Дочь палача - Маргит Сандему

Андреас остановил коня.

— Ну, вот, мы в Гростенсхольме.

При виде красивого дома она очнулась от своих воспоминаний.

— Уф, как я заболталась, — произнесла она, краснея.

— Мне было приятно слушать. Смотри, вон идет Маттиас. Ты останешься здесь, а я спущусь с животными в Элистранд.

— Я тоже могу пойти.

— Тебе нужно сегодня отдохнуть. Это был долгий и трудный для тебя день. Увидимся.

Опустошенная, она стояла на дороге, глядя, как удаляется карета, к которой была привязана корова.

— Добро пожаловать в Гростенсхольм, Хильда, — с улыбкой произнес Маттиас.

Она рассеянно взглянула на него. Кто это? Ах, да, доктор Маттиас Мейден. Его взгляд действовал на нее успокаивающе. Улыбнувшись, она пошла с ним к дому.

Он сказал: «Увидимся». Хильде было теперь чем жить.

В доме она познакомилась с Лив, Таральдом и Ирьей — в такой огромной комнате, в которой поместилось бы двадцать ее избушек!

«Почему не все люди так добры и прекрасны душой?» — восхищенно думала она. До этого ей встречались лишь злые. Теперь же перед ней была сама доброта. Может быть, это потому, что умер ее отец? Или они такие всегда?

К примеру, эта по-настоящему благородная пожилая дама. Бабушка господина Маттиаса. Найдется ли еще такое же красивое старое лицо? Тепло жизненной мудрости в глазах. Морщины, свидетельствующие лишь о радости и приветливости. Невозможно угадать ее возраст, потому что ее манеры и движения настолько искренни и моложавы.

Или его родители. Изящный отец, стремящийся казаться более властным, чем он есть на самом деле. Мать, настолько преисполненная любви и заботливости, что Хильде она показалась даже приторной. Тем не менее, эта женщина была по-своему красивой. Несмотря на разницу в общественном положении, Хильде было хорошо в их компании. Она ужасно стыдилась того, что так несдержанно болтала перед этим с Андреасом. Но это вышло само собой, она ничего не могла поделать. И он не разозлился — во всяком случае, она этого не почувствовала.

Ей дали комнату прямо рядом с конюшней. Собираясь идти туда, чтобы укладываться спать, она увидела Маттиаса, который стоял во дворе и разговаривал с человеком средних лет, не столько интеллигентным, сколько симпатичным на вид. Веселые голубые глаза с любопытством смотрели на нее из-под белесых бровей, торчащих во все стороны.

— А у вас тут появилась чертовски хорошенькая девушка, господин Маттиас, — сказал он.

— Да, Йеспер, это Хильда, — улыбнулся Маттиас. — Она переночует здесь, а потом отправится в Элистранд.

— Вот оно что! Господин Маттиас, я все думаю о том, о чем мы говорили в последний раз. Я практически был уже готов посвататься к той, кого имел в виду, но теперь я не знаю…

Маттиас понял его намек.

— Хильда не будет тебе интересна, Йеспер. У нее нет никакого опыта.

Это были неосторожные слова! Глаза Йеспера тут же загорелись.

— Спокойной ночи, Хильда! — крикнул Маттиас. — Спасибо за все!

Занимаясь приготовлениями ко сну, она услышала осторожный стук в дверь. Думая, что это кто-то из служанок и будучи еще одетой, она крикнула:

— Войдите!

Но это оказался Йеспер, который и вошел, извиняясь. Хильда не знала, как ей быть в такой ситуации. Ей не хотелось быть неприветливой, и в то же время она чувствовала, что что-то здесь не так. Но он тут же принялся объяснять, зачем пришел.

— Мне показалось, что фрекен чувствует себя одиноко, — с простоватой и неуклюжей выспренностью произнес он.

— Одиноко? Здесь? Я была до этого одинока всю жизнь!

— Да, я вижу, вы далеки от людей, а это омрачает жизнь. Но вы должны знать, что Йеспер здесь, чтобы вам помочь. Никто не посмеет обидеть фрекен.

— Спасибо, это очень любезно, но теперь, возможно…

— Какие прекрасные у фрекен волосы, — сказал он, восхищенно погладив их. — И какие пышные груди!

Такого рода комплименты были достаточно действенны в отношении более простоватых девушек — но не теперь. Хильда отскочила в сторону. Но в груди Йеспера опять горело пламя: воспламенялся он с легкостью.

— Фрекен не должна меня бояться. Я умею обращаться с девушками. Я перепробовал уже не одну сотню. И все остались довольны.

Думая, что эта цифра ее убедит, он ошибся.

— Будьте добры, уходите, — испуганно произнесла Хильда.

— Взгляните на мой инструмент, — невозмутимо продолжал он, не в силах оторвать глаз от ее стройной фигуры с тонкой талией и высокой грудью. — Все девушки говорят, что у меня замечательный инструмент. И все хотят его попробовать. Фрекен должна посмотреть. Только посмотреть! Он уже готов, он ждет, понимаете ли, фрекен…

Забыв про всякий такт, Хильда принялась отчаянно звать на помощь, видя, что он перегородил ей дорогу к двери.

Маттиас, ставивший в конюшню лошадь после визита к больному, услышал ее крики и побежал наверх. Поднимаясь по крутой лестнице, он слышал голос Йеспера, прерываемый криками Хильды о помощи. Его голос торжественно оповещал о его победах в Германии, о том, как он спас Бранда, короля Кристиана и Тарье от «верной смерти» и о том, что он настоящий мужчина, которому она спокойно может довериться.

Одолев последние ступени, Маттиас распахнул дверь.

Хильда стояла, повернувшись к стене и закрыв руками лицо. Посреди комнаты стоял Йеспер — и при нем было все, что он имел.

— Йеспер! — с упреком произнес Маттиас. — Неужели ты не видишь разницы между женщинами легкого поведения и настоящими дамами? Надень штаны и уходи! И не приходи сюда больше!

— Я хотел только… — бормотал смущенно Йеспер, застегивая штаны.

Когда он вышел, Маттиас внимательно посмотрел на Хильду и сказал:

— Не обращай на него внимания! Йеспер совсем незлой, просто он переоценивает свои прелести. Дружеская оплеуха тут же поставит его на место.

Она кивнула и повернулась к нему, все еще не отрывая от лица ладоней.

— Ты можешь быть спокойна, он больше не придет, — сказал Маттиас. В его приветливых словах слышался смех, и она поняла, что он смеется вместе с ней над неудачливым Йеспером. — Но на всякий случай закрой изнутри дверь на ключ!

— Хорошо. Спасибо, — прошептала она.

— Ну и денек у тебя выдался, дружок, — мягко сказал он и вышел.

Лежа в постели, она чувствовала во всем теле дрожь. Она думала не о Йеспере — он был отвратителен и вместе с тем смешон: мужчина во всей своей простоте. До этого Хильда никогда не видела мужской член. Ее руки осторожно дотронулись до того места, к которому она до этого сознательно не прикасалась. Почувствовав пульсирующее тепло, она испугалась и в страхе отдернула руку.

Но дрожь не проходила. Она думала о другом мужчине — думала о том, что он устроен так же, как и простофиля Йеспер. Ее руки стыдливо потянулись назад, и она уже не смогла оторвать их. Со страхом и блаженной улыбкой на лице она делала то, чего желало ее тело.