Дикий, дикий запад (СИ) - Лесина Екатерина

И потому рассказ получился сухим, вымученным. И… каким-то, будто не об Августе речь, но о посторонней не слишком умной девице, которую Чарльзу поручили спасти.

Надо сказать, что слушать Уильям Сассекс умел. И слушал внимательно. И лишь когда Чарльз завершил повествование свое, сказал:

- Любопытно…

И снова коньяка налил. Всем, кроме Милли, которая предпочитала жевать кусок ветчины, закусывая её булочкой, и делала вид, что разговоры эти ей совершенно не интересны.

- Что ж… следовало, конечно, ожидать, но не думал, что так все обернется. Элайя Бишоп всегда был чрезмерно жадной сволочью. Однако, мне казалось, он понимает, когда нужно остановиться. Зато теперь понятно, почему он вдруг замолчал.

Чарльзу вот понятно не было.

Ничего.

- Вашей сестры здесь нет, - Уильям Сассекс поглядел с жалостью. И прежде чем Чарльз успел возразит, раскрыл ладонь. – Клянусь собственной силой, что здесь её нет. Однако, возможно, я подскажу вам, где её искать. Надеюсь, вы успеете. Но сперва… чтобы вы поняли, что происходит, я должен рассказать о вещах давних. И не самых приятных.

За стеной вновь громыхнуло.

- Эта история началась еще на Островах. Семья моя, как вы, полагаю, знаете, обладает немалой властью. Положение. Деньги. Род… в общем, с самого рождения я был окружен роскошью и жить привык, не слишком задумываясь о других. Не буду лукавить, в юности я был не самым приятным человеком, да и теперь…

Он ненадолго замолчал.

- Мне было пятнадцать, когда я впервые влюбился. Естественно, со всем пылом юной души. И само собою, в особу неподходящую. Дочь торговца, пусть и состоятельного, Сассексу не пара. Однако мои родители проявили понимание. И даже позволили сочетаться с ней браком, пусть по их просьбе, брак сей был тайным. Отец моей возлюбленной согласился, что же говорить о нас. Жили с Эванной мы в одном из фамильных поместий. И дни проводили… счастливо.

Голос его едва заметно дрогнул.

- Не прошло и года, как Эванна объявила, что ждет ребенка. Я… я собою гордился, будто и вправду сделал что-то такое, особенное. Но…

Никто не посмел торопить его.

А Уильям Сассекс не спешил говорить. Он шевелил губами, словно подбирая слова.

- Они умерли. Роды начались до срока… и нет, дело не в моих родителях. Им я даже не сообщал, хотя, полагаю, сообщили слуги… тогда я не слишком задумывался, сколь плотно меня, скажем так, опекают. Но родители мои прибыли на второй день после смерти Эванны, что не могло быть случайностью. И не было. Это я понял позже. Тогда же… во гневе, в ярости, я почему-то уверился, что виноваты они. Что они позавидовали моей любви, моему счастью. Отец мой был герцогом Сассексом, мать тоже происходила из древнего и не менее славного рода. Друг с другом они держались холодно, равнодушно, однако делали вид, что являются семьей. Я обвинил их, что именно они отравили мою Эванну, а они поклялись, что не делали этого. И никто не делал. Что… я сам её убил.

Кулаки сжались.

И наверное, если за столько лет та боль не утихла, то любовь существует?

- Мой отец отвел меня в… он назвал это «погостом первых жен». Гробницей, где находили покой юные леди Сассекс…

Сила его колыхнулась, и в какой-то момент Чарльзу даже показалось, что Сассекс не удержит её, но нет, облеглась.

Унялась.

- Прошу прощения, - Уильям Сассекс поднял крохотную чарку. – Оказалось, что у моего отца была своя возлюбленная, как и у его брата. И отца, то есть моего деда. У многих нашего рода. Кто-то женился, кто-то жил так. А кто-то обратил внимание, что женщины простые, не родовитые или относящиеся к родам молодым, умирают в тягости. Ни одна из многих так и не разрешилась от бремени.

По спине пополз холодок.

- В то время как женщины одаренные или хотя бы происходящие из родов, где одаренные появляются на свет постоянно, а это как правило рода древние, рожают не то, чтобы просто, но рожают… редко больше двух-трех детей. Для сравнения, дальняя родственница моей матушки, вышедшая замуж за безземельного рыцаря, человека достойного, но бедного и силы лишенного, родила семерых. И это не редкость. Иные, знаю, производят на свет и по пятнадцать, и по двадцать наследников, хотя это, конечно, не совсем правильно.- Дело в силе?

- В силе. В способности эту силу принять. Конечно, все мои предки в той или иной степени проводили изыскания, но как правило не слишком… упорные.

- Вы… простили им? – тихо поинтересовалась Милисента.

- Родителям? Отнюдь… я… был молод. Вспыльчив. Зол и обижен на весь мир. Я не желал понимать их резоны, как и они не слишком желали объяснять что-либо. Отец лишь обмолвился, что это хороший урок, что впредь я буду более осторожен и не стану связывать себя ненужными узами.

Скрипнули зубы, то ли Эдди, то ли самого Сассекса.

- Мы никогда-то не были близки. Это не принято. На Островах детей отдают на воспитание прислуге. И к своей няньке я был привязан куда сильнее, чем к матери. Думаю, будь она жива к тому времени, она бы предупредила.

- И что вы сделали?

- Я? Сперва запил. И пил мщного. Стал устраивать пирушки. Оябзавелся свитой таких же бездельников. В общем, нщичего нового или выдающегося. Когда псить надоело, ввязался в войну, благо, Острова всегда воюют. Отличился даже… а мой старший брат в это время заключил весьма выгодный союз с одним старым добрым семейством. Отец также отписал, что подыскал и мне невесту. Не скажу, чтобы обрадовался, но… война несколько отрезвила. А может, я просто повзрослел.

Ветер взвыл голодной стаей.

И несмотря на защиту, стало вдруг неуютно. Показалось, что еще немного и захрустит жалкая деревянная оболочка, развалится.

- Ветрено сегодня, - светским тоном заметил Сассекс. – Вы вовремя успели.

- Старались, - отозвался Эдди, ковыряясь в зубах кончиком ножа. Заметив укоризненный взгляд сестры, он смутился и нож убрал.

- И хорошо… в общем, невеста моя оказалась милой девушкой. Как и супруга брата, происходила она из древнего рода. Была образована. Воспитана. Одарена. И нет, любви ко мне она не испытывала, но это и лишнее. В целом, думаю, в обстоятельствах иных мы бы неплохо поладили.

- Не вышло?

- Не сразу. У моего брата родился сын. И умер, не прожив трех дней. Конечно, нельзя сказать, что подобное случается часто. Не в наших кругах. Но случается. Брат был расстроен. Его супруга, само собой, тоже. Я поддерживал их, как умел.

Уильям замолчал ненадолго, то ли воспоминания были не из приятных, то ли не желал перекрикивать бурю. А та разыгралась не на шутку. По крыше дома что-то стучало, гремело, вспышки же молний ослепляли, несмотря на щиты.

- Мою свадьбу пришлось отложить в виду траура, но это тоже никого не смутило. Все-таки помолвка состоялась, а свадьба… спустя год супруга моего брата вновь понесла.

Он сделал глубокий вдох.

-   Погибли  оба.  Роды  начались  до  срока,   и  дитя…  так  уж  вышло,  что   я   увидел  это   дитя.   Мне  не  показали   моего  собственного  сына,   а   тут…   это  существо лишь отдаленно походило на человека. И нет, мне уже случалось видеть человеческих младенцев, а потому я с полной ответственностью могу заявить, что данный плод был порочен. Брат мой лишь взглянув на него, поморщился и бросил, что, мол, снова не получилось. Тогда-то… тогда-то, пожалуй, во мне проснулся интерес. Болезненный. Безумный. И та дорога, на которую я ступил… я попытался выяснить, что происходит. Тогда-то и узнал кое-что. Наша родовая сила, столь тщательно лелеемая, воспитываемая, подарившая роду Сассекс могущество, его и убивает. Тело младенца просто не способно вместить эту силу, которая изменяет его. Кровь матери должна защищать дитя, потому и важно, чтобы мать обладала даром. Однако, если в прошлые годы этого было достаточно, то… - Уильям развел руками. – Мой брат потребовал у меня уступить ему невесту.

- И вы уступили?

- Я побеседовал с ней. Если бы она сказала, что не желает расторгать помолвку, я бы отказал брату. Но и она, и родители её лишь обрадовались. Одно дело выйти замуж за графа Сассекса, и совсем другое – за герцога. Титул в глазах их стоил риска. А я предупредил девушку об опасности, но она была молода, здорова и даром обладала куда более выраженным, чем та, что была до неё.