Держись от меня подальше (СИ) - Сукре Рида

— «Белыми должны быть, как минимум, зубы и кеды»[4].

— Верно, брат! — похвалил его Оливер, высунув мордашку из стойки с толстовками. Он подмигнул мне, потом вновь обратил внимание на парня: — Короче… Найс? — тут он немного удивился, почесал за ухом. — Ну, надеюсь, — его голос стал подозрительно глубоким, как бы предупреждающим, — трансформаций в Bad сегодня не случится.

Найс смутился, скорее всего, припомнив, что не всегда является образчиком своего бейджа, понуро поводил носком по полу, обведя фиолетово-зелёный (цвета магазина) рисунок и горестно вздохнул, тряхнув дредами:

— Всё будет окей, Олли! — заверил он парня, кое-как взяв себя в руки.

— Я тебе верю, — к облегчению парня сказала наша звездулька, ловко уворачиваясь от носящихся за ним девушек. Блондинка и брюнетка, практически идентичной внешности, надували пухлые губки, цокали шпильками, обменивались угрожающими взглядами и вновь пускались ловить обожаемого клиента.

Меня же теперь заинтересовали волосы моего продавца (ух, как я быстро тут освоилась и уже «прихватизировала» паренька). О дредах я раньше только слышала, в журналах и кино видела, а ещё наблюдала пару раз издалека на двух афро-американских студентах с факультета Промышленно-гражданского строительства, но подходить к ним я боялась, так что в реальной жизни ещё ни разу не трогала сиё творение. Если честно, оно мне вообще казалось противным — это же сколько времени он голову не мыл? Мало ли там какие вши и блохи могли завестись, но почему-то моя рука упорно желала потрогать, а не обнаружив преград, потянулась и потеребила его шевелюру. Найсу мой жест показался кощунственным, он шикнул и отпрыгнул от меня, я нахмурилась, не удовлетворившись результатом.

Наши манёвры приметил мой ДСЧ и поспешил на помощь:

— Эй, Найсик, новая прича?

— Ага, — парень продолжал держать меня в поле зрения одним глазом, чтобы в случае моей попытки номер два напасть на его «паричок», вовремя отскочить, а другим глазом он косился на стоящий в углу у стены около кассы огнетушитель, который, в принципе, был неплохим аргументом для защиты поруганной чести волос.

— И кто ты теперь?

— В смысле?

— В прошлый раз ты был кем-то на вроде тру-рэпера, насколько я помню, ты отчаянно косил под Гейма[5], даже слезу под глазом вытатуировал, — я пригляделась — действительно, под левым глазом была татуировка. Оригинально. — А сейчас ты кто?

— Ну… мы с парнями ударились в рэпкор, — не без гордости сообщил Найс.

— Ты музыкант? — подивилась я. Надо же, уже второй знакомый музыкант на моём счету.

— Да, — вещал парень. — У меня группа.

— А что такое рэпкор?

— Направление в музыке, — снисходительно пояснила мне ещё одна звездулька, только в отличие от первой, вторая вела себя чересчур звездато.

Олли усмехнулся и начал объяснять мне, несведущей:

— Рэпкор — это жанр альтернативы, — он посмотрел на меня, я все ещё не понимала, что за «альтернатива», но усиленно кивала головой, типа «ага, ясненько», от Оливера это не укрылось, мысли людей он читал поразительно легко (по крайней мере, мои мысли, в общем, я как открытая книга), так что опустив на меня свою руку, схватил таким образом плечи и повёл к импровизированным сиденьям, расположенным перед стеной с обувью. Скамейки представляли собой стоящие на деревянных пнях сноуборды, на которых сверкали надписи «Palmer», «Burton», «Vans» и другие, я полагаю, известные бренды. Олли на всё это ошалело, как я, не пялился (он здесь не впервой, это я как из деревни), а он продолжал читать мне лекцию о современной музыке, вот она — его ахиллесова пята, задай ему музыкальный вопрос — и всё, он потерян для реальности на некоторое время: — в смысле, жанр альтернативной рок-музыки. Его характерной чертой является речитатив, который используется в качестве вокала. Рэпкор, в целом, сочетает в себе инструментальные и вокальные свойства хардкора и рэпа. Ну, знаешь, читка под тяжёлые риффы.

— Риффы? — не удержалась я от следующего вопроса, в моём представлении рифы были только коралловыми. Но оказалось я не просто профан в музыке — я вообще полный ламер, этому слову меня Стасик научил.

— Рифф — это короткий фрагмент в музыке, который имеет свойство повторяться. Проще говоря, именно по нему и узнаётся песня. В роке, в который ударился наш Найсик, — тот, как услышал своё прозвище, принялся хлопать глазами и улыбаться, — риффы и дают мощное звучание — они проигрываются в сочетании с дисторшном.

Я промычала что-то непонятное, но в целом, теперь мне становилось яснее. Оливер вальяжно потянулся, не отпуская мои плечи, в его глазах горел азарт, он уже собирался продолжить объяснять, что есть такое «дисторшон». Найс сидел на корточках перед своим гуру в мире нот и аккордов, мечтательно закатив глаза и не дыша, а девчонки, грустно махнув хвостиками от того, что так и не узнают значения этого замысловатого слова, убежали обслуживать только вошедшую парочку скейтеров. Не прошло и пары секунд, как парни заприметили знаменитость и потеснили на полу Найса, припарковав свои пятые точки на принесённых с собою скейтах:

— Оливер Басс?

— Ништяк, Флэх!

— Полный ништяк, Димон! — они сделали кулаками фист — ударили кулаки друг о дружку. — А это твоя девчонка?

Мой дружок сильнее стиснул мои плечи и игриво шепнул мне на ухо: «Подыграй,» — глубоко кивнул:

— Моя!

Два обжигающий ненавистных взгляда девушек-консультанток прожгли меня насквозь.

— Круто-круто! — закивали пацаны, а потом один из них вспомнил:

— Точняк! Ты мне теперь, Димасик, должен…

— Чё эт я тебе должен? Прибалдел? Опух?

— Лопух! — рифманул его друг и начал припоминать: — Помнишь, на сайте малец какой-то фотку выложил и подписал, что это его девушка? Так вот — это она и была! Я точно помню. У меня даже на мобилке фотка есть — я себе скинул.

Тут он достал мобильный телефон и показал фото своему другу. Тот начал сравнивать электронное изображение с оригиналом. Оливер тоже захотел посмотреть, с ним и я.

Девушка с перебинтованной рукой оказалось узнанной мной мгновенно — то была я. А я ведь даже помню, кто меня фотографировал, сама разрешила, глупышка.

— Палевно, — хмыкнул Оливер и вернул телефон, попросив стереть фотку, мол, некультурно это — чужих девушек на заставку ставить. Флэх свою вину осознал, стёр и стал извиняться перед нами, повторяя, что его бес попутал.

— Ничего страшного, — соблаговолила я ответить и прекратить его потуги, потому что Олли, кажется, этим только забавлялся. Его факт того, что теперь все, абсолютно все, считают меня его девушкой, смешил, но не трогал, как меня. Надо же было этому случиться особенно сейчас, когда у меня стали складываться отношения с Артёмом.

Найс продолжал таращить на нас глаза, а девушки всё так же поджимали губы и время от времени приводили к нам поступающую клиентуру, среди которых были, в основном, парни, но также и пара девушек присутствовала. Вокруг нас образовался круг из галдящей толпы, которая норовила пообщаться со звездой, а звезда вдруг только что поняла, что сглупила, забыв замаскироваться.

Заметив его напряжённое состояние, девчонки-продавцы вызвали охрану, и те попросили очистить помещение. Именно что попросили. Двое охранников не поднимая голоса своим обычным человеческим тоном сказали:

— Просим всех очистить помещение, — сказал один.

Другой скучающе добавил:

— А то мы в Ад опаздываем…

— Через пять минут электричка… — вновь первый.

— Харон сегодня зверствует… — и все ломанулись на выход.

Да что там все, даже я дернулась со скамейки, чтобы покинуть и «Урбанский стиль», и «Rock your Life» вообще, но меня удержал Олли, чья рука все ещё продолжала вальяжно лежать у меня на плечах. А какова была бы реакция на двух с виду типичных ОМОНовца, которые поигрывают в руках резиновыми дубинками, а на поясах, которых внушительнейшим образом торчат пистолеты, заряженные явно нехолостыми, — эдакая парочка восставших из Ада стражников Мрака.