадался раньше, сынок, ведь ты похож на меня всё-таки гораздо больше, чтобы считать это просто случайным совпадением, да, и Райна мне не раз говорила, что ты чуть ли не моя копия, правда, что касается твоего характера. Интересно, Фосби, у тебя случайно нет родинки под левой лопаткой? У моего старшего брата её не было, зато она есть у моего биологического отца, о котором я не хочу говорить.

Фосбор кивнул головой и сказал:

— Да, отец, есть, но моя мать велела никогда не говорить никому об этой родинке и о том, что точно такая же есть у тебя на спине. Когда я пришел к тебе, то попросил только о том, чтобы ты взял меня в свой отряд в память о матери и даже не мечтал о том, что ты меня когда-нибудь признаешь, но во всём хотел походить на тебя и всегда стремился быть самым лучшим твоим солдатом. Не знаю, получилось ли это у меня, но я старался.

Туар Яголо кивнул головой и сказал:

— Получилось, Фосби, у тебя всё получилось и я очень горжусь тем, что у меня есть такой сын, но меня беспокоит, парень, что ты до сих пор не женат. Неужели у тебя нет возлюбленной?

Фосбор смущённо опустил голову и тихо сказал:

— Отец, когда я отправился вместе с тобой в эту экспедицию, на Тракане осталась одна девушка, которая ждала от меня ребёнка, но всё случилось так быстро, что я только и успел сделать, что оставить в канцелярии распоряжение на её счёт и если она решилась, то на острове Яголо меня ждёт жена, но я в этом не уверен, ведь наш роман продлился всего три месяца. В любом случае, отец, ты уже дед, а я отец.

Её зовут Лииса, она из хо и была тогда студенткой университета.

Туар сделал рукой такой жест, словно он что-то разрубал ладонью и решительным тоном заявил:

— Парень, не волнуйся. Три месяца вполне достаточный срок для того, чтобы она сумела тебя полюбить. Во всяком случае именно столько времени мне понадобилось, чтобы завоевать сердце Райны, а если учесть, что до того по приказу этих чудовищ я завоевал её мир, это было не легко сделать. Поэтому будь уверен, как только офицер штаба принёс ей письмо, в котором ты изъявил свою волю, уже в тот же день она примеряла свадебное платье и выбирала, кто из моих офицеров заменит тебя на церемонии бракосочетания. Мне по крайней мере удалось сделать хотя бы одно, сделать свою армию совершенно независимой не только от пэлтаров, но и от этого ходячего безумия, которое называют моим отцом. Извини, Фосби, что я так говорю о твоём дедушке, но так оно и есть. Порой я даже удивляюсь, что у такой траканиры, как наша Янинара могло родиться столь злобное и ничтожное существо, а может быть всему виной пэлтары, которые воспитывали его с пятилетнего возраста.

Фосбор от этих слов поёжился и спросил:

— Отец, это обязательно убивать его?

Туар Яголо опустил голову и сказал со вздохом:

— Честно говоря, Фосби, Хана следует предать суду за все те преступления, которые он совершил вместе с пэлтарами. До тех пор, пока я не создал свою армию, это чудовище пролило целые реки крови и оставлять его в живых — преступление.

Его участь решена, но не я стану его палачом, а этот негодяй Эгерт Товало. Я предвижу очень тяжелую войну, Фосбор, но мы обязаны в ней победить, если не хотим уничтожить жизнь в галактике. Понимаешь, из-за этих пэлтаров трако превратились в какую-то космическую саранчу и этому нужно положить конец, пока не найдётся кто-то, кто нас уничтожит. Пэлтаров я уничтожу без малейшего сожаления, как и ещё несколько крепостей с жирующими в них высокими хо, но это будет только началом большой и очень тяжелой работы, Фосби, которую нам с тобой нельзя превратить в кровавую войну, хотя повоевать нам придётся.

Через четыре часа после взрыва на борту «Твердыни Пэлтара»

В тот момент, когда Гимун швырнул на стол экструзионную бомбу, Райна, облачённая в тяжелый, громоздкий бронескафандр, похожий на рыцарские латы её отца, сидела за пультом управления «Твердыней Пэлтара». Проревели сирены и экипаж огромного космического корабля, включая учёных, быстро облачился в бронескафандры, после чего бросился со всех ног к боевым постам. Взрыв прозвучал через четыре с половиной минуты и не застал никого врасплох. Корабль сильно встряхнуло, погас свет, а вместе с ним все экраны внешнего обзора и когда через несколько секунд загорелись лампы аварийного освещения, Райна уже очень скоро увидела, что никаких особых неприятностей этот взрыв не причинил. Она щёлкнула тумблером и, набрав в грудь воздуха, спокойным голосом сказала: