Спасите ведьму, или Некроманты здесь скромные (СИ) - Томченко Анна

— Ассистентка при аптекарской лавке…

— Проходи, ассистентка, — усмехнувшись, словно намекая, где она видела таких ассистентов, пригласила Госпожа Розенштайн.

Элис хоть и любила наряды, но сейчас они казались такой мелочью, что она скомкано мерила один за одним платья, выбирая уже из готового и не ощущала никакого наслаждения. Мерки модистка сняла на случай, если девушка все же решиться на нечто особенное. Но даже с готовыми нарядами не все сложилось гладко: где-то подол надо подшить, у некоторых увеличить лиф, поэтому чародейка через полчаса ощутила себя подушечкой для иголок, а один раз прочувствовала на себе какого это, когда в тебя впивается тонкий металл. Швея извинялась и посетовала на руки, что теперь не как у неё двадцатилетней. К слову общительностью женщина не страдала. Она с профессионализмом гробовщика, который на своём веку повидал все, механически подбирала подол, подкалывала рукава и, лишь когда помощница стала упаковывать последний туалет произнесла:

— Сестрицы Престон обожают сплетни и не стоит верить всему, что они рассказывают.

— Благодарю, — Элис переодевалась в родное платье и только сейчас ощутила настолько оно не похоже на здешнюю моду: более тяжёлое, строгое.

— Но Ванессу действительно жаль… — швея встретилась с девушкой взглядом в зеркале и в бесцветных, некогда янтарно-карих, глазах скользнула печаль. — И если ты все же боишься…

— А с чего вы взяли, что бояться стоит мне, а не меня?

Элис неотрывно наблюдала в зеркале, как в глазах собеседницы сначала вспыхнула злость, потом понимание и лукавая улыбка коснулась карминовых губ.

— Возможно ты и права…

Женщина отступает за стол и начинает сворачивать ткани, а дверной колокольчик ябедничает о приходе нового посетителя. Элис не надо было оборачиваться, чтобы понять, что в помещение зашёл маг. Она ощутила огненную дорожку между лопатками. Ее рассматривали. С любопытством. Как глядит на редкую бабочку энтомолог-натуралист. Она передернула плечами и атласные ленты на спине натянулись. Не выдержала и повернула голову в сторону двери.

Да. Грегори смотрел. Во взгляде его металась удерживаемая буря. Очень притягательно. Алисия вскинула бровь. Ей ответили лукавым прищуром и закушенной губой. Ее бросило в жар от неприкрытого интереса. Она поправила рукава и, не теряя достоинства вернулась к зеркалу, потому что понимала к этому мужчине у неё накопилось слишком много вопросов. Только вот нет уверенности, что все ответы она готова услышать.

Глава 12

— Я увольняюсь!

Элис плюхнулась на диванчик и расправила по обе стороны от себя юбку. Сама себя она видела кошкой, что подобрал добрый мальчик и она, словно прощупывала почву: гадить ли в любимый розарий или все же за это можно огрести. Увольняться-то она не планировала, но вдруг повезёт.

— Тебе не нравлюсь я, пироги моей экономки или неограниченные возможности моего банковского счёта? — намекнул на карету покупок Грегори и Элис, нет, не усовестилась.

— Я хочу свободы и канарейку.

— Почему канарейку? Ещё недавно ведь была черепаха…

— За невозможностью дать первого прицениваешься ко второму?

— Ты итак свободна. За два дня, что мы знакомы не заметил, чтобы ты была чем-то занята.

Неужели этот маг намекнул, что ведьма бездельничает? Знал бы он сколько сил и чая потратилось пока она его тайны узнавала. И плевать, что от знания этого ни тепло ни холодно.

— Я напишу себе рекомендательные письма от твоего имени. Такие, что меня с канарейкой и черепахой везде возьмут.

— Я их не подпишу.

— Подмешаю в утренний чай беладонны и подпишешь.

— Напомни мне ничего не есть и не пить из рук мастера ядов и противоядий.

— Напомни мне не раскрывать всех карт за игральным слотом.

— Учти, если опоишь меня, я сожру эти пасквили.

— Заворот кишок скоропалительно нагрянет.

— Откачаешь.

Маг сложил руки на груди, а чародейка обидно фыркнула, этим выражая сомнения на счёт своих телоспасительных талантов.

— Зачем я тебе, Грегори?

— В жизни любого порядочного мужчины к тридцати годам должна быть жена, содержанка или дама сердца. За неимением этих трёх я согласен на ведьму, что будет поддерживать меня в тонусе.

— Давай я поддержу тебе ментально? На расстоянии несколько городов, так сказать?

— А как же острота ощущений?

Элис скривила губы в усмешке, припоминая разговор с сестричками и то, что у выдуманных чувств градоправительского сынка есть вполне живой объект. Что ж, раз жаждет остроты, пусть получает. Ее сегодня ведьма отвешивает задаром, на сдачу.

И не то чтобы чародейке не нравился маг. Наоборот. И это и было большой проблемой, потому что красивый мужик с тайнами это почти убойная смесь для любой любопытный натуры. Жаль, что иногда разгадка может сильно разочаровать. Тетушка Клотильда, храни боги ее манеру воспитания, однажды посетовала, что страшнее кавалера с прошлым, может быть только оный без будущего. Так, например, в пятнадцать лет ведьма узнала, что некий барон Палмер любит примерять дамское нижнее белье, кастелян в летней резиденции Его Величества настолько чтит монарха, что его портрет висит у подданного в туалете, а эрцгерцог Ведисский любит плетки отнюдь не на конюшне. Тетка с ранних лет готовила Элис к взрослой жизни, не щадя детскую психику и нервы зятя.

Карета прошуршала по гравийной дорожке и затормозила. Грегори выбрался первым, галантно подавая руку.

— Надумала остаться? — спросил мужчина, усмехаясь и продолжая сжимать ладонь девушки.

— Давай хоть канарейку, — печально согласилась Алисия. У неё и выбора-то особо не было, хотя и теплилась надежда, что ей выдадут вольную.

— Мы не настолько близки для канарейки, — он наклоняется к ведьме, — соглашайся на рыжего наглого кота, что приходит пожрать мышей, как меня заверяет Гретта, а на деле-копчёную свинину.

Больше чем пламенные речи, жаркие ночи и дорогие подарки женщин сгубила мужская харизма и юмор. Чтобы вот так, с миной полной серьёзности, нести полную чушь, это вам не дракона за хвост в полёте поймать, тут талант нужно иметь. Пожалуй, не будь вокруг мага столько тайн от трупов до сошедших с ума девиц, Элис бы из кожи вон вылезла, лишь бы вскружить голову такому образчику мужской привлекательности.

На полдороги к флигелю наниматель решил аннулировать все свои привелегии одной фразой:

— Алисия, я бы хотел, чтобы ты была более покладиста в общении с клиентами… — ведьма вздёрнула бровь, которая шептала: «Окстись грешник, а то получишь в лоб метлой». Но гримасы не настолько хорошо удавались девушке. — Мы договорились о сотрудничестве. И одним из его пунктов пусть будет просьба не задирать всяких блондинок…

Похабная улыбка удалась на славу.

— Грегори, Хлоя твоя невеста?

Почему именно этот вопрос вылетел первым? Нельзя было как-то завуалированно начать расследование?

— Нет, — с сомнением признался хозяин поместья, уже чуя стрихнин в утреннем чае.

— Подруга? — теперь приходилось выкручиваться, аки циркачка на веревке в дюжине локтей над землей.

— Нет.

— Клиентка, пациентка?

— Элис, к чему эти вопросы? — самообладание мало иметь, надо ещё уметь им пользоваться, но как успела заметить чародейка, терпение это не добродетель мужчины.

— Тогда ответь на последний, — она шагнула навстречу, упрямо задирая нос. — Если она тебе никто, почему я должна молча сносить ее оскорбления?

В чёрных зрачках больше не плясали огни смеха, там поселилась холодная расчётливость и если бы не эпичность момента, то девушка бы переступила с ноги на ногу и разорвала зрительную нить.

— Потому что тебе жить и работать в этом городе, — спокойный голос в признание ее правоты. — Не повторяй моих ошибок, не настраивай людей против себя.

— Иначе что? — с вызовом уточнила наследница рода Гордон.

— Ничего… — он разглядывал ее, словно прикидывая, что проще сделать: уговорить или притопить. — Я не ограничиваю тебя: можешь ругаться, устраивать скандалы, топать ногами и бросаться древними манускриптами… Но только со мной…