Я пишу - лучше всех - Николай Переяслов

* * *

Вечером больше двух часов гулял с Мариной в парке имени 850-летия Москвы. В воздухе так чудесно пахло свежескошенной травой, аллеи полны истосковавшегося по хорошей погоде народа... Завтра решили поехать на дачу - пора обживать и помещение, и окружающее пространство, чтобы с началом отпуска там все было готово к нашему приезду.

12 июня. Вчера до двух часов ночи смотрели с Мариной по телевизору кинофильм "Дневник его жены" - якобы история жизни Ивана Алексеевича Бунина в Грасе. Я говорю: "якобы", потому что от Бунинской жизни там осталась одна только грязная физиология - он и Вера Николаевна, он и Галина Кузнецова, Галина Кузнецова и Марга, да ещё вешающийся от любви к жене Бунина приживальщик Алексей Зуров... Не считая бегло показанной поездки Бунина в Стокгольм за Нобелевской премией да пятисекундного эпизода, в котором он читает свой новый рассказ собаке, в фильме практически нет ни одной сцены, которая бы рисовала нам Бунина-творца - ведь самое-то интересное в жизни писателя это как раз то, как он, в какой бы физиологической мерзости не жил, остается носителем светлых идеалов! Ведь в прозе Бунина нет ни грана пошлости, вот что интересно! А авторы фильма сознательно исключили из своей киноверсии какие бы то ни было проявления духовного поиска своего героя, сведя его жизнь исключительно к скотскому существованию в среде лесбиянок и пьяниц. Вот, мол, что такое писатель, и это - ещё один из лучших среди них, а что же тогда представляют из себя остальные? И слову таких людей должны внимать народы?..

Нет, "Дневник его жены" - это не просто образчик того, что получается, когда современное киноискусство стремится потрафлять самым низменным вкусам своих потребителей. Этот фильм - сознательный и подлый удар по самой сути искусства, попытка "опустить" его до уровня порнографического комикса, вывести за рамки духовного водительства. Что останется в памяти зрителей "Дневника..." о жизни великого русского прозаика Ивана Бунина? Только нераспутанный клубок сексуальных страстей да нарочито выпяченная создателями фильма бунинская грубость, только грязь. И после этого кто-то будет верить словам писателей о красоте, которая спасет мир?..

* * *

Сегодня, наконец, выполнил данное Алинке обещание и загнал в компьютер два сочиненных ею стихотворения. Помнится, незадолго до своего отъезда к бабушке в Новокуйбышевск она как-то позвонила мне на работу и прочитала их в телефонную трубку. Я даже не поверил, что это написала она сама и переспросил, не переписала ли она их из какой-нибудь книжки - ведь до этого она сочиняла стихи лишь от случая к случаю, да и то не больше четырех-шести строчек. Но, посмотрев дома написанное глазами, я понял, что это действительно её собственные творения, и пообещал ей, что чуть позже подправлю кое-какие слабые места и, распечатав их на компьютере, перешлю ей в Новокуйбышевск.

Первое стихотворение называется "Чудеса вверх тормашками", и после небольшой моей правки оно выглядит так: "Солнце светит - день прекрасный. / Дождь идёт - так день ненастный. / Если ж дождик с солнцем вместе, / Это значит, день - чудесный: / Чудеса вершатся тут! / То кошачья миска скачет, / То собачья будка плачет, / То заборчик встрепенулся, / Закружился, развернулся, / Крылышки расправил - / К морю путь направил. // Всё идёт наоборот - / Въехал домик в огород, / Речка по небу течёт, / Ну, а солнце в огороде, / В огороде нашем ходит. / Всё идёт наоборот! // ...Но - уймется дождь потом. / И опять на месте дом! / Речка по полю журчит. / Мурка радостно урчит. // Всё - на месте. Нет чудес. / Чудеса - умчались в лес!"

По сути дела, это уже полностью завершенное стихотворение, достойное опубликования в любом из печатных органов. В отличие от предыдущих Алинкиных попыток творить поэзию, в нем ей удалось выдержать ритм и размер, а также прорисовать некую логическую картинку. Мое редакторское вторжение ограничилось следующим. В строчке "чудеса проходят тут" я заменил слово "проходят" на "вершатся", а в строчке о заборе, который "крылышки расправил, на моря направил" поставил "к морю путь направил", - так будет грамотнее и точнее. Последняя часть стихотворения начиналась строкой: "Брызнул дождик. Пыль столбом. И на месте стоит дом..." - и тут, во-первых, была одна смысловая неточность (одновременно и дождь, и пыль столбом, а, главное, нет никакой объективной предпосылки для прекращения чудес - дождь ведь шел и в начале стихотворения, так что всё должно оставаться в перевернутом виде и дальше), а во-вторых, смещение ударения в слове "стоИт", которое в авторском варианте читалось как "стОит"). Поэтому я и вынужден был поставить строку: "Но - уймется дождь потом", которая как бы предвещала возвращение всего на своё место.

Сложнее обстояло дело со вторым стихотворением, которое называлось "Сказочный переход", но рассказывало скорее о метро, потому что в нем был эскалатор и турникет, за проход через который надо платить, а в конце дня этот переход закрывался. Поэтому я и вынужден был ввести в стихотворение букву "М", символизирующую собой вход в метро, заменив неуклюже звучащие строчки: "Переход на улице - главный пешеход" на: "Буква "М" над улицей видишь, пешеход?" Далее шли несколько сумбурные, не отшлифованные и не увязанные между собой строки: "Переход, переход, / Главный в мире пешеход, / Над ним ездиют машины, / Ну, а в нем народ идёт. / Не проколют люди шины, / Ведь - под шинами идут", которые пришлось организовывать совсем в другом порядке.

С учетом нескольких более мелких поправок, получилось следующее стихотворение, которому пришлось дать название "Сказочное подземелье": "Улица-тянулица, / Шумит, гудит, снуёт. / Буква "М" над улицей - / Видишь, пешеход? // Для тебя прорыт тоннель - под землёй, / Так что можешь ездить ты - под Москвой! // Вот зияет вход - в переход. / Главный в мире кто? Пешеход! / Пусть над ним машины гудят, / В переходе - ходят, едят, / Не боятся быстрых машин, / Хоть и слышат пение шин. // В переходе будто базар - / Продается всякий товар: / Много разных сумок, газет, / Сигарет и вкусных конфет. // (Если ж вниз эскалатор зовёт, / То сперва - оплатить нужно вход...) // ........................ // ...Вот и всё. И закончен рассказ. / Подземелье с народом прощается... / Но грустить мы не будем сейчас, / Ведь метро - утром вновь открывается!"

Думаю, что мы могли бы сочинять с ней в четыре руки вполне неплохие стихотворения. Сам я за такие вещи никогда в жизни не возьмусь, а по созданной ею канве пройдусь с удовольствием. Можно даже составить такую книжку - с объяснением того, что я и почему меняю в стихах дочери, то есть как бы этакий наглядный урок по стихосложению...

* * *

До конца дня сидел за компьютером - подчищал какие-то свои прежние вещи да пытался работать над статьей о проблемах современной литературы, которую мне ещё неделю назад заказал для своей "Литературки" Юра Поляков.

Даже не знаю пока, на чем сосредоточиться, так как во мне одновременно бьются сразу три темы: о том, что современная литература очень сильно уронила свой художественный уровень (да и в идейном плане стала мельче); о том, что писатели перестали быть интересны не только читателям, но даже друг другу, и никто уже давно никого не читает; а также том, что сегодняшней литературе очень сильно не хватает настоящей любви - к своим героям, к читателю, к русскому языку, к России, к Богу и к себе самой...

Хотя именно в этом, пожалуй, таится ключ и к двум предыдущим темам.

* * *

Вечером в теленовостях показали, как Президент вручает Государственную премию по литературе Владимиру Войновичу. И после этого я должен продолжать верить в то, что он - патриот России?..

13 июня, среда. Второй день читаю роман Елены Сулимы "Невменяемые" (Издательский дом "Гелеос", 2001). В аннотации сказано, что его героиня "страстно влюбляется" в бандита, но на самом деле любви в романе нет, так как сожитель героини просто терроризирует её своими чувствами, как вампир выпивая её жизнь. Это самый настоящий садист, от которого она не может избавиться никакими способами. Если это образ сегодняшней любви, то такая любовь несёт в себе только убивающую функцию.

Хотя не могу не отметить того, что роман довольно-таки смел в плане критики существующего ныне в России строя. Говорить правду о реформировании страны сегодня решается далеко не каждый писатель даже мужского пола, не то что женщины. Вон, к примеру - социально безликие детективы Марининой... А Сулима в этом смысле молодец, не боится давать анализ того, что произошло со страной и с народом...

* * *

С учетом того, что Ганичев уехал в Ялту на русско-украинскую встречу, хотел сегодня остаться на весь день дома и поработать за письменным столом, но отчего-то не высидел и поехал в Правление. Там как раз вышел июньский номер газеты "День литературы" с моей информполосой, содержащей материалы о недавней презентации "Дня поэзии", о санкт-петербургской Конференции молодых писателей Северо-Запада, обсуждении моей книги в ЦДЛ, а также с рецензиями на книги Виктора Брюховецкого, Бориса Шереметьева, Петра Алешкина и многих других. А на четвертой полосе в статье "Хлеб и зрелища" Илья Кириллов, ополчившись за что-то на своего учителя Сергея Есина, громит его "Дневники" и, говоря (с какой-то неприкрытой злобой) о качественной недостаточности личности их автора, превращающей все его наблюдения в эдакие "полные предрассудков старческие записки-сплетни", в скобках мимоходом замечает: "Отдадим должное: в навязывании себя он все-таки преуспел, если о его самолюбовании неодобрительно написал даже Ник. Переяслов, обычно осторожный и не отличающийся в своих оценках ни моральной, ни художественной взыскательностью".