Запретная. Не остановить - Инна Стужева

поцеловала, — говорю я, не видя смысла скрывать.

Потому что уже как-то все равно.

Допиваю залпом коктейль, заказываю еще, прошу покрепче. А когда получаю, снова начинаю вливать его в себя. Методично, прицельно, глоток за глотком.

— Да, блин, Арииин… не шути так, а?

Я молчу.

— Нет, че, правда?

Неопределенно веду плечом.

— Нет, правда, что ли? — играет на нервах Оксанка. — Ну, пипец, вообще. Ну?

— Что ну?

— Ну… И как?

— Круто, — говорю я и замираю, потому что Рада в очередной раз говорит что-то Гордею, наклонившись к его уху близко-близко. Что-то такое, после чего они встают и начинают продвигаться на выход.

— Оксан, извини, — говорю я.

Залпом допиваю коктейль, расплачиваюсь с барменом, соскакиваю с барного стула и следую за парочкой по пятам.

Его рука, пока они идут, лежит на ее талии, но прямо на моих глазах она как бы между делом съезжает Раде на бедро.

Меня простреливает острым, таким всепоглощающим отчаянием, что даже в глазах темнеет на удушающий, и длящийся, словно кусочек вечности, миг.

Но вот я все же прихожу в себя и как ни в чем не бывало продолжаю следовать за ними.

Я мазохистка какая-то. Зачем, ну зачем я решилась на это дурацкое, глупое и никому не нужное преследование?

Недолго, впрочем, мне за ними и идти. Потому что в поле зрения попадает тот самый мотоцикл, который мы с Оксаной уже наблюдали сегодня, припаркованным у входа в прибрежное кафе, в котором эти двое ужинали и так мило общались при свечах.

Они направляются прямо к мотоциклу, и Гордей начинает отстегивать от него шлем. Рада красивым жестом поправляет свои длинные, распущенные по плечам волосы. Замирает. Наверное, этот шлем предназначен для нее и сейчас Гордей поможет ей надеть и закрепить его, чтобы он не слетел.

А потом они усядутся на эту громадину, и вдвоем улетят в ночь, оставив меня в компании моих вечных спутников — отчаяния, боли и гнетущего, опустошающего и снедающего секунду за секундой разочарования.

И хоть перед глазами от количества выпитого у меня все плывет, но что мне нужно, я вижу достаточно отчетливо. И, недолго думая, направляюсь вперед по курсу, и снова подхожу к ним.

— Привет, — говорю я и на всякий случай ставлю ноги на ширине плеч, придавая телу хоть немного больше устойчивости. Вдруг, Рада пойдет на крайние меры и захочет меня оттолкнуть?

Она смотрит на меня с такой ненавистью во взгляде, что не исключаю, совсем не исключаю этой возможности. Взгляд же Гордея снова ничего не выражает.

— Арин, это уже не смешно, — цедит Рада и упирает руки в бока.

Подготавливается, словно я начну отталкивать ее и забирать у нее Гордея.

Против второго утверждения у меня нет ни одного возражения.

— Извини, мне нужно…, - я сглатываю, трясусь немного, хоть внешне изо всех сил стараюсь этого не показать.

И тут же поворачиваюсь к Гордею, чтобы побыстрее.

— Гордей, можно тебя на пару слов? — говорю я, и снова смотрю ему в глаза. — Наедине.

Пусть только он согласится, выпрашиваю, неизвестно у кого. Пусть только он согласится еще один раз.

— Нет, вы только подумайте, — начинает возмущаться Рада, но Гордей кивком головы указывает мне на небольшую поляну под тремя раскидистыми пальмами.

— Подожди здесь, — кидает Раде, и первым начинает идти в указанную им сторону, словно предлагая мне или передумать, или, если уж так приспичило, что и подождать нельзя, следовать за ним.

Я иду, в то время как Раде остается лишь стрелять в меня новыми порциями гневных испепеляющих взглядов. Но ослушаться Гордея она, как бы ей ни хотелось, не рискует.

Гордей доходит до поляны и поворачивается ко мне лицом. Разглядывает. Ноги широко расставлены, руки небрежно засунуты в карманы. Стоит с непробиваемым спокойствием, склонив голову набок и слегка покачиваясь на носках.

— Я согласна, — выпаливаю я, без церемоний и присущих мне многоуровневых предисловий.

— Согласна на что?

Гордей выгибает бровь, слегка морщит лоб, словно недоумевая.

— На то, что ты предлагал. Согласна… на все…, - выпаливаю скороговоркой. — Только увези меня сейчас с собой вместо Рады.

Иначе я не выдержу и просто сойду с ума.

Гордей шагает ко мне, но я не отступаю и не уклоняюсь. Стою и продолжаю смотреть ему в глаза.

Он молчит, и я тоже молчу. Зависаю под звуки неистово тарабанящего и ожидающего в надежде, что он оттает хоть немного, сердца.

Больше мыслей в голове нет никаких. Только его глаза, запах и желание, чтобы он никогда не отпускал.

— Ну…, - тянет он медленно, а я судорожно выдыхаю.

Сердечный ритм ускоряется и начинает превышать норму, наверное, в несколько десятков раз.

И все это из-за того, что я проявляю новые для себя качества, решительность и смелость.

— Если ты, конечно, на байке усидишь.

Неужели он понял, насколько катастрофически я сейчас пьяна? Или он говорит это просто так, что-то вроде шутки?

— Усижу, — уверяю я и облизываю отчего-то ставшие ужасно сухими губы. — Я… я буду держаться за тебя. И не свалюсь.

— Ладно, — наконец, кивает он, и я силюсь ему улыбнуться.

Мы идем обратно к мотоциклу и Раде, где я становлюсь свидетелем короткого, но, по всей видимости, эмоционального разговора между ними. Рада, что-то сказав, разворачивается на каблуках и чуть не в слезах убегает со стоянки. Но сейчас мне не до нее, у самой душу от волнения колошматит и рвет на части.

Гордей возвращается ко мне.

— Что ж, — говорит он, отстегивает все же шлем и вместе с ним подходит ко мне вплотную.

Поправляет мои волосы, а потом надевает и закрепляет шлем под подбородком.

Потом он усаживается на мотоцикл и предлагает, чтобы я располагалась сзади него.

Я сажусь и тут же скольжу руками ему на талию. А стоит обхватить, так зависаю, чувствуя себя в этот момент самой счастливой девушкой на земле.

— Ну, что, готова? — спрашивает Гордей и я согласно киваю ему в ответ.

— Готова.

На поездку, и на то, чтобы, наконец, расстаться со своей девственностью.

Я уже не та, что была прежде, совсем уже не та.

Теперь, когда он рядом, я готова абсолютно на все.

Глава 10 Я готова к близости с ним

Арина

Я не знаю, куда Гордей везет меня, да и не все ли мне равно.

Главное с ним, даже не верится, после такого длительного и болезненного расставания.

Ощущать так близко, практически кожа к коже его силу, тепло, надежность…

Про надежность я все же не совсем уверена, ведь