Злое дыхание древней гробницы - Василий Лягоскин

– Что быстрее? – не понял Свет.

– Быстрее туда, – космобиолог протянула руку вниз.

На длинном ремешке свисал анализатор, который – спохватился охотник – мог вылечить все! Он не мог лишь вытащить душу, пересекшую грань смерти, но этот ребенок был еще жив. Кому, как не Свету с его даром было знать это. Поэтому он решительно обхватил девушку за талию. Кондурова не успела испугаться; охотник уже мягко спружинил внизу ногами. Следом и она ощутила подошвами сапожек потрескавшуюся глину речного русла.

Негритянка без слов подала медику ребенка. Впрочем, он остался на руках матери – Анюте хватило его ножки; точнее того места, где вокруг двойного укуса уже наливалась черная шишка. Ее тут же скрыла эластичная повязка. Анна шустро забегала пальцами по кнопкам прибора.

– Все, – откинула она пальцем прядку волос со лба, – будем надеяться что этот парнишка тоже восприимчив к нашим медикаментам.

– Будем надеяться, – буркнул Свет, – прислушиваясь к голосу того самого крепыша, – у местных племен противоядия против песчаной змеи нет. Еще ни один человек не выжил после укуса.

– И откуда ты все знаешь? – немного удивилась Кондурова, вспомнившая, что охотник тоже не местный.

– Знаю, – улыбнулся охотник, не пожелавший раскрывать тайну Узоха, – а еще я знаю немного язык этих людей. И что-то мне в их речах подсказывает, что нас отсюда скоро не отпустят.

– Почему? – это уже вперед сунулся Михаил, нашедший недалеко отсюда пологий спуск.

– Потому что ребенку лучше, – еще шире улыбнулся Свет, показывая на открывшего глаза негритенка, – значит впереди нас ждет праздничный пир.

– Ну и что? – пожал плечами Суриков.

– А то, – показал рукой куда-то далеко Свет, – что пир не кончится, пока не съедят добычу… А добыча сегодня – слон.

Словно в ответ с того направления, куда указывала его рука, донесся еще один мучительный стон. Большая часть негров тут же унеслась туда, а к Свету и космолетчикам подошел вождь племени – им оказался тот самый крепыш. Он, к тому же, был отцом спасенного ребенка. Да – спасенного, потому что малыш уже стоял на своих ногах, не решаясь дотронуться до эластичной повязки на ноге. Анна тут же склонилась над пациентом.

А Свет принялся слушать вождя.

– Ну вот, – рассмеялся он, вольно переводя слова негра, – как я и говорил. Анна Ивановна – вождь дарит вам слона.

– Что же мне с ним делать? – ахнула девушка.

– Не переживай, – подмигнул охотник, показывая на племя, – ребята помогут.

– А слону нельзя помочь? – робко поинтересовалась девушка, – раз уж он мой.

– Ему уже ничто не поможет, – покачал головой Свет.

Он уже покопался в памяти колдуна, и теперь знал, почему так мучительно ревет зверь. Он попал в ловушку, прикрытую длинными листьями – в яму, чьи стены круто сходились вниз; словно в воронке. И сейчас слон своим гигантским весом и яростными попытками выбраться сам вбивал тушу в эту гигантскую воронку. Может, будь сейчас здесь неведомый пятисотсильный трактор, который так красочно описывался в миникомпе, слона можно было спасти. А так его вытащат вручную – по частям.

Последнего Свет объяснять не стал; он увлек попутчиков вслед за тутси, чтобы принять участие в завершающей части охоты. Больно уж ему не понравилось, как радуются негры стонам серого исполина.

Бонго шел по верху русла. Свет, оглянувшись назад, поразился тому, как преобразился комиссар. Ярость в его груди наверняка никуда не делась. Но сейчас на первый план выступило неуемное любопытство и нетерпение, которые выдавали каждое нервное движение. Огромный негр словно спешил навстречу судьбе, и явно ждал от нее многого.

Берега засохшей реки неуклонно сближались, а потом – едва не сомкнувшись – резко разошлись и практически пропали – в этом месте река когда-то широко разливалась. Именно здесь тутси устроили ловушку.

– Понятно, – кивнул Свет, – слоны увидели впереди простор и ринулись, не глядя под ноги. Хоть один, да должен был попасться.

Свет первым оказался у ловушки. Оказалось, в глубине еще был толстый заостренный столб, который должен был сразу прервать мучения исполина. Увы – слон упал так неудачно, что деревянное острие лишь прочертило кровавую полосу на боку слона. Эта рана не добавляла слону оптимизма. Исполин уже едва трубил в свой хобот, но Свет, оценивший рану, понял – его мучения будут долгими и страшными. Потому что все вооружение тутси состояло из тонких дротиков, одно из которых сейчас как раз нацелилось в глаз слону.

– Стой! – повелительно крикнул охотник, и чернокожий мучитель в изумлении отступил.

В изумлении, потому что охотник выкрикнул на языке тутси.

Позади него земляне (кроме застывшей на месте с гримасой сострадания на лице Анюты) обсуждали перипетии охоты.

– Странно, – рассуждал Владимир, – что же они не разбежались раньше, дали загнать себя в ловушку. Я бы на месте этой громадины повернул назад и задал бы жару этим ребятам.

Он показал на тутси, весело скачущих вокруг ямы с дротиками в руках.

– Ритм, – ответил вдруг комиссар отрешенным голосом, – звери боятся определенного ритма. Все упорядоченное несет с собой смерть. Природа не повторяется ни в чем, а здесь ритмичное: «Бум… Бум… Бум…»…

Тутси присоединили свои голоса; тут же в дело вступили барабаны. Слон тоже замолчал, уверившись наверное, что сопротивляться бесполезно. Он тяжело дышал, вытянув хобот по всей длине на земле, и даже не вздрогнул, когда Свет запрыгнул ему на спину – со стороны хвоста. Свет вспомнил сейчас еще одну картину из памяти Узоха – как мелкие охотники почти полдня убивали такого слона.

– Нет, – решил он, перебирая ногами по хребту слона, словно по широкой тропе, – если уж вам, ребята, нужен результат, вы получите его прямо сейчас.

Меч сверкнул на солнце, когда руки Света высоко подняли его, и обрушился на шею слона. Меч пронзил шкуру, жилы и кость. Хобот безвольно распластался на земле – больше ни одной команды мозга не поступало в тело. По нему пробежала крупная дрожь, но охотник уже не ощутил ее: он стоял рядом с вождем. А тот с восхищением смотрел на оружие, лишившее жизни исполина, и не испачкавшееся в его крови – настолько молниеносным был удар. Суриков с Мыльниковым кивнули – они тоже отметили великолепный удар.

На спину слона ринулись тутси – уже с ножами в руках. Охотнику было неинтересно смотреть, как негры с азартом кромсают тушу. Он перевел взгляд на комиссара, который стоял недалеко с глубоким удовлетворением на лице. Может, он радовался за тутси, своих мелких копий? А может, он предвкушал обильный ужин, который уже начинали готовить?

Племени очевидно не в первый раз выпадала такая задача, потому что все работали сноровисто, не мешая друг другу. Вот уже длинные куски мяса понесли к костру; другие, нарезанные потоньше, тут же стали развешивать на кустах, приставив вместо – охранником мальчишек. Укушенного змеей, кстати, тоже.

– Бельтонг, – вспомнил вдруг Бонго слово практически забытого языка предков.

И Горо, вождь, согласно кивнул:

– Балтон!

А комиссар словно не поразился такому совпадению, только кивнул собственным мыслям. Он уже заметил, как сильно походит окружающий мир на тот, о котором ему когда-то рассказывал дед.

– Только он еще не испорчен белой цивилизацией, – отметил он, злобно подчеркнув слово «белой».

А чуть в стороне готовили яму для главного блюда пиршества. Здесь работами руководил негр с бесстрастным лицом, резко отличавшимся от физиономий жизнерадостных тутси.

– Не в замке ли Узоха он провел последние годы? – подумал Свет, вспомнив подобные лица адептов черного замка, – впрочем, их там было тысячи, и куда-то же они делись. В свои племена вернулись, наверное. А этот – сюда…

Его больше удивляла быстрота, с которой яма избавлялась от плоти слона. Солнце еще не коснулось краем земли, а последние его части – четыре толстые ноги – уже волокли к яме. Рядом уже бушевал огонь, а двое негров ногами месили глину. Способ готовки был аналогичным тому, что уже применял охотник. Только масштаб были неизмеримо большим.

Догадка Света была верной. Негр – его звали Аронго – действительно два года прислуживал Узоху. И даже кое-чему научился у чародея. А еще – смог припрятать на собственном теле по нескольку щепоток снадобий, что применял Повелитель. И сейчас его глаза не случайно задумчиво останавливались на пришельцах. Точнее на одном – том, кто поверг Узоха и его замок. Ученик колдуна подозревал, что вся, или часть колдовской силы перешла к победителю. А раз так – почему бы не попробовать отобрать ее. Разве он – Аронго – не достоин? Разве пришелец не чужой? А с чужим один разговор – дубинкой по голове.

Впрочем, Аронго был достаточно благоразумным; силу и сноровку охотника он оценил. К тому же рядом всегда были его друзья в блестящих одеждах.