Мальчик на коне - Линкольн Стеффенс

Меня представили г-ну Нили как "никчёмного мальчишку, приехавшего сюда на ничтожном пони, которых надо накормить, и он предполагает, если еда будет подходящей, частенько приезжать сюда, если окажется рядом ... в обеденное время."

- Тогда, - сказал г-н Нили, - надеюсь, что ты приготовила ему хороший обед." Он очень любезно произнёс всё это, вежливо поклонившись в мою сторону и тепло пожав мне руку. И я тут же полюбил г-на Нили. О г-же Нили этого нельзя было сказать, она была какая-то странная. А что касается Джима, брата г-на Нили, то я оставил его там, куда его посадила г-жа Нили, в конец стола, он был простой человек.

- Да, - повторила г-жа Нили, когда мужчины вымылись и уселись за стол, - как видите, я уж постаралась, готовя этот первый,... пробный обед. Из того, что мне рассказали, я поняла, что он больше не приедет сюда, если его не устроит еда, хоть он и сообщил мне, что отец его говорит, что гораздо важнее, чтобы Джим как следует накормил пони. - Всё верно, я всё это и говорил, но от того, как г-жа Нили преподнесла это, мне стало как-то не по себе. Меня всегда озадачивало, почему это люди передают то, что я говорю, с каким-то вывертом, так что это выглядит выспренно и смехотворно.

Однако, я проголодался. То же самое и остальные, а пищи было не только изобилие, но она была очень вкусной. Мне выпало встретить лучшую кухарку в окрестностях, и я стал есть, ели все, все, кроме г-жи Нили, которая продолжала задаватьмне забавные вопросы. Как пройдут выборы? Кто будет у нас следующим президентом? Что показывают в театре? А в опере? (В Сакраменто не было оперы). Когда состоится следующий бал? Какова последняя мода? Но я не отвечал на эти вопросы, некогда было, все были заняты. Мы просто ели и ели, а она продолжала задавать мне вопросы, не дожидаясь ответов, пока я не наелся совсем, и тогда г-жа Нили заставила меня рассказать, кем я хочу стать. И это вроде бы заинтересовало их всех, они сидели и слушали о том, кем я буду, и, наконец, г-жа Нили сказала, что пора идти работать. Г-н Нили пожал мне руку, попрощался и сказал, чтобы я приезжал к ним снова в любое время.

- Ну, что касается нас, так нас это устраивает, - сказала г-жа Нили. Г-н Нили глава дома, и если уж он сказал, что мне можно приезжать ещё, то уж можно быть уверенным в том, что и она проявит гостеприимство.

- А как насчёт тебя? - обратилась она ко мне. - Ты приедешь снова? Тебе понравилась еда?

Я ответил, что да, и при этом был искренен, что обрадовало и её. Ей нравилось время от времени принимать гостей из внешнего мира, она любила послушать новости. Она также пожаловалась, что некоторые посетители, особенно мальчики, не очень-то много знают, не сведущи в том, что творится в мире, а ещё мальчишки причиняют неприятности, стучат и гремят, ломают заборы и прочие вещи, шумят и пугают скот и птицу. Я же не такой. Её радует то, что я отличаюсь от них. И казалось, её огорчает то, что мальчик приходит не сам, а ещё с лошадью, которую надо кормить и чистить. Что ей делать с таким мальчиком? Что можно ожидать от такого мальчика? Чтобы его принимали, привечали и ... я встревожился. Всё это было как бы обо мне, и Джим ухмыльнулся. Она же обернулась и прогнала его прочь.

- Иди работать, - сердито скомандовала она, а когда он ушёл, она схватила и обняла меня.

- Милый ты мой, - сказала она, - дорогой, - и поцеловала меня сильно несколько раз так, как это делала матушка, пока я не положил этому конец. Г-жу Нили же я остановить не мог. Мне показалось, что глаза у неё стали влажными, и тут она внезапно вытолкала меня из дома и захлопнула дверь.

Меня уже ждал Джим. Он отвёл меня в амбар. Он продолжал ухмыляться и едва удерживался от смеха, пока показывал мне, что пони хорошо поел. Он надел на него уздечку и попону, помог взобраться на коня.

- Ну, паренёк, - сказал он, - приезжай почаще. Когда ты здесь, нас кормят лучше.

Не каждый день хозяйка старается так, как сегодня. И ты понравился Виллу.

- А как насчёт миссис Нили? - спросил я. - Она действительно хочет, чтобы я приезжал?

- Хочет ли она? - воскликнул Джим. - Хочет! Да она всю жизнь хотела иметь такого мальчика, как ты.

Глава VIII ПРИНЦ И КОВБОЙ

Жизнь мальчика обуревают проблемы, трудные, ничуть не проще чем у взрослых. Надо охватить умом весь мир. Надо составить себе картину мира, и это просто, но картина-то должна хоть как-то соответствовать внешнему миру, который постоянноменяется. Солнце ходит вокруг земли, затем ты вдруг узнаёшь нечто, и земля начинает крутиться вокруг солнца. И это значит, что надо полностью перестраиваться. И так происходит довольно часто. Каждый раз, как только я всё устрою и все слаженно заработает, так что можно забыть о нём и заняться своим делом, вдруг выявляется какой-нибудь факт, и всё приходится выбрасывать. Я помню, когда земля ещё была плоской,мне надо было расположить Китай на запад от себя, что не так-то просто для мальчика, и как только я справился с этим, прочитал одну книжку, и вдруг земля стала круглой как апельсин. Как же мне теперь быть c Китаем?

Я посоветовался об этом с ребятами, и некоторое время они изумлённо смотрели на меня, но вскоре вернулись к мячу и бите и посоветовали мне поступить так же.

- А, играй лучше в мяч, - сказали они.

Наш повар, китаец, отнёсся к этому с презрением. - Зачем тебе искать Китай?

Китай никуда не делся. Это просто глупый мальчик заблудился, а с Китаем всё в порядке.

И вот это-то, создание вселенной в целом, было главным делом жизни. А кроме того были мелкие проблемы. Мне и моей ватаге потребовалось много дней, чтобы исследовать и отобразить у себя в уме место слияния наших двух рек, Америкэн иСакраменто. Гораздо дольше понадобилось для того, чтобы разобраться, как это речные корабли и поезда выходят из Сакраменто под прямым углом, а прибывают в одно и то же место, Сан-Франциско. К тому же надо было научиться понимать народонаселение земли, в особенности взрослых, которые делают и говорят такие странные вещи. Они утверждают, что любят тебя, и всё же шпыняют тебя как враги.

Они говорят вам, что надо поступать хорошо и вы преуспеете, и вдруг вы видите, как они хихикают по поводу того, насколько бесчестен кто-либо из преуспевающих.

И они не хотят объяснять что-либо серьёзно. Они начинают смеяться над вопросами ребёнка. Или же если и прикинутся, что проливают свет, то только напустят такого туману, что ещё больше затемняют всё дело. Они вроде бы совсем не понимают, насколько мучительно тебе надо выяснить своё место в этом запутанном мире.

Иногда мне даже казалось, что они и сами не знают своего.

Уезжая с фермы Нили в тот день я всё думал, что имел в виду Джим Нили, когда сказал, что г-жа Нили хотела бы иметь такого мальчика как я, а та в свою очередь была то такой строгой, то вдруг так расчувствовалась. Если я нужен был ей, то почему же она не приняла меня сразу же, как это сделал бы любой нормальный человек? В этом я разобраться не мог. Я думал и думал, но солнце так жарко светило сверху, а пони былтакой горячий подо мной. И я поступил так, как мне приходилось делать со многими из них, на время я отложил их, отложил их в сторону и стал думать о том, что так или иначе у меня теперь есть опорный пункт в семи милях по стоктонской дороге. И не успел я доехать домой, как у меня появился ещё один опорный пункт дальше того, и ещё одна проблема.

Одиноко пыля по раскалённой дороге, я поехал по следу стада скота, который гнали впереди меня, и вскоре впереди показалась туча пыли. Погоняя, насколько это было возможно в такой день, я догнал ковбоя, который гнал небольшое стадо быков и телков на рынок. Я спросил, не надо ли ему помочь.

- Ради бога, - ответил тот, - моя лошадь совсем сдохла.

И не удивительно. Гурт был небольшой, и как сказал тот ковбой, гораздо легче управляться с большим гуртом. Если возникает толпа, то скот сбивается в кучу как и люди. Но если их немного, и они разного возраста, то они превращаются в искры бенгальского огня.

- Вдвоём-то мы, может, и справимся, - сказал он. - Я погоню их сзади, а ты езжай вдоль стороны следующего перекрёстка, и проделаешь грязную работу.

Работа была грязной. Телок вдруг взревёт и понесётся прочь. Мой пони рванёт вперёд и отрежет его. А затем молодой вол, учуяв воду, замычит и бросится туда, увлекая остальных за собой. Мне нужно было гнать вперёд, резко остановиться и удержать его. Когда боковая дорога отходила в одну сторону, это было легко, пони сам видел её, выскакивал туда и перекрывал, но если дорога была перекрёстной, открытой в обе стороны, то нам с ковбоем приходилось по очереди выезжать вперёд и направлять гурт. Я с криком бросался вперёд с одной стороны, затем отставал и ехал рядом, а он в это время гнал по другой стороне. Так слаженно работая мы и продвигались дальше. Я весь вспотел, пони мой был в мыле, а ковбой и его лошадь были все заляпаны грязью и влажной пылью. Однако он был доволен, что я еду с ним, и похвалил меня (так, как этоделают взрослые).