Как натаскать вашу собаку по экономике и разложить по полочкам основные идеи и понятия науки о рынках - Ребекка Кэмпбелл

собак спешат им запастись. Теперь слишком много людей набрасываются на слишком маленькие запасы товара. Возникнет нехватка, и продавцы начнут…

– Повышать цены.

– До каких пор?

– Пока не достигнут точки равновесия.

– Отлично! Теперь ты настоящий экономист. Главная прелесть в том, что система регулируется сама собой. Если цены растут, увеличивая прибыль, то со временем продавцы начнут производить больше этого товара. Если цены упадут, то продавцам будет выгоднее переключиться на другие товары. Это и есть модель естественной саморегулирующейся системы спроса и предложения Адама Смита, знакомая любому первокурснику с экономического факультета.

Еще важно заметить, что экономисты описывают такие рынки как эффективные. Если рынки эффективны, покупателям не приходится стоять в очереди за желанной вещью, а у продавцов не возникает излишков, лежащих на полках. Тем не менее мы не ожидаем, что результат будет всегда справедливым, а экономисты, разумеется, не считают неприемлемым или невозможным какое-либо вмешательство.

Описанный нами принцип часто называют законом спроса и предложения, хотя на самом деле это два отдельных закона: закон спроса, который гласит, что при более высоких ценах покупатели будут приобретать меньше экономических благ; и закон предложения, который гласит, что при более высоких ценах продавцы будут предлагать больше экономических благ.

Адам Смит, как известно, боролся с немного непонятной на первый взгляд идеей, согласно которой цена возникает не из действительной стоимости вещи, а из взаимодействия спроса и предложения. Он приводил в пример бриллианты. Почему мы так высоко ценим бриллианты, а не воду? Здравый смысл подсказывает обратную логику. Вода необходима для жизни, а драгоценные камни – лишь красивые побрякушки. Если очень упростить, то ответ заключается в том, что есть много людей, готовых платить большие деньги за бриллианты, а предложение очень ограниченно. Напротив, вода жизненно необходима, однако предложение (на данный момент) намного превышает спрос и вода чрезвычайно дешева. Для экономиста цена товара является функцией спроса на него (сколько мы готовы заплатить) и его предложения (насколько широким и по какой цене оно может быть). Здесь стоит подчеркнуть, что экономика не занимается моральной стороной вопроса. Для экономистов действительная стоимость товара не имеет значения. Цена товара – это его меновая стоимость.

– А у меня есть шанс получить ошейник с бриллиантами?

– Не слишком ли вычурно для тебя, старичок?

– Кто сказал, что он для меня? Недалеко от нас поселилась семья с пекинесом…

– Ты про Пенелопу?

– Возможно. Я не расслышал, как ее зовут…

– Вряд ли бриллиантовые ожерелья – или ошейники – будут хорошим примером. Давай возьмем что-нибудь другое. Посмотрим, как работают два разных рынка такси. Лондон славится черными кебами. Они безопасны, удобны, и водители знают весь Лондон так же хорошо, как ты знаешь фонарные столбы на нашей улице. Однако стоимость поездки не гибкая. Есть установленный тариф, и платить в любом случае приходится по нему. Это пример рынка, который мало похож на модель совершенной конкуренции. Черные кебы стоят чуть больше в выходные, праздничные дни и по вечерам, а в остальном цена фиксированная. Значит, часто бывает нехватка машин, а иногда поймать черное такси почти невозможно. До пандемии COVID-19 поймать машину, выйдя из паба поздно ночью, было равносильно выигрышу в лотерею. А в другое время такси со скучающими водителями стояли вдоль улиц рядами, потому что их оказывалось намного больше, чем пассажиров.

А вот Uber устроен совершенно по-другому. В приложении действует сложный алгоритм, который позволяет повышать стоимость поездки в случае нехватки водителей. Цель их ценообразования – найти «равновесную» цену, которая связывает спрос пассажиров с предложением водителей. Такой принцип прекрасно работает. Одним из последствий становятся большие скачки цен. Когда спрос на такси растет, растут и цены. Это (редкий) пример реального рынка, очень похожего на гипотетическую модель совершенной конкуренции.

– Кажется, Философ говорил про Uber что-то плохое – вроде бы там эксплуатировали работников…

– Верно подметил, Монти. Философ на этот раз не ошибался. Uber и в самом деле есть за что критиковать. Пассажиры могли бы дешевле добираться из паба домой, а для водителей картина менее радужная. Долгое время в Uber утверждали, что водители работают не по найму. Компания таким образом минимизировала налоги, зато водители не получали отпускных выплат, больничных или пенсий[21]. Однако я повторю: предлагая модель совершенной конкуренции, экономисты вовсе не утверждают, что именно так должны выглядеть все рынки. Вполне возможно, в каких-то случаях схема окажется вообще не жизнеспособной. Они только задаются вопросом: помогает ли эта модель понять что-нибудь о силах спроса и предложения, лежащих в основе экономики?

– Хм… Кажется, я понимаю. И все же вы, люди, существа непостоянные, разве вы не требуете перемен постоянно? Помнишь, как Философ сел на какую-то странную диету и месяц питался одними кукурузными хлопьями? И когда вы оба устраиваете «сухой январь», полагаю, тем самым наносите удар по винным магазинам в Вест-Хэмпстеде.

– Да ты нахал! Если спрос (или предложение) изменится, то мы увидим – на рынке с гибкими ценами – изменение цены и количества. Весной 2020 года, во время пандемии COVID-19, наблюдалось множество примеров. Внезапно по какой-то причине люди решили запасаться туалетной бумагой.

– Неужели они думали, что во время апокалипсиса главной проблемой станет грязный зад?

– Да, история с туалетной бумагой вышла странная. Однако пандемия вызвала неожиданный рост спроса на различные товары. На маски для лица, гель для рук, лекарства, продукты длительного хранения и даже собак. В некоторых случаях продавцы значительно подняли цены. Людям это не понравилось, и власти иногда вмешивались, чтобы предотвратить «взвинчивание цен». В Нью-Йорке оштрафовали магазины, завысившие цены на дезинфицирующие и моющие средства для рук. В других случаях цены не менялись, а товара попросту не хватало, и многие магазины ввели карточную систему. Обе эти реакции (повышение цен или нормирование, чтобы справиться с нехваткой) в точности демонстрируют работу упрощенной модели рынка.

И последний термин, с которым я хочу тебя познакомить, – эластичность. Помнишь, с чего мы начали? Мы ожидаем, что товар с высокой ценой люди будут покупать меньше, а дешевый товар – больше. Вопрос в том, насколько покупатели чувствительны к изменениям цен. Чтобы описать эту чувствительность к цене, Маршалл придумал термин «эластичность». Мы называем спрос эластичным, когда он очень чувствителен к изменениям цены, и неэластичным, когда спрос мало реагирует на изменения цены. Мы еще поговорим об этом во время следующей прогулки, которая будет посвящена тому, как люди реагируют на стимулы, а пока просто запомни, что эластичность – это норма: если цена растет, спрос падает.

– Ладно, запомнил – вроде бы. Рынки хитро устроены. Цена чаще всего устанавливается в точке, где спрос равен