Очерки истории Руси до монголов - Михаил Петрович Погодин

свои бранные поиски? Куда идти? В знакомые места, где уже воевали его удалые соотечественники, ему не хотелось: что взять на севере? Трудно ли справляться со смирными славянскими племенами на западе! На юг, под Царьград, дорога была слишком известна. И Святослав решил идти на восток, к Волге, туда, где так ужасно погибли Игоревы дружины и где тлевшие кости их давно призывали себе мстителей.

По степям, по рекам, через дремучие леса, путями непроходимыми, пришел он из Киева, наконец, на Оку; там жило суровое племя вятичей. «Кому дань даете?» – спросил Святослав. «Даем по шлягу от рала хазарам», – отвечали они. Русский князь обложил их своею данью и пошел далее.

Сначала плыл он Окою, из Оки переправился в Волгу, спустился вниз по этой широкой реке и увидел, наконец, за нынешней Казанью, богатый город Булгар, производивший издревле обширную торговлю с арабами, хазарами, весью, пермью и самою русью и бывший складочным местом товаров Востока и Севера.

Чего желать лучше молодому князю? Можно ли ему упустить из рук такую привлекательную добычу? Святослав напал на Булгар с удалой своей дружиной, взял, ограбил и разорил так, что этот знаменитый город долго не мог подняться и достичь прежней степени величия.

Поплыв ниже, Святослав покорил буртасов, страна которых простиралась от левого берега Волги далеко в глубь Азии.

За буртасами встретилось с ним войско хазарское, вышедшее с самим каганом защищать пределы своей земли. Но могло ли оно остановить поток гордого победителя! Произошло сражение, и хазары были разбиты наголову, дорого заплатив за истребление руси в 913 году.

Уничтожив войско, Святослав уже не находит более никаких препятствий. Несчастные жители бросались с дороги, искали себе спасения в соседних странах, надеясь после первого погрома заключить договор с русью и опять поселиться на своей родине в их подданстве. Святослав благополучно достиг устья Волги, где процветал издавна по обеим берегам ее знаменитый Итиль, еще более богатый, чем Булгар, столица хазарских каганов, славная на всем Востоке, долговременное пребывание народа образованного и сборное место многих азиатских торговцев. Город был уже пуст. Жители разбежались; одни на ближнем острове готовились к обороне, другие удалились на остров Дербентский и со страхом ожидали решения своей участи. Святослав взял город и нашел здесь еще более добычи, чем в Булгаре; воины его разграбили и опустошили все.

И вот перед ними необозримое Хвалынское море. Могли ли внуки норманнов преодолеть искушение разгуляться по широкому его раздолью, поиграть с его ветрами и волнами, поспорить с бурями и, наконец, посмотреть тех плодоносных берегов, где уже были их отцы и так легко разнесли славу ужасного русского имени!

Русь пустилась по Каспийскому морю и дня через четыре или пять высадилась уже на берегах Дагестана. Там красовался Семендер (между Итилем и Дербентом, близ Тарху), со своими мечетями, синагогами, церквями, окруженный садами и виноградниками, в которых считалось до сорока тысяч лоз. Он разделил участь Булгара и Итиля.

Святослав у подножия Кавказа! Он победил здесь ясов, обитавших в пределах Грузии, и касогов, соседних с Азовским морем. Тогда же, вероятно, был занят русью и остров Тамань, образуемый двумя устьями Кубани.

Здесь, в виду любезного руси Черного моря, на крепком острове, по любимому обычаю норманнов, мог он отдохнуть после долгих утомительных походов и сохранить без опасности добычу, которой был обременен; после он, кажется, и оставил здесь несколько воинов, чтобы удержать за собою это важное место, при двух морях, ключ к странам Кавказским, с которыми теперь он только что познакомился, – основание княжества Тмутараканского, на развалинах Таматархи или Фанагории, принадлежавшей древнему Боспорскому царству.

Отсюда Святослав мог идти вверх по Дону; он взял хазарскую крепость на берегах этой реки, верстах в семидесяти от устья, Саркел или Белую Вежу, построенную для хазар греческими мастерами от набегов печенежских перед тем лет за сто; поднимаясь еще выше, напал на вятичей, обложил их данью и вернулся в Киев по старой дороге, которой вышел оттуда.

Три года продолжались бранные набеги молодого князя. Слава о его подвигах пронеслась повсюду. Обитатели Джордшана, еще полные страха, рассказывали Ибн Гаукалу, арабскому путешественнику, около 969 года, о губительном нападении руси, которое осталось надолго в памяти приморских Каспийских областей и попало во все современные летописи.

Страны, прилежащие к Черному и Азовскому морю, также с трепетом услышали новое имя, грозившее затмить все прежние. Калокир, сын херсонского начальника, известил о нем, вероятно, императора Никифора Фоку и получил поручение пригласить могучего русского витязя на помощь империи.

Святослав Игоревич. Скульптор Е.Е. Лансере.1886 г.

Не успел отдохнуть Святослав в Киеве, как явилось к нему это посольство. Греки просили Святослава наказать болгар, навлекших на себя гнев Никифора, за то ли, что они не мешали уграм переправляться через Дунай и тревожить пределы империи, или за то, что требовали от него дани.

Святослава зовут на войну! Он ли откажется? Какой пир для него веселее войны? А греки предлагают ему еще тридцать пудов золота кроме будущей добычи. С восторгом услышал он предложение, думал недолго и кликнул клич по всей стране своей, возбуждая особенно молодежь, которая, только что наслышавшись о блистательных его подвигах на Оке, Волге, Каспийском море, Кавказе, рвалась и без того делить с ним труды, опасности, добычу и славу.

Собралось многочисленное войско, до шестидесяти тысяч человек, по свидетельству греков, и легкие ладьи понеслись по знакомому Днепровскому пути, объявились скоро на Черном море и вошли в устье Дуная.

Встревоженные болгары, собрав, что могли, силой хотели воспрепятствовать высадке. Напрасно. Удалые варяги быстро выскочили из своих судов, подняли перед собою длинные щиты, обнажили мечи и начали рубить наповал во все стороны. Болгары не выдержали стремительного удара, смешались, бежали и вынуждены были запереться в Доростоле (что ныне Силистрия). Царь их Петр тут же умер, пораженный от горести внезапным ударом. Святослав пустился по Дунаю, взял семьдесят городов и обосновался в Переяславце.

Тогда-то хитрый грек, который находился беспрестанно при нем, вкрался ему в душу и стал почти братом, сообщил ему тайные свои намерения, внушенные, вероятно, его же доблестью, которой, на его глазах, ничто не могло противиться. Калокир хотел овладеть византийским престолом, переходившим тогда из рук в руки, и за помощь Святослава обещал оставить ему навсегда Болгарию, а дань платить больше прежней.

Искатель приключений, с пылким воображением, Святослав рад был случаю пуститься на новые опасности, помериться с другими сильнейшими противниками и получить в свои руки распоряжение престолом империи. Условие заключено.

Весть о нем должна была скоро дойти до Константинополя: император поздно увидел свою ошибку, пригласив такого помощника, который стал стократ опаснее врага.

Надо было принимать скорые меры. Ожидая к