Ордалия - Сергей Владимирович Лян

подобным инцидентом. Первая и последняя ее подруга, такая же судья, прямо просила отмазать друга сына ее подружки, обвиняемого в мошенничестве. Обманывая пожилых людей он оформлял на них кредиты в таких же подозрительных конторах по выдаче онлайн-займов. Гульзара, та самая «судья-подружка», тогда подкрепила «дружескую просьбу», пятизначной суммой денег в условных единицах. Попытка Демидовой образумить коллегу не увенчалась успехом. Обозленная отказом Гульзара, обратилась к председателю суда, и забрала дело себе. Многочисленные жалобы и доклады Демидовой, вышестоящему руководству остались без рассмотрения, однако того парня всё же осудили, но только уже после кассации. Получившая устное замечание Гульзара осталась при своей должности, а Демидова, для всех своих коллег стала врагом номер один. Предвзятое отношение начальства и коллег не выбило Демидову из колеи и она продолжала усердно, а самое главное честно выполнять свою работу. Инцидент с Филикяным стал катализатором запуска недоброжелательных отношений среди коллег на новом месте. О ней шушукались за углами и перемывали кости на корпоративах, от посещения которых Демидова воздерживалась. Новый председатель гневно ругал новую подчиненную за самодеятельность и грозил увольнением. «Ни ты первый, ни ты последний» — думала тогда про себя Демидова.

Съёмная однокомнатная квартира в старом доме, с еще советским ремонтом и шумными соседями пьянчугами — вот всё что могла себе позволить судья с десятилетним стажем. Впрочем сама же Демидова, будучи немного аскетом, не жаловалась на условия жизни. «Стали бы судьи брать взятки, если бы у них была высокая зарплата?» — Демидова задавала самой себе вопрос и всегда сама же на него отвечала — «Брали бы, еще как. Дело ведь не в зарплате…». Засвистевший чайник отвлёк судью от мыслей. Поужинав Демидова отправилась спать. Завтра она должна начать рассмотрение недавно поступившего уголовного дела, в котором, за изнасилование несовершеннолетней, подозревается некий Ильхом Джартасов. Молодой и перспективный парень, имеющий успехи в учебе. Отец — заслуженный педагог, а мать — известная поэтеса. «Очередной полицейский фальш???» — погружаясь в сон, думала Демидова.

***

По просьбе отца потерпевшей, судебное заседание проходило за закрытыми дверьми. Не допущены были даже родственники обеих сторон. В зале присутствовали только судья, секретарь, прокурор, Марцын с дочерью Серафимой, Джартасов младший и его адвокат Кулинович Анатолий Борисович — поджарый сорокалетний мужчина, с черными густыми волосами и впалыми скулами. После того, как прокурор зачитал обвинительное заключение, а адвокат Кулинович озвучил защитный акт, судья приступила к опросу свидетелей. Со стороны обвинения было только трое свидетелей — двое парней и девушка. Они обнаружили бессознательное тело Серафимы на трассе и отвезли ее в больницу. Все трое подробно описали то, в каком состоянии была девочка.

— …Одежда на ней была разодрана, а сама девочка была вся в крови, — с ужасом на лице рассказывала молодая темноволосая девушка по имени Стасья, — Это был какой-то кошмар.

— Спасибо госпожа Рикилева. У сторон будут вопросы?

И прокурор и адвокат тряхнули головами.

— Хорошо. Тогда мы переходим к опросу потерпевшей. Серафима Максимовна, Вы готовы давать показания?

— Д-да, готова. — неуверенно ответила Сима, поднося микрофон у губам.

— Расскажите о произошедшем. — судья сняла очки и закрыла глаза.

— Тогда был последний день пребывания в лагере. Я решила выйти в поле неподалеку, чтобы нарвать цветы для мамы, она их очень любит. То место мне было не знакомо и я заблудилась. В школе нас учили, что в таком случае, нужно держаться ближайшей автомобильной дороги. Так я и сделала. Когда вышла на дорогу, возле меня остановился черный джип. За рулем сидел этот человек. — Сима пальцем указала на Джартасова, который с усмешкой слушал ее рассказ. — Он был добр и вежлив. Спрашивал меня не потерялась ли я, на что я ему ответила, что потерялась. Тогда он предложил помочь. Сказал, что знает где мой лагерь и как туда добраться. Я поначалу не хотела садиться к нему в машину, но потом всё же согласилась, потому-что нужно было успеть попасть в лагерь к приезду мамы, и мне не хотелось, чтобы она беспокоилась за меня, если бы я вдруг потерялась. В машине, он… — Серафима резко замолчала и поджала губы.

— Продолжайте, потерпевшая, — указующе и успокаивающе одновременно сказала судья, — Ничего не бойтесь. Здесь Вы в безопасности.

— Он, — Сима снова указала пальцем на Джартасова, — Стал приставить ко мне, гладить колени и спрашивать была ли я когда-нибудь с мужчиной. Я ответила, что нет и сказала, что мне нет и шестнадцати. Он засмеялся и засунул руку мне под платье… ну туда… Мне стало страшно и я оттолкнула его. Тогда он разозлился и больно ударил меня ладошкой по лицу. Я заплакала, но подсудимый приказал мне молчать, иначе снова ударит. Он съехал с трассы и заехал в лес. Что происходило дальше я помню смутно, извините… Он стал трогать меня за грудь и там… — Сима указала на нижнюю часть тела. — Я сопротивлялась. Он стал меня бить кулаками по лицу и я потеряла сознание. Когда очнулась, я все еще была в машине. Он куда-то ехал. Правый глаз не открывался, а левый глаз был замутнен. Он назвал меня уродиной, остановил машину и вытолкнул из нее. Не помню как, но я поднялась и стала куда-то идти. Потом снова потеряла сознание и очнулась уже в больнице.

— Спасибо, госпожа Марцына, за подробный рассказ. — судья открыла глаза и надела очки. — У сторон будут вопросы?

Инициативу допроса Серафимы перехватил Кулинович. Натянув улыбку и глубоко выдохнув, он стал задавать ей провокационные вопросы о том, жила ли она до этого половой жизнью, сколько у нее было партнеров, нужны ли ей были деньги в тот день и правда ли, что Джартасов расплатился с ней за интимную близость. От напора адвокатских вопросов Серафима расплакалась и не могла твердо отвечать на вопросы, что подстегивало адвоката продолжать прессинг. Увидев растерянность государственного обвинителя, судья сама решила покончить с этим фарсом и объявила перерыв. Разрыдавшаяся Серафима выбежала из зала. Отец последовал за ней. Джартасов младший расплылся в улыбке и пожимал руку своему адвокату.

Вернувшись с перерыва, по ходатйству адвоката стали заслушиваться медицинские работники, один из которых подтвердил, что при приеме Марцыной, в нагрудном кармане ее джинс были обнаружены денежные средства в размере трёх тысяч долларов. Услышанное Серафима никак не могла прокомментировать. Прокурор в поте лица продолжал копаться в бумагах, пытаясь найти какие-то документы. Адвокат же продолжал напирать и склонять версию к тому, что потерпевшая, находясь в половой зрелости, добровольно вступила в половой контакт с Джартасовым, который, к тому же, еще и заплатил за предоставленную